Алексей Карасов - цицерон-15
–Хорошо граф. Назову свою цену. Меня интересует титул принца крови и миллиард золотых марок.
Судя по скорости с какой слинял граф, не скоро я получу титул принца крови.
–31-
В завершение встречи с товарищем Сталиным, где я сообщил о посаженных и отпущенных на свободу врагах и шпионах, напомнил:
–На Дальнем востоке японцы планируют крупномасштабную провокацию неподалёку от Владивостока. Полагаю, что рядом с озером Хасан.
–Почему именно здесь?
–Граница не имеет точной демаркации. Дорог у нас нет. Японцам это известно. Со своей стороны они проложили шоссе и могут быстро увеличить силы.
Наш аэродром рядом с железной дорогой, в пятидесяти километрах от места конфликта. Есть посадочные площадки для самолётов, но они ближе у границе. От аэродрома в направлении границы имеются тропы, проходимые для гужевых повозок. НКВД сооружает мосты и оборудует броды через небольшие реки и ручьи. Проходимые для автотранспорта дороги закончим строить к лету.
Передислоцируем в указанный район усиленный стрелковый полк дивизии НКВД.
–Какие силы предполагаете использовать?
–Стрелковый полк НКВД и средства усиления. На аэродроме смешанная авиадивизия НКВД. Плюс пограничники. Всего около двадцати тысяч человек.
–Вы полагаете, японцы задействуют не меньшие?
–Сложно сказать, товарищ Сталин. В близлежащих районах для обеспечения боевых действий мы разместили тыловые подразделения и войска прикрытия. Это не менее ста тысяч человек.
Японцы тоже перемещают войска, придавая необходимую конфигурацию. Как только они завершат перестроение, последует провокация, независимо от наших действий. Политических, дипломатических, военных или каких-то иных.
Мы отслеживаем перемещение войск противника и можем парировать удар.С военной точки зрения предпочтительнее атаковать первыми.
–Почему Вы убеждены, что провокация последует? Зачем японцам нас провоцировать?
–Я уже говорил. После победы над Китаем и Российской империей популярность политиков начала века достигла небес. Нынешние правители, чтобы остаться у власти, должны получить большинство на выборах. Для этого они возбуждают низменные желания толпы и потворствуют им. Самое низменное желание,– вместо себя заставить вкалывать рабов.
Всякой демократии нужны рабы. Рабы, основа любой демократии. Не зря Англия трясётся всякий раз, когда Индии угрожают,-индийские рабы могут отказаться работать на англичан. Если Индия отпадёт от Англии, то английская демократия улетучится.
Японские политики, глядя на англичан, тоже хотят рабов, поэтому и остаются у власти.
Япы намечают широкомасштабную войну чтобы, как они говорят,-расширить жизненое пространство. В Японии определяют направления главного удара. Для окончательного решения северного вопроса и планирования боевых действий необходима информация. Они желают реально оценить насколько СССР серьёзный проивник. Если мы выкажем слабость, то неизбежны новые провокации, плавно переходящие в войну.
Следующая провокация будет в Монголии. Цель-перерезать железнодорожное сообщение между европейской частью СССР и Дальним востоком.
–Мы сами об этом постоянно говорим, товарищ Филимонов. Зачем нас цитировать? Вы уверены в неизбежности других провокаций и то, что одна из них будет в Монголии?
–У озера Хасан японцы оценят наши силы и возможности. Основываясь на этом опыте, будут планировать операцию в удалённом для нас районе Монголии. Там, где у них есть железная дорога. Это район реки Халкин Гол.
Япам от железной дороги не более 50 километров, нам почти тысяча. После разгрома группировки Красной армии они могут диктовать условия, ведь перед ними тысяча киломеров голой степи, где отсутствуют естественные препятствия
–Вы хотите обойтись без военных? Почему не задействуете армию?
–Хорошо бы, товарищ Сталин, чтоб и армия участвовала. Но, товарищ Ворошилов не может мне простить балерин. Апанасенко, Ваш новый зам на Дальнем востоке, материт каждый раз, когда с ним связываюсь по телефону. В общем не находим общего языка.
–Вы же сами настаивали, товарищ Филимонов, о назначении Апанасенко на Дальний восток!
–Ну, товарищ Сталин, я же не знал, чо он такой матершиник.
