XVII. Грязь, кровь и вино! - Александр Вячеславович Башибузук
Я проверил несколько тел, у каждого связаны руки за спиной и всех убили одним способом — перерезали горло, а после просто бросали, где придется, без разбора, разве что хозяина и его семью сложили отдельно, видно убили позже остальных. Пытали? Допрашивали?
Барон столбом застыл в дверях, не в силах сделать ни шагу. Он, человек, привычный к смертям, и сам убивавший не раз, побледнел и закашлялся.
В дальнем углу комнаты была приоткрыта дверца. Я быстро прошел к ней, вниз вела узкая железная лестница. Командир нападавших ушел, и преследовать его смысла не было. Через второй выход он вышел во внутренний двор и уже скрылся в переулках Парижа. Тысяча чертей, не повезло!
Я вернулся к трупам и продолжил осмотр. Да, так и есть, на телах членов семьи мэтра Бертона виднелись следы пыток: у жены сломаны несколько пальцев на левой руке, у одного из сыновей отрезано ухо, дочка… про нее я промолчу. Девочке крепко досталось перед смертью.
Слуг и работников убили быстро, они интереса не представляли.
Многие тела уже окоченели, значит, их умертвили еще с вечера. Несколько тел были еще теплыми — как видно, эти пришли в торговый дом уже сегодня.
Было невозможно скользко, паркет в комнате пропитался кровью: засохшей и свежей. Как видно, убивали людей прямо здесь же.
То, что убийство совершили люди пришлые, было очевидно: на такое дело могли подписаться только редкостные ублюдки, по которым давным-давно плакала виселица. Видно, и гонорар им пообещали серьезный. Местные поостереглись бы соглашаться на подобное — им еще тут жить, а подобную бессмысленную жестокость не поняли бы даже парижские банды, отличавшиеся особым цинизмом.
Вот только вопрос: ловушку устроили ради нас или ждали кого-то иного?
Клебер, с любопытством заглянувший в комнату, дико вскрикнул, и его тут же вывернуло наизнанку, потом еще и еще, он упал на колени и блевал без остановки.
Барон все так же оставался недвижим.
Я подошел к Клеберу, схватил его за воротник и рывком поставил на ноги.
— Рассказывай все, что слышал от этих людей! И что сам додумал! Кто они? Откуда прибыли? Как друг друга называли? О чем говорили? Кого тут ждали? Ты носил им пищу и выпивку, ты обязан что-то знать!
— Господин, умоляю, я ничего не знаю… Меня заперли в каморке для прислуги, и вызывали лишь два раза, принести еду. Я их не видел и не слышал толком…
— Ты же понимаешь, что лишь чудом остался жив? Ты бы не вышел из этой комнаты. Остался бы здесь, как и все остальные. Я вообще удивляюсь, почему он не прикончил тебя раньше?
Клебер затрясся еще сильнее, я с размаха врезал ему по лицу, потом еще раз.
— Говори правду! Быстро!
— Это он приказал запереть за ним последнюю дверь. Чтобы немного задержать вас, дать ему время уйти… Сказал, тогда буду жить. Господин, я не посмел спорить. У него такой взгляд! Страшный! Неживой!
— Как он выглядел? Ты хорошо его рассмотрел?
— Высокий, седые виски, одет в серое, шрам на виске, нет мизинца на левой руке.
— Еще что-то? Любые подробности? Как его называли остальные?
Клебер встрепенулся:
— Граф, его называли граф, точно!
— Граф де…?
— Просто «граф», без имени. Большего я не могу сказать. Разве что говор… у них у всех был бретонский акцент, я точно знаю, у меня теща оттуда родом, змея та еще!..
— Ладно, — смилостивился я, — беги и зови стражников, расскажи им все, что знаешь, пусть роют. Нам тут больше делать нечего.
— Подождите, шевалье, а как же бумаги? — барон, наконец, выпал из ступора.
Бумаги! За всеми произошедшими событиями, цель нашего визита совершенно выветрилась у меня из головы.
— Где кабинет хозяина?
— Я покажу! — Клебер готов был сделать что угодно, лишь бы скорее покинуть комнату смерти.
Мы пошли в обратном направлении, вернулись на площадку, где была лестница, тут я на секунду остановился.
— Барон, что вы предполагаете делать с телами ваших товарищей?
— Я заберу их… позже.
Больше вопросов я не имел, мы пошли налево, в эту сторону комнат было не столь много, и, наконец, уперлись в крайнюю.
— Это его кабинет.
Что-то мелькнуло в моей голове. Я уже видел прежде эту комнату, обставленную строго, но со вкусом, в лаконичном стиле делового человека этой эпохи. И огромный сейф в дальней части комнаты, вмурованный в стену. Такой не взломать с наскока, тут нужен специалист!
Де Брас, давай же, постарайся вспомнить! Ведь ты был здесь не так давно, ты отдал портфель на хранение.
На пару мгновений я впал в легкий транс: де Брас говорит с Бертоном, де Брас передает коричневый портфель, Бертон принимает его, подходит к сейфу, но идет еще левее, нажимает на неприметную деревянную панель, и открывается небольшая ячейка прямо в стене, Бертон засовывает в нее портфель, надавливает на дверцу, и все принимает прежний вид.
— Здесь надежнее, чем в сейфе, — говорит мэтр Бертон. — Сейф на виду, его взломают в первую очередь, а о тайнике никто, кроме меня и теперь еще вас, не знает…
Я, полуприкрыв глаза, повторил все манипуляции мертвеца. Панель послушно щелкнула, отворившись, я сунул руку в проем и вытащил потертый от времени портфель.
— Здесь все бумаги, господин барон. Теперь они ваши!
Передав барону портфель, мне резко поплохело. Адреналин ушел, и тут же дали о себе знать раны, полученные в бою. Особенно болел бок, его просто жгло огнем, каждое движение причиняло мне неимоверные страдания, усиливавшиеся от минуты к минуте.
Меня пошатнуло, и, не поддержи меня барон, я мог бы упасть.
— Э-э-э, друг мой, да вы бледны, как смерть! Эй, ты, как тебя там? Ну-ка помоги моему товарищу!
Клебер подскочил и подставил свои плечи, на которые я смог опереться.
— Вас изрядно искромсали, шевалье, — заключил де Пьемон, бегло осмотрев мои раны. — В целом, мелкие порезы, но вот это ранение в боку меня беспокоит. Впрочем, жить будете, если успеть доставить вас к моему доктору.
— Боюсь, если я еще раз встречусь с ним, мне
