Евгений Красницкий - Отрок. Бешеный Лис.
— А сколько надо на выкуп?
"Все, ты уже согласился! И в воинскую школу пойдешь и в церковь, хотя ты, пока, об этом еще не знаешь. А я знаю".
— Вас взяли с бою, а не купили или взяли в закупы за долги, значит цены у вас нет — на все воля хозяина. Но если вы меня не подведете ни в учебе, ни в бою, то торговаться о выкупе я буду за вас сам. Как я умею это делать, Роська тебе расскажет.
— Уже рассказал.
"Ай, молодец, воин Василий, ну до чего же в струю!".
— Тогда все, что нужно, ты уже знаешь. Иди и думай. Но не долго, обельные грамоты выправят быстро. Стоит только нашему старосте Аристарху скрепить их печатью и пути назад уже не будет.
— А креститься обязательно?
"Ну, совсем хорошо, клиент дозрел, можно подавать к столу".
— Обязательно, причем, не из-под палки, а добровольно. Понимаю, что трудно отказаться от веры отцов, но этого пока и не требуется. Прими христианство, для начала, не сердцем, а только умом. Это не измена, а ПОЗНАНИЕ. До сих пор ты знал только одну сторону веры — языческую. Познай теперь сторону христианскую. Чтобы делать выбор, надо ЗНАТЬ, а отвергать не зная — удел дураков. Пройдет время, выбор свершится сам собой и ты еще будешь удивляться: "Как это я раньше не понимал?". Каким будет этот выбор, сейчас не сможет сказать никто. Проси о Святом Крещении и вступай на путь познания. Это все, что я сегодня могу тебе сказать. Только сегодня, жизнь впереди еще длинная, будет время и для других разговоров.
— Ты говоришь, как волхв или как старик…
— А, ты что, не слыхал о стариках в детском теле?
Первак, вдруг, отшатнулся от Мишки, как от змеи, лицо исказилось, зрачки расширились, рука дернулась в защитном жесте…
"Что? Что я такое сказал? Не важно, полный назад! Отмена! Эскейп!".
— Что? Неужели похож? — Мишка заставил себя улыбнуться. — Меньше бабьих сказок слушать нужно, а если слушать, то не всему верить.
"Попал! На лице явное облегчение. Здорово он трухнул, даже пот на лбу выступил. На что же я наткнулся? Какая-то страшная сказка, не дошедшая до ХХ века? Наверно, что-то вроде того, какой-нибудь славянский Питер Пэн с кошмарным сюжетом. Ладно, потом выясним".
— Все, Первак Вторушич, пищи для размышлений я тебе дал достаточно, решения твоего жду завтра, край — послезавтра. Подумай, с матерью посоветуйся. А сейчас ступай, мне еще с Роськой поговорить надо.
"Фу-х, что-то день сегодня длинный выдался. А еще говорят: "Болтать — не мешки ворочать".
— Возьмешь его с братьями в свой десяток.
— Он же еще не согласился!
— Согласился, только сам об этом пока не знает. Был ты Роська капралом, станешь десятником. Определим к тебе всех ребят из холопских семей, которые захотят в воинское учение пойти.
Лавр возьмет тебя и Мотьку смотреть холопские семьи, так ты к ребятишкам подходящего возраста приглядись. Поедете верхом, в бронях. Сверкай шлемом, звени кольчугой, вообще, постарайся выглядеть лихо, чтобы пацанам завидно стало. Попозже подпустишь к ним Первака для разговора. Так, глядишь, у тебя под началом и не один десяток образуется.
— Когда же попозже? Ты же сказал, что обельные грамоты…
— А как обельная грамота составляется? На главу семьи "со чады и домочадцы". Детей в ней вообще не упоминают.
— А сам говорил: не врать.
— А я и не врал, Первак — старший мужчина в семье. Был бы помоложе, написали грамоту бы на вдову Листвяну, или как ее там окрестят. А так — на него.
— Минь! — Роська поколебался, но все же решился спросить. — Ты ему креститься притворно посоветовал, а остальных, вообще насильно. Разве так можно?
— Не только можно, нужно! Ты крест искренне принял, тебе это странно. Но подумай: сейчас в их душах царит мрак язычества. Наша обязанность, как христиан, заронить в этот мрак хотя бы искру Истиной Веры. А уж там… Как сказал один умный человек: "Из искры возгорится пламя!".
— Но насильно! — Роська никак не мог успокоиться. — Нельзя, грех это!
— Владимир Святой первыми на Руси крестил Киевлян. Объявил указ: всем киевлянам прийти утром на берег Днепра и принять Святое Крещение. Заканчивался же указ такими словами: "А кто не придет — да будет мне враг". Как князья с врагами поступают, сам знаешь. И это Святой! Чего уж нам-то, грешным? Если хоть несколько душ спасем, все оправдается.