Думал человек кремень, что скажет, то делает. Вот и сегодня в телефонном разговоре он обещал вставить, я не упоминаю, что и во что. Прямо боюсь брать трубку, вдруг оттуда высунется что-то и вставит куда-то.
Сталин заходил по кабинету искоса поглядывая на меня. Затем произнёс:
–Как я понял, Вы хотите, чтобы товарищ Апанасенко сообщил товарищу Сталину что и куда ему вставит?
–Нет, товарищ Сталин. Я этого как раз не хочу. Я бы хотел, конструктивного диалога с товарищем Апанасенко, понятно, в Вашем присутствии.
Товарищ Сталин походил по кабинету, грустно покачал головой, как бы оттягивая неизбежный неприятный разговор и поднял трубку.
–Соедините с товарищем Апанасенко.
Через минуту:
–Здраствуйте товарищ…
Сталин положил телефонную трубку на стол и переждал, пока из неё перестанут вырываться лающие звуки. Затем приложил трубку к уху:
–Я так понял, Вы рады слышать товарища Сталина.
Сталин снова положил телефон на стол и успел сделать пару заяжек из курительной трубки, прежде чем лай из телефонной трубки прекратился.
–Мы здесь беседуем с товарищем Филимоновым.
Картина повторилась. Только лай продолжался дольше.
–Может подъедете, чтобы обговорить назревшие вопросы с товарищем Филимоновым?
Я замахал руками напоминая о обещании говорить вместе.Товарищ Сталин отложил трубку и говорит мне:
–Он не хочет терять три недели в поезде.
Я торопливо, пока на том конце провода не бросили трубку:
–В Хабаровске на аэродроме четырёхмоторный скоростной самолёт. Выделяю его для товарища Апанасенко. Долетит за сутки. Сутки обратно. Сутки в Москве. Весь перелёт займёт не более трёх суток.
–Из трубки снова доносится непоребство, но уже ясно различимы отдельные слова.
Сталин смотрит на меня. Я подсказываю:
–Пусть возьмёт жену и дочек. Я резервирую билеты. Жену и детей поводим по театрам, кино и магазинам. Покажем торговый пассаж НКВД и разные новомодные штучки, переоденем в супермодную джинсу. Поживут неделю или две в Москве. На самолёте или дирежабле обратно. На дирежабле лететь дольше, но намного интереснее.
В самолёте с удобствами разместится десять человек. Могут прихватить с собой знакомых.
Лай из трубки прекратился и начался конструкивный диалог. Наконец Сталин положил рубку.
–Товарищ Апанасенко вылетает завтра. Послезавтра будет в Москве. Подготовьте материалы для обсуждения. Что касается намерения атаковать первым, это дурацкая авантюра. У японцев только линкоров десять штук. Выбросьте эту блаж из головы.
–Виноват, товарищ Сталин. Я не предлагаю атаковать линкоры в конном строю. Я предлагаю иное.
–Что Вы предлагаете?
–Действовать как и они, провокациями. Разместить в районе озера Хасан инженерные бригады НКВД для ускоренного строительства оборонительных сооружений и дорог. В подразделениях зеки. Шепнуть им, чтобы перебрались на ту сторону и пощипали япов. Пустить Осназ по следу, якобы для поимки.
Японцы погонятся за диверсантами и попадут в заранее подготовленый огневой мешок. Важно самим не попасть в засаду. Используем авиацию для разведки, огневой поддержки и эвакуации.
Ускоренное возведение обороны и дорог покажет япам, что мы разгадали их планы. Это вынудит противника торопиться, начинать не подготовившись, что обусловит нехватки в обеспечении и недостатки в медицинском обслуживании.
Начать зимой. Япы не готовы к зимней войне. У нас же есть шнекоходы, которые обеспечат превосходство в броне и снабжении.
Объявим, что из за постоянных мелких боестолкновений, вводим армию на спорные территории до того, как япы подготовятся. Таким образом, заставим их перестраиваться на ходу и нести повышенные потери.
–Когда планируете начать?
–Как получу приказ, так начну. Части НКВД сосредоточены в районах ожидания, готовы выдвинуться на место и начнут через семь дней после получения приказа.
–Хорошо, дождёмся Апанасенко и решим. Что касается четырёхмоторного самолёта, то откуда он взялся?
–Товарищ Сталин, мы продаем в америку самолёты Ан-4, помните? Те, с двигателем в 1600 л.с. Им понравились двигатели. Мы согласились отдавать движки в обмен на двигательный завод и несколько самолётов.
