Кровавое Благодаренье - Валерий Петрович Большаков
Наташа, имея долгий опыт жизни в Земле Обетованной, освоилась быстро, слилась неразличимо с миллионами ближних. А знание иврита плюс израильский паспорт как бы утверждали ее особость, выделяя из множества понаехавших.
Но главное, коренное отличие — труд, труд и труд. Наталья работала так же, как любила — отдаваясь всею силой, умом и духом, с задорным, фанатическим горением.
Бывало, что работа огорчала ее, плетясь еле-еле, доводя порой до отчаяния, но ведь иное тоже случалось — размеренный, монотонный труд вдруг продвигался скачком, руша заторы из ошибок и просчетов.
Торча у компьютеров целыми днями, Ивернева начинала беспокоиться о фигуре — не растолстеть бы. И тогда отправлялась гулять, подчеркнуто не замечая охрану. А в Тель-Авиве было, где побродить.
Район Яффо переполняли туристы, и девушка даже играла немного в приезжую — незагорелая кожа и золотистые волосы как бы указывали на скандинавское происхождение.
А иногда Наташа покидала Старый город — захаживала в кафешки Неве-Цедека, гуляла по ухоженным улочкам Рамат-Авива, что рядом с университетом. Неподалеку археологи прилежно копошились в прошлом, отнимая у земли древний филистимлянский город Тель-Касиле, но публику на раскоп не пускали.
Чаще, правда, удаляться не хотелось. Бросаешь работу — подступает тоска, и ты остро, оголенно ощущаешь, до чего же соскучилась по своим. По Мише, по Лее, по Рите и Юлиусу, по Инке.
Спасала «аська» — системка, недавно запущенная дьявольски талантливыми еврейскими мальчиками.
Ай-Си-Кью пересылала видео с аудио через Интерсеть, и смотреть издалека в милые глаза дочери, слышать высокий тонкий голосок стало ежевечерней отрадой и утешением.
Но сегодня Наташа даже о любимых не думала. Взбудораженная с самого утра, она готовила презентацию — Эли Харари и Дани Лешем из «Элрона» вежливо предупредили, что нагрянут сегодня. И устроят «смотрины».
В принципе, Ивернева была готова к сдаче, но даже студентка-отличница лихорадочно просматривает перед экзаменами свои конспекты, уверенная, что зачета ей не видать.
«Всё будет хорошо!» — твердила девушка давнее Мишино заклинание…
* * *
Разумеется, гости застали хозяйку врасплох. Наташа в третий раз учиняла «чек-ап», и тут гулко ударила деревянная колотушка, подвешенная у входной двери. Раз, другой… И три удара подряд. Условный стук.
— Спокойствие, — выдохнула девушка, — только спокойствие…
Нацепив голливудскую улыбку, она пошла открывать.
Первым вошел солидный и невозмутимый Харари — в нем удачно совмещались скиллы способного компьютерщика и предприимчивого бизнесмена. За ним следом ввалился суетливый и всегда неухоженный Лешем, прятавший мечтательный взгляд за толстыми стеклами очков. Несколько пронырливых юристов и крученых экспертов в одинаковых черных костюмах шмыгнули стайкой ученых ворон. А последним явился Старос.
— Филипп Георгиевич… — залепетала Ивернева.
Гендир в свойственной ему разбойничьей манере потряс девушку за плечи.
— Всё good, Наташка! — возбужденно прошептал он. — Всё просто very well! — а затем громко и властно: — Ну, показывайте ваши достижения!
— Спешим увидеть, гэвэрэт Тали, — поклонился вальяжный Эли.
— Изо всех сил! — вставил простодушный Дани, и залучился, как китайский фонарик.
— Могу продемонстрировать прямо здесь, — мягко улыбнулась Наталья. — Вас тут… девять человек. Вот видеокамера с хорошим разрешением, и… Мне нужна фотография любого из вас!
— Снимок с водительских прав подойдет? — несмело обратился один из юристов.
— Вполне! — получив ламинированную карточку, Ивернева глянула на нее. — Сефи Голдфингер. Отлично…
Вскоре отсканированное, ничем не примечательное лицо Голдфингера (если не считать фантастического носа), загрузилось в систему идентификации.
— Готово! Если вам не трудно, пройдитесь всей группой перед камерой. На нее, мимо нее… Можно вертеть головой, наклонять ее, отворачиваться… Прошу!
Посмеиваясь, «приемная комиссия» затопала мимо холодно блестевшего зрачка объектива. Голдфингер кривлялся и гримасничал, кутался в пиджак, но на все его хитрости биометрический терминал отвечал однообразным звоночком, фиксируя юриста-крючкотвора.
— Wow! — воскликнул Старос.
Приободренная, Наташа включила видеомагнитофон. На экране поплыли толпы народа — на магазинных эскалаторах, в зале ожидания или просто на улице, запруженной народом.
— Спасибо офицерам АМАН — я на них испытывала систему распознавания… — дернула губами Ивернева. — Вот они на рынке Шук Кармель… А это улица Нахалат Бинямин — видите, какая толпа? Торговцы, покупатели… суматоха и неразбериха. А здесь — молл «Дизенгоф центр»… Видите, как парни уклоняются? Самое сложное для системы — сличать лица в наклоне или под большим углом. Но ничего, справились…
— Слушайте… — находясь под впечатлением, затянул Харари. — Замечательно… Просто феноменально!
— Берем! — расплылся Лешем.
Эксперты переглянулись.
— Все-таки… — промямлил Голдфингер, боязливо потирая руки. — Я бы посоветовал затеять более масштабные испытания. Установить терминалы в аэропорту, в гипермаркетах и прочих людных местах, и как следует погонять систему, испытать на добровольцах разных национальностей и рас, старых и молодых, женщинах и мужчинах…
— Согласен, — кивнул Старос, незаметно подмигивая Наталье. — Месяца хватит?
— Вполне! — быстро сказал Дани, поправляя очки. — Самое главное — сберечь программу, чтобы не «ушла». Знаете же, что такое промышленный шпионаж!
Все дружно закивали с очень серьезными лицами.
— Гэвэрэт, — почтительно сказал Эли Харари, — лично меня вы убедили полностью, и я очень рад нашему будущему сотрудничеству. Чего стоит великолепная «Расхитительница гробниц»! Признаюсь, сам «подсел» на игру — в мои-то годы!
Окружение заулыбалось, как по команде.
— Однако, я соглашусь с коллегами, — построжел Харари, — испытания необходимо продолжить, ведь на кону очень, очень большие суммы! Но и с Дани я тоже солидарен — программа не должна достаться конкурентам, ни в коем случае! Поэтому, гэвэрэт… Не согласились бы вы переехать в штаб-квартиру «Элрон»? — он заспешил: — Как только испытания завершатся, мы тотчас же подпишем все бумаги с «Совинтелем», а вы возглавите отдел в СП «Нортроникс»… Но стоит ли ждать?
Гости всей толпой перевели взгляды на Иверневу.
— Да я-то, в принципе, не против, — смутилась она. — Вот только… А как же АМАН?