Роська насупился и сидел молча, машинально ковыряя пальцем сучок в жерди. Почти физически ощущалось, как в его сознании происходит трудное переосмысление каких-то истин, ранее казавшихся незыблемыми.
"Хороший ты парень, крестник, и, как всякий неофит, хочешь быть святее Папы Римского. Ну не могу же я тебе объяснить, что споры о канонах и ритуалах — не борьба за веру, а борьба за паству — за хлебное место посредника между Ним и нами. Бог един, и Ему все равно, на каком языке ты к нему обращаешься, в каком храме молишься, в какие одежды облачаешься. Мы все Его создания, независимо от того, как мы Его называем. Если, конечно, Он… есть. А если нету, то все равно, вера нужна, иначе, как мы будем отличать Добро от Зла?".
* * *Лавр поднял Мишку ни свет, ин заря. Терпеливо дождался, пока тот умоется, спросил: будет ли завтракать, но было заметно, что нервничает он очень сильно и даже несколько лишних минут ожидания для него будут настоящей пыткой. Поэтому Мишка отказался от еды, вытащил из-под лавки берестяной короб с тряпичной куклой, вручил его лавру, и потащился следом за дядькой, втихомолку проклиная осточертевшие костыли.
Кукла у Мишки получилась примитивной до неприличия. Две березовые веточки, связанные накрест и обмотанные тряпьем, некое подобие юбки, начинавшееся от самых «подмышек», платок из треугольного лоскута, «лицо» нарисованное угольком на серой холстине. Хорошо, что волхв был мужчиной: куклу, вышедшую из женских, или даже девчоночьих, рук он подделать не смог бы при всем старании.
Однако, несмотря на свой примитивизм, кукла, лежащая навзничь на наковальне, пронзенная толстой иглой, в алых отблесках пламени кузнечного горна, выглядела жутковато, даже для Мишки. Что уж говорить о Лавре и Татьяне? Муж и жена — родители почти взрослых парней — выглядели сущими перепуганными детишками. Стояли прижавшись друг к другу, взявшись за руки, у Татьяны мелко подрагивали губы. На какой-то момент Мишке и в самом деле показалось, что он взрослый подонок, обманывающий малых детей.
— Начнем, пожалуй. Отче наш, сущий на небесах, да святится имя Твое, да придет царствие Твое, да будет воля Твоя…
Произнеся: «Аминь» — Мишка взял в каждую руку кузнечные клещи, одними прижал куклу к наковальне, другими ухватил иглу и медленно потянул.
— Куб разности двух величин равен кубу первой минус утроенное произведение квадрата первой на вторую, плюс утроенное произведение первой на квадрат второй минус куб второй!
К концу произнесения «заклятья» игла целиком вышла из куклы. Татьяна вдруг охнула и схватилась руками за живот, ноги у нее подогнулись и, если бы не Лавр, она упала бы.
"Действует. Садист Вы, сэр Майкл, морду Вам набить некому".
Мишка ухватил иглу вторыми клещами, сломал и кинул в горн, тут же ухватился за веревку, приводящую в действие мехи и начал раздувать пламя. Обломки иглы почернели и начали оплывать. Мишка перестал качать, только тогда, когда от иглы не осталось видимых следов.
— Дядя Лавр, осторожно притронься к кукле, не жжется ли?
Ну чем там могли старые тряпки обжечь пальцы бывалого кузнеца? Однако, едва притронувшись к Мишкиному изделию, лавр резко отдернул руку.
— Жжется!
"Значит, и на тебя подействовало. Взрослые люди, а как младенцы, ей Богу! Такой гнусью себя чувствую, сам бы себе в наглую харю наплевал, но польза должна быть".
— Это отворот от жены. Где у тебя святая вода?
— Вот. — Лавр снял с полки маленький глиняный кувшинчик.
— Покропи и давай еще раз помолимся. Отче наш…
После окропления святой водой и молитвы, кукла, как и следовало ожидать, уже не обжигалась.
— Вот и второе заклятье сняли. Дядя Лавр, обними тетю Таню покрепче и держи, как бы она не вырывалась.
Мишка схватил куклу клещами и сунул в горн.
— Площади подобных фигур пропорциональны квадратам их сходственных сторон, площади кругов пропорциональны квадратам радиусов или диаметров!
Кукла вспыхнула сразу. Мишка вдавил ее в самый жар, нагреб углей сверху и несколько раз качнул мехи.
— Дядя Лавр, тетю Таню не корежило, не корчило?
— Нет.
— А куклу корежило. Значит, колдовская связь между ними разорвана. Все. Поставьте свечки к иконе Богородицы и… Совет да любовь!
Лавр и Татьяна, как по команде обернулись друг к другу. Лавр прижал жену к груди, потерся щекой о ее головной платок.
— Танюша…
