Черное золото (СИ) - Алим Онербекович Тыналин
— Включить циркуляционный насос! — скомандовал Хромов, и горячая вода устремилась по трубам к столовой и штабному зданию.
Первое испытание прошло успешно. В последующие две недели мы запустили еще два котла, что позволило подключить к системе отопления все основные здания промысла: столовую, штаб, общежития, больницу. Даже в прохладные вечера в помещениях стало тепло и уютно.
Но самое интересное начиналось с прибытием турбины. Через неделю из Казани доставили долгожданное оборудование, паровую турбину конструкции профессора Зуева в разобранном виде. Хромов с благоговением наблюдал за разгрузкой ящиков:
— Это уникальный экземпляр, — объяснял он мне, пока рабочие аккуратно переносили детали в машинный зал. — Турбина специальной конструкции, рассчитанная на низкое давление пара — всего шесть атмосфер. Идеально подходит для нашей ситуации, где нет возможности создать высокое давление.
Сборка турбины заняла неделю. Одновременно монтировали паровой котел высокого давления, способный вырабатывать перегретый пар. Для генератора использовали трехфазную машину мощностью шестьдесят киловатт, найденную Лапиным на складах бездействующей текстильной фабрики в Бугульме.
После сборки все было готово к испытаниям электрической части мини-ТЭЦ. Хромов, не спавший несколько ночей, лично проверял каждую деталь, каждое соединение. Я никогда не видел его таким возбужденным.
— Это не просто эксперимент, товарищ Краснов, — говорил он, проверяя центровку турбины и генератора. — Это революция в энергетике небольших предприятий. Если удастся стабильно вырабатывать электроэнергию из попутного газа, мы создадим образец для всей нефтяной промышленности.
День запуска электрогенерирующей установки стал настоящим праздником для всего промысла. Люди собрались вокруг ТЭЦ, с любопытством наблюдая за последними приготовлениями. Прибыли даже представители районной власти, прослышавшие о необычном эксперименте.
Хромов, в белоснежной рубашке и при галстуке, что выглядело крайне необычно в полевых условиях, коротко объяснил собравшимся принцип работы установки:
— Попутный газ после очистки сжигается в паровом котле высокого давления. Образующийся пар приводит в движение турбину, которая вращает электрогенератор. Производимая электроэнергия используется для освещения зданий и питания механизмов. Отработанный пар направляется в систему отопления, обеспечивая дополнительное тепло. Таким образом, мы используем энергию газа дважды. Сначала для производства электричества, затем для отопления.
После краткого инструктажа мы начали процедуру запуска. Сначала розжигом газовой горелки котла высокого давления. Через час давление пара достигло расчетной величины, и Хромов скомандовал:
— Открыть пар на турбину!
Клапан медленно повернулся, пар с шипением устремился по трубам. Сначала турбина издала пронзительный свист, потом начала набирать обороты. Через несколько минут она работала уже с мерным гулом, передавая вращение генератору.
— Включить возбуждение! — новая команда Хромова, и стрелка вольтметра на щите управления дрогнула, показывая напряжение.
— Есть двести двадцать вольт! Частота пятьдесят герц! — доложил помощник, отслеживавший параметры.
В этот момент Хромов повернулся ко мне:
— Товарищ Краснов, разрешите включить освещение?
Я кивнул, чувствуя необычное волнение. Хромов повернул рубильник, и десятки электрических лампочек, заранее установленных в зданиях промысла, одновременно вспыхнули мягким желтоватым светом. Собравшиеся разразились аплодисментами.
Это было поистине историческое событие. Впервые в истории советской нефтедобычи попутный газ, который обычно бесполезно сжигался на факелах, превратился в электроэнергию.
В последующие дни мы постепенно расширяли сеть электроснабжения, подключая все новые здания и механизмы. Освещение столовой, клуба, штаба, больницы, улиц поселка, все теперь работало от собственной ТЭЦ.
