Здесь был СССР - Кирилл Николаевич Берендеев
Антон Семенович стукнул ладонью по приборной панели.
– Замолчите оба! – приказал он. – У нас мало времени! Вы что, забыли, что сидите посреди старой Москвы в чужом дворе в иностранном «Форде» без колес и руля, его выпустят только через пятнадцать лет! У вас нет паспортов! Вы не сможете объяснить, где прописаны! У вас другой акцент и словечки, вы жестикулируете как… я не знаю, как цыгане! Вы не сможете назвать даже имя генерального секретаря! Любой вопрос любого местного – и вы окажетесь под подозрением.
– Я все знаю, – сообщил Василий. – Генеральный секретарь Леонид Брежнев.
– Двойка, – сухо ответил Антон Семенович. – У нас не говорили «Леонид Брежнев», только «Леонид Ильич Брежнев». Но уже генеральный секретарь ЦК КПСС не Брежнев, а Константин Устинович Черненко.
Василий смущенно почесал в затылке.
– Я вообще про такого не слышал…
– Можно в Википедии уточнить, – Савка вынул смартфон. – Или здесь еще сети нет?
Антон Семенович снова стукнул по приборной панели, на этот раз кулаком.
– Вы оба! Ни на шаг не отходить от машины! Ни с кем не разговаривать! Если кто-то задаст вопрос, отвечайте: ждете отца. Ясно?
Савка и Василий кивнули.
– Я отправлюсь в этот мир и постараюсь достать водку, – сказал Антон Семенович. – Это может оказаться не так просто, но у меня есть план.
Он вздохнул и стал шарить по карманам. Выложил паспорт, выложил бумажник, снял часы. Задумался и положил паспорт обратно. Еще подумал – и снова убрал в бардачок машины. А из магнитолы зачем-то вынул карточку памяти.
– Ну, с Богом! – выдохнул он и решительно вышел из машины, хлопнув дверцей.
Василий покачал головой.
– Во времена СССР «с богом» не говорили…
– Да ладно! Во все времена говорили! – возразил Савка.
– Много ты понимаешь, – цыкнул Василий.
* * *
Прошел час, прошел второй, но Антон Семенович все не возвращался. К машине никто не подходил, лишь когда уже стемнело, в кустах неподалеку послышалось журчание, а затем, покачиваясь, вышел небритый мужик в майке с надписью «Москва 80» и чуть не упал на капот.
– Во! – удивленно воскликнул он, оглядывая машину.
А потом заметил сидящих внутри и стал стучаться в окно. Василий покрутил ручку, опуская стекло.
– Отца ждем! – объяснил он.
– А что у вас, граждане, за машина? – Мужику явно хотелось поговорить.
– Отца ждем! – строго повторил Василий.
– Заграничная! – продолжал мужик. – Только без колес. С Олимпиады, что ли?
Василий и Савелий молчали, но мужик не отставал.
– Папироски не найдется? – спросил он.
Василий покачал головой, а Савка вдруг высунулся в окно:
– А у вас водки не найдется?
Василий яростно ткнул Савку в бок, но его слова произвели на мужика серьезное впечатление.
– Мал еще борзеть тут! – прошипел он. – Водки ему!
Возмущенно качая головой, он ушел в кусты и больше не появлялся.
Наступила ночь, а с ней прохлада. Василий и Савка пытались поспать, но было холодно. Наконец настало утро, зашумели птицы, заскрипели качели, и мимо машины прошла старушка с пустой авоськой. Антона Семеновича все не было.
Наконец он появился. Боже, в каком он был виде! Он словно постарел на десять лет, и на лице обозначились глубокие морщины. Одежда была в засохшей глине, лицо опухшее, бровь рассечена, глаз затек и под ним красовался здоровенный фингал. И от него явно разило перегаром и почему-то одеколоном.
Василий и Савка, открыв рты, смотрели, как он пытается нашарить дрожащей рукой в бардачке бутылку с водой, как отвинчивает крышку и жадно глотает. Допив воду до дна, он бросил бутылку под сиденье, откинулся на спинку и закрыл лицо руками.
Василий и Савка ждали.
