Nik Держ - Оскал зверя (Пес-2)
Ряды унтерменшей дрогнули и отступили. Многие бросали оружие и удирали во все лопатки от волны смрада, что летела на невесомых крыльях ветра впереди «мертвых легионов». Бегущих не пугали даже заградительные отряды «Псов», расположенных во второй линии обороны, которые без раздумий применили оружие против бегущих диверсантов. Оказавшись зажатой меж двух «огней», вконец деморализованная толпа совсем потеряла голову, и была уничтожена в течение нескольких минут. Окрыленный легкой победой над первой линией обороны, Лич двинул свои полки против «Псов». Этих прожженных вояк взять на испуг было невозможно. Даже численный перевес (Псов было раз в десять меньше) не заставил их сдвинуться даже на дюйм с обороняемых позиций. Оборонялись они ожесточенно, не получая помощи от основных сил Вермахта. Им удалось сделать невозможное — от многочисленных полчищ зомби осталась едва ли одна пятая часть. Как только с Псами было покончено, Харитон Никанорыч тут же отрапортовал в Штаб о ходе операции. Решив, что зомби справились со своей задачей на отлично, командование отдало приказ о начале артобстрела позиций противника. Лич отозвал в тыл старлея Скворцова с командой, которых, если Петр Семеныч оправиться от болезни, можно будет использовать в дальнейшем. Оставшихся покойников было решено использовать параллельно с артобстрелом, чего-чего, а погибнуть они не боялись. В их заду входило внести некоторую неразбериху в стан захватчиков, оттянуть их силы от основного удара. Свою задачу они выполнили, но к концу операции от непобедимого войска Лича не осталось ни одного бойца. К исходу второго августа Российские войска выбили из осажденного Биробиджана изрядно потрепанные войска Вермахта.
09.08.09
Россия. Подмосковье.
База 16 отдела ФСБ.
Петр Семеныч неподвижно лежал на кровати, сжимая холодными посиневшими пальцами резной посох Кемийоке. Все попытки разлучить некромага с посохом потерпели неудачу: пальцы Петра Семеныча, превратившиеся в стальные крючья, не разжимались. Поэтому его так уложили на постель в медблоке — с посохом на груди.
— Ну как он, Филарет? — в палату вошел батюшка Феофан.
— Без изменений, — ответил волхв, дежуривший у постели Министра. — Пульса нет, дыхание отсутствует, холоден…
— Ты точно уверен, что он не умер? — Феофан присел на свободный стул рядом с кроватью больного.
— Уверен, — твердо заявил Филарет. — Да, он похож на мертвеца… Но это… нечто иное… Он ни жив, ни мертв. Он на кромке, его сущность в тонких мирах. Таким же был мой учитель в момент упокоения. Его тело нетленно…
— Да твой учитель тыщу лет прожил, а Петька…
— Количество прожитых лет не имеет значения, батюшка. Все дело в посохе и энергии, которую он перерабатывает. Наш неопытный некромаг попросту надорвался, не рассчитав своих сил. Я плохо припоминаю, но, по-моему, учитель предупреждал о подобном эффекте, о необходимости очищения… Иначе живое тело под воздействием эманаций смерти перерождается. Хотя точную формулировку я вспомнить не могу — столько лет прошло!
— Так что же нам делать?
— Ждать. Я чувствую, что вскоре все решится само собой.
— Легко тебе говорить, — проворчал батюшка, теребя бороду, — он почти как родной… Как сын или внук, которых у меня никогда не было, да и не будет.
— Мужайся Феофан, скоро все разрешится, — посоветовал волхв, дружески положив руку на плечо главы 16 отдела. — Мои знания здесь не помогут. Только он сам может справиться…
— Будь по-твоему, — батюшка встал со стула, размашисто перекрестился и перекрестил лежащего некромага. — Убереги, Господи, его душу.
Неожиданно левое веко Петра Семеныча дернулось, как при нервном тике. Глазные яблоки под закрытыми веками пришли в движения, вращаясь из стороны в сторону, словно он видел сон. Запищал кардиограф — сердце некромага ожило и начало постепенно набирать обороты.
— Пульс! — закричал батюшка, кинувшись к монитору. — Двадцать ударов в минуту… Двадцать шесть… Тридцать три… Пятьдесят!
— Вот дерьмо! — прошептал непослушными губами Петр Семеныч. — Как мне хреново!
— Он вернулся, Филарет! Выкарабкался! Петя, ты меня слышишь? — Феофан принялся тормошить некромага.
— Слышу, батюшка, слышу! — обессилено прошептал Петр Семеныч, с трудом поднимая налитые тяжестью веки. — О, и отец Филарет здесь… Привет тебе, дядька, от учителя твоего — Кемийоке.