Запустили электрические насосы для водоснабжения, станки в ремонтной мастерской, даже холодильные установки нашей собственной конструкции для хранения медикаментов и продуктов. Те самые, которые продавал Лопаткин, мой предприимчивый помощник коммерсант, тоже нэпман, только в Москве.
Экономический эффект оказался впечатляющим. Только за первый месяц работы мини-ТЭЦ мы сэкономили более тонны керосина, который раньше использовали для освещения, и несколько десятков кубометров дров, шедших на отопление. При этом сократились вредные выбросы в атмосферу, а условия жизни и работы заметно улучшились.
Особенно радовались нововведению медики. Зорина, посетившая меня вечером после запуска ТЭЦ, не скрывала восхищения:
— Леонид Иванович, вы не представляете, какое это счастье — оперировать при электрическом свете вместо керосиновых ламп! Качество освещения несравнимо, а риск пожара практически исключен.
— Рад, что наша работа приносит пользу, — ответил я, наслаждаясь ее воодушевлением. — К тому же теперь можно установить электрический стерилизатор, который вы давно просили.
Она задумчиво улыбнулась и сжала мою ладонь.
Успех мини-ТЭЦ превзошел самые смелые ожидания. Хромова буквально завалили вопросами представители других промышленных предприятий региона, прослышавшие о необычном проекте. Районное начальство предложило распространить опыт на близлежащие деревни.
— Товарищ Краснов, — обратился ко мне Сабуров во время очередного визита, — ваша энергетическая установка производит такое впечатление, что из Казани собираются приехать представители Наркомата тяжелой промышленности. Хотят изучить опыт для внедрения на других предприятиях.
— Будем рады поделиться, — ответил я. — Технология не требует сложного оборудования или редких материалов. Ее можно воспроизвести практически везде, где есть доступ к природному или попутному газу.
Затем мы провели еще одно важное усовершенствование. Установили на факельной системе регулирующие клапаны, позволяющие перенаправлять весь добываемый газ либо на ТЭЦ, либо на факел в зависимости от потребностей. Это обеспечивало дополнительную гибкость и безопасность всей системы.
Вскоре мини-ТЭЦ работала уже в полную силу, обеспечивая электроэнергией и теплом весь промысел. Хромов с группой техников постоянно совершенствовал установку, увеличивая ее эффективность и надежность. Каждую неделю экономили до трех тонн условного топлива, которое раньше пришлось бы завозить за сотни километров.
Однажды вечером, наблюдая за работой турбины в машинном зале, я испытал удивительное чувство гордости за все, что нам удалось создать. Сверкающие медные трубы, вращающийся с мерным гулом ротор генератора, стрелки приборов, показывающие стабильные параметры — все это было материальным воплощением инженерной мысли, превратившей «бросовый» ресурс в источник света и тепла.
Хромов, заметив мое созерцательное настроение, подошел и негромко произнес:
— Знаете, Леонид Иванович, я всегда мечтал создать что-то подобное. В институте нас учили, что каждый киловатт-час должен добываться с максимальной эффективностью. А здесь мы используем то, что раньше просто выбрасывалось в атмосферу. Это настоящая революция в малой энергетике.
— Не только в энергетике, — задумчиво ответил я. — Мы меняем сам подход к освоению месторождений. От временных промыслов, где добыча ведется варварскими методами, к постоянным индустриальным центрам с полным циклом переработки и использования всех ресурсов.
Успех мини-ТЭЦ стал еще одним шагом в превращении временного промысла в постоянный нефтяной центр. Вместе с узкоколейкой, поселком и газификацией мы создавали инфраструктуру, способную поддерживать долгосрочную разработку месторождения.
Впереди нас ждали новые амбициозные проекты — строительство нефтепровода, расширение жилого поселка, создание нефтеперерабатывающих мощностей. Но благодаря уже созданной базе каждый следующий шаг становился легче и увереннее.
Я еще не знал, что