– Короче, не достал, – глухо проговорил Антон Семенович. Он помолчал и начал рассказывать. – План у меня был такой. Я собирался поехать в НИИ Радиоуправления и найти там своего учителя, царствие ему небесное, гениальный был физик, Шмидт Иван Генрихович. Мы с ним еще не были знакомы и он еще не защитил даже кандидатской, но он был настолько умный и благодушный человек, и я знал про него столько подробностей, что мне бы не составило труда убедить его раздобыть мне спирта или пару бутылок водки. В подарок я нес ему флешку – к ней можно напрямую припаять провода, подключить к ЭВМ, и там бы уместились все данные мира, накопленные к этому году… – Антон Семенович пошарил в карманах. – О, и флешка пропала… – вздохнул он тяжко. – В общем, ребята, дело оказалось непростым. Где находится его НИИ, я помнил, но называлось оно иначе, и улица называлась иначе. Я спросил у таксиста, он хотел меня подвезти, но за бутылку. Бутылки у меня, понятное дело, не было. Хорошо, какая-то женщина дала мне пятачок на метро. В общем, институт я в итоге нашел, а вот Ивана Генриховича нет. Вахтер объяснил, что они все уехали пить.
– Водку? – удивился Савка.
– Именно, – кивнул Антон Семенович. – Весь институт сейчас на картошке! Весь день помогают колхозникам убирать урожай где-то в Калининской области, я уже не помню, где это, по-моему, это кусок России за Германией. А по вечерам отдыхают… В общем, план рухнул и мне пришлось самому искать, где продают водку. Ребята, вы не представляете, здесь все специализировано! В магазине «Рыба» – консервы. В магазине «Хлеб» – только хлеб. В магазине «Гастроном» – крупа и макароны. В магазине «Стол заказов» – вообще непонятно что! В ларьке «Союзпечать» – газеты и наборы спичечных этикеток…
– Чего-о-о? – удивился Савка.
– Наборы! Спичечных! Этикеток! Этикетки для коробок со спичками! В наборе. Без самих спичек!
– Зачем? – изумился Савка.
– Тупишь ты, Савка, – важно ответил Василий. – Ты хоть слышал про марки, которые надо было самим клеить на почтовые конверты? Вот и тут так. Этикетки от спичек – клеить на спичечные коробки!
– Но зачем?! – снова изумился Савка.
– Да я откуда знаю!!! – застонал Антон Семенович и схватился обеими руками за голову. – Это совсем другой мир! Я вообще уже ничего не помню, как выяснилось! Короче, я стал спрашивать, где купить водку, и нашел магазин «Вино». Специальный. Там стоит очередь огромная: все ждут, когда начнут продавать, орут. Я занял очередь. Говорят, через два часа откроется. Узнал, что водка стоит четыре рубля семьдесят копеек за поллитра. И пошел по улицам клянчить деньги… Ребята, как мне было стыдно… Я придумал легенду, что я командировочный, что у меня украли чемодан… А на меня смотрели как на вора, а одна женщина так и сказала: мол, хватит собирать на водку, товарищ, сейчас милицию позову… За час я набрал всего шестьдесят копеек. А потом зашел со всеми в трамвай, и… Вот тут мне повезло! Представляете, у них тут в трамвае билеты выдает автомат, но ручной. Они кидают монеты в щель, а потом крутят ручку и отрывают билет с ленты. И там никакой автоматики. Никто не считает, кто и сколько монет кинул. И все передают деньги по рукам с разных концов автобуса тому, кто ближе к этому ящику, и к нему приходят пригоршни мелочи. И вот я встал у этого ящика и начал принимать монеты, прятать их и откручивать билетики… Господи, как это было стыдно. Но как эффективно! Я сперва стеснялся, кидал пару копеек в щель, одну прятал в ладонь… А потом понял, что никто не смотрит, и стал просто крутить колесо! Я же все-таки профессор, у меня очки, у меня рубашка… Потом я пересел на автобус. Там проезд еще дороже. Пять копеек! А если багаж, то десять копеек. Правда, багажа я ни разу не видел, но так было на табличке написано. В общем, за полчаса я набрал на три бутылки, да простят меня местные жители… И я вернулся к магазину с полными карманами монет…
– Водка закончилась? – догадался Василий.
– Очередь прошла? – ахнул Савка.
Антон Семенович вздохнул.
– Нет и нет. Водку только начали продавать. Очередь совсем не продвинулась, только хвост вырос в три раза, и, значит, я уже почти близко. А рядом с первой появилась вторая очередь – очередь из тех, кто без очереди.
– Как это? – удивился Василий.
– Ты меня спрашиваешь?! Да откуда я знаю! Может, они инвалиды
