Авиатор 15. Балканы - Михаил Дорин
Я посмотрел на здание командно-диспетчерского пункта. Никаких иных флагов, кроме знамени советских ВВС я не увидел. Техники лениво перемещаются по стоянке, готовя большие транспортные самолёты к очередным вылетам. За спиной в воздух взлетает огромный Ан-124, и ещё один ждёт своей очереди перед полосой.
У каждого самолёта на киле советский флаг. Значит, вернулись мы в свою страну.
Представитель группы контроля быстро проверил нас по списку пассажиров и уехал к очередному Ил-76, в который грузились солдаты.
— Так, а что дальше? — спросил Рустам, оглядываясь по сторонам.
— Оркестра не будет. Пойдём в сторону КПП. Там хоть на электричку сядем, — предложил Вася.
Виталик обещал, что о нашем прибытии знают. Но никаких машин, родственников и представителей КГБ или министерства обороны не видно. Как обычно, организация в нашей стране может хромать.
— Ладно. Пошли к штабу дивизии. Есть у меня там знакомые, — сказал я.
Не прошли мы и 50 метров, как вдали показалась колонна машин. В её составе были УАЗ и «таблетка». Впереди три чёрные «Волги» с военными номерами.
— Похоже, что вот это уже к нам. Официальная встреча сейчас будет, — обрадовался Вася.
— Наверняка уже и награды везут. На «Волгах» точно из министерства обороны кто-то.
Колонна быстро приближалась. Долгов поправил куртку и выпрямился. Его примеру последовал и Рустам. Пётр Аркадьевич вопросительно смотрел на меня, а я лишь пожал плечами.
На лице Василия была довольная ухмылка. Машины приближались и вот-вот должны остановиться рядом с нами. Несколько мгновений и… они пронеслись на большой скорости мимо нас. Вася и Рустам испытали разочарование, получив порцию снежной крупы в лицо.
Вдовин не удержался и громко засмеялся.
— Ну и не надо. Правильно ты сказал, Сергеич. Не за награды воевали, — отряхнулся Рустам.
Но на этом движение представительских машин на лётном поле не закончилось. На магистральной появилась ещё одна колонная. Впереди опять чёрная «Волга», а за ней целых два автобуса ПАЗ. Замыкала строй ещё одна «Волга», которая держалась на расстоянии от всех.
— Сергеич, я уже наелся снега. Пошли, — подтолкнул меня Вася, но сдвинуть меня с места не получилось.
— Это уж точно по нашу душу, — ответил я.
Вот в эту минуту волнение нахлынуло с новой силой. Колонна медленно подъехала к нам и остановилась. Двери автобусов открылись.
Через секунду на заснеженную поверхность бетона вышла моя супруга. Куртка расстёгнута, а на голове отсутствовал головной убор. Дрожащими руками она прикрыла рот и быстро пошла в мою сторону. Она уже явно была не в состоянии скрывать слёзы. С каждым шагом Вера ускорялась, а я бежал быстрее ей навстречу.
Между нами оставались считаные метры, но эти мгновения до долгожданных объятий тянуться очень долго.
Ещё пара шагов, и мы снова вместе. Как и прежде. Вера бросается мне на шею и горячо целует. Чувствую солёный привкус на её губах и горячее дыхание.
— Я чувствовала что ты жив. Ждала. Вся извелась. Верила, что однажды ты постучишься в дверь и войдёшь в дом.
— Всё позади. Я жив и здоров.
— Думала, что недосказала, недообняла, не выразила свою любовь, — громко плакала Вера, прижимаясь ко мне.
— Я же говорил, что заговорённый. Теперь у нас будет время на какие угодно слова. Всё позади.
Вера подняла на меня мокрые от слёз глаза.
— Больше так надолго без весточки не улетай, ладно? — улыбнулась сквозь слёзы жена и нежно поцеловала меня.
Наслаждаться поцелуем супруги я долго не смог. Поскольку был ещё один человечек, к которому я вернусь хоть с того света.
— Папа! Папа! — кричала Вика, перебирая маленькими ножками по снегу.
Дочка быстро бежала ко мне. Я присел на корточки и поймал её в объятия. Поднял над собой и закрутил. Радостный крик дочери было приятно слышать. Хоть она меня чуть не оглушила.
— Я соскучился, дорогая. Очень-очень! — прижал к себе дочку, а потом и жену.
В такие моменты понимаешь, что большей награды уже быть не может. Сердце постепенно успокаивалось, а дышать становилось гораздо легче.
Когда эмоции слегка утихли, я посмотрел на моих товарищей. Петра Аркадьевича встречала супруга и дочь. Хмурый и серьёзный полковник не смог сдержаться и пустил скупую мужскую слезу.
Как и Вася Долгов. Его встретила сестра, которую он не отпускал. Они до сих пор стояли, не отпуская друг друга.
Ну а Рустам уже что-то активно обсуждал с родными. Рядом с ним утирала слёзы его невеста, которую он крепко обнимал.
Двери первой чёрной Волги открылись, и из машины вышел генерал Хреков. Улыбка до ушей, настроение приподнятое.
— Родин! Сынок! Да ты ж мой дорогой! — кинулся обниматься Андрей Константинович.
Я только и успел поставить на бетон Вику, чтоб её Хреков не задавил. Обнял он меня так, что у меня слегка дыхание перехватило.
— Дедушка Андрей, папа вернулся.
— Цветочек мой, знаю. Но твой папка — лучший лётчик. Ещё и выбрался из джунглей. Наверняка в тылу врага был. Ну и как там? Папуасы преследовали? Змеи кусали? А приходилось пить…
— Андрей Константинович, подробности не при детях.
Хреков замолчал, а за его спиной показалась Белла Георгиевна. Как всегда шикарно одета. На ней светлая шуба и кожаные лакированные сапоги на среднем каблуке.
Она меня обняла и поздравила с возвращением. Я же снова взял на руки Вику и обнял Веру. Так не хочется их отпускать!
— Бабушка Белла, а вы к нам домой сейчас? — спросила Вика.
— Конечно, цветочек наш. Только я просила называть меня Беллой. Всё же мне не 60 лет.
— Но и не 18, — съязвил Андрей Константинович.
Белла Георгиевна улыбнулась и ещё раз приобняла нас.
— Ждём вас, дети, у дома, — сказала она и повернулась к Хрекову. — Следующее застолье откладывается на месяц.
Белла развернулась и пошла к машине, аккуратно виляя бёдрами. Андрей Константинович поспешил за супругой, извиняясь на ходу.
— Кхм, дорогая, ты у меня самая лучшая. Сегодня такой день… — начал уговаривать её Хреков, но Белла не сдавалась.
Мы ещё немного постояли на бетонке, спокойно помолчав. Но тут у Веры возник вопрос.
— Подожди. Ты был в джунглях? В Африке, верно? — спросила она.
— Конечно.
— А почему ты не загорелый? И кто эти