— Что ты сказал? — вздрогнул волхв. — Ты общался с учителем?
— Гостил… А устроился дедок нехило! Море, пляжик… Грибы-ягоды, — с отдышкой произнес Министр. — Отличный вышел отпуск! — он растянул губы в подобие радушной улыбки. — Отвык уже от боли…
— Как он? Учитель, — не мог успокоиться Филарет.
— Лучше всех! Потом расскажу… Давайте, сначала меня слегка поправим…
— Ты знаешь, что нужно делать? — собрался батюшка.
— Дед научил… Медлить нельзя… Иначе пожрет меня зараза…
— Что делать нужно? — батюшка Феофан был готов свернуть горы, чтобы поставить Мистерчука на ноги.
— Готовь станцию по переливанию крови, — сказал Петр Семеныч, с трудом поднимаясь на подушке. — Кровь старую сцедить нужно… Без остатка… И свежей заполнить… Только не простой, а вампирской…
— Ух ты, где ж мы столько крови-то вампирской возьмем? — испугался батюшка. — Есть у меня небольшой запас… Незнанского попросим, — прикидывал возможности контрразведчик.
— У меня тоже немного есть, — признался некромаг. — После того случая в зоне, пару литров на черный день заховал.
— Эх, Петя, Петя! — укоризненно покачал головой батюшка. — Я к тебе как к сыну…
— Да это ж давно было… Я тогда по-другому рассуждал. А после столько всего навалилось…
— Хорошо-хорошо, но и этого мало, — вздохнул батюшка. — Что же делать? Что…
— Ну, и как наш больной? — В палату вошел Сидоренко. — Елки моталки, очухался?
— Очухался, да не совсем, — признался Петр Семеныч. — Лекарства мне для полного выздоровления не хватает.
— Да какой вопрос? — изумился Сидоренко. — Любое достанем, какое скажешь…
— Кровь ему нужна вампирская, — мрачно произнес батюшка. — Много! Того, что есть, даже с учетом, что Незнанский с Петей своей поделится — не хватает!
— Да какая ж это проблема? — рассмеялся майор. — Тьфу, яйца выеденного не стоит!
— Поясни, — потребовал батюшка Феофан, — что ты имеешь ввиду?
— Легко! Вы, батюшка, с отцом Филаретом, покуда у койки Семеныча сидели, совсем за событиями на фронте не следили. А в Биробиджане много чего интересного произошло. Помимо того, что фрица мы из города выбили, положив при этом всех наших зомбиков…
— Ближе к делу Сережа! — попросил старик. — Эти новости я в общих чертах слышал.
— Вот именно, что в общих, — подхватил Сидоренко. — Помимо всего этого, на Лича нашего было совершено покушение.
— Что? Покушение? — завозился на кровати Петр Семеныч. — Много же я пропустил!
— Покушение, — повторил Майор. — Диверсионная группа из трех вампиров работала. Уж не знаю, как они на него вышли, но что удар был направлен на Платова — это факт! Так вот, двух кровососов удалось упокоить… Парни Скворцова постарались. А вот одного удалось взять живьем…
— Вот это подарок! — воскликнул батюшка. — Почему же его к нам сразу не доставили?
— Виноват, замотался, — ответил Сидоренко. — С ним Никанорыч обещал поработать… Выбить информацию, как они на него вышли.
— Срочно всех на базу! — распорядился батюшка. — Всех: и Скворцова с командой, и Платова с вампиром. Срочно!
— Есть! — Сидоренко развернулся на каблуках и кинулся выполнять распоряжение генерала.
— Только кровососа мне не упустите! — крикнул ему вслед батюшка. — Ты как, Петруша, можешь потерпеть несколько часов? — ласково спросил батюшка больного Министра.
— Так куда же мне деваться? — развел руками Петр Семеныч. — А пока я вам расскажу, где был и что видел…
* * *Лич не придумал ничего лучшего, как запаковать плененного вампира в цинковый гроб. Он так и прибыл на базу 16 отдела: восседая в кузове военного самосвала верхом на «грузе 200». Во дворе базы его уже ждали рядовые контрразведчики во главе с батюшкой Феофаном.
— Ваше превосходительство! — по старинке отрапортовал Лич. — Груз доставлен в целости и сохранности!
— Молодец, Харитон! — расцвел батюшка.
— Рад стараться! — щелкнул каблуками отставной полковник.
— Парни, тащите жестянку в медблок! — распорядился насчет груза генерал.
— И глаз с него не спускайте! — добавил Лич. — От этих кровососов не знаешь, чего ждать!
— Есть! — Парни схватили гроб за ручки и утащили его в корпус.
— Рассказывай, Харитон Никанорыч, как дошел до жизни такой? Покушались, говорят, на тебя?
