Желудь - Михаил Алексеевич Ланцов
— А куда мне уходить? Останусь здесь — смерть. Уйду — тоже смерть или того хуже — рабство.
— А смог бы уйти живым, ушел? — пристально глядя глаза в глаза, спросил Вернидуб.
— Нет. — практически не задумываясь ответил Неждан. А потом добавил. — Не могу. Не уйти, не объяснить. Извини.
— Запрещено?
Неждан промолчал.
Он и сам задумался над этим вопросом.
Зачем все это?
Сделал бы железное оружие и ушел. Лесами. Перебрался бы в Римскую империю, где записал бы в какую-нибудь ауксилию. И если кривая удача вынесла бы, то к старости там ладно устроился.
Почему он остался?
Зачем ему эти леса?
Он ответа не знал. Просто на эмоциональном уровне воспринимал эту землю и этих людей как своих. Умом понимал — это не совсем так. Для Неждана — да, они свои. А вот для личности Ивана, которую «загрузили» в эту тушку — нет. Но все равно.
А может, его и ситуация зацепила?
Ведь эти славяне… ну ладно, праславяне, так или иначе воспринимались его личностью как далекие предки. А они были в беде. В осаде. Под пятой ига. Как тут дедушкам с бабушками не помочь? Вот он и лез целенаправленно в бутылку…
— Что молчишь?
— Давай закончим этот разговор. Не на все вопросы я могу ответить, а врать я тебе не хочу.
— Ты ведь не Неждан.
— Если я выгляжу как Неждан и откликаюсь на это имя, то, скорее всего, им и являюсь. Разве нет?
— Я же беседовал и с Гостятой, и с Жирятой. Они тебя не узнают. Ты словно иной человек. Внешне — да. Но даже говор иной. Держишь себя иначе, смотришь не так. И прочее, прочее, прочее.
— Люди порой меняются. Ты сам сказал: меня коснулись два бога. Полагаешь, это прошло без последствий? Да и вообще, я не понимаю — что ты от меня хочешь? Или мыслишь, я хотел таким становиться?! — начал заводиться парень.
— Ну же, не злись! — примирительно поднял руки ведун. — Я просто хочу узнать, что ты задумал.
Неждан молча достал нож и протянул его Вернидубу.
— Что это? Зачем? — спросил он, не принимая, впрочем, «железку».
— Убей меня, если считаешь, что я задумал что-то дурное для медведей.
— Ты так легко готов умереть?
— Я должен был умереть. Эта жизнь — заемная. Чего ее жалеть?
— Разве? — усмехнулся ведун. — Не ты решаешь, когда тебе умереть. Иной на ровном месте споткнется, да об камень голову разобьет или на случайный сучок глазом напорется. А иной через такие беды проходит, что никто и не поверит. Но он живет себе да поживает.
— Слепой случай.
— А ты в этом уверен? — подался вперед Вернидуб, заглянув ему в глаза.
— И что ты хочешь этим мне сказать?
— Ты утонул и поднялся, став иным. Я не знаю, кто ты такой и зачем пришел к нам. Но это — не случайно. И я упал раненным в рогоз не случайно. Подумай об этом. Об этом, а о том, как ловчее от нас сбежать. И почему раз за разом у тебя не получается.
— Сбежав сдохнув?! — удивился парень.
— А почему нет? Взял и пал в славном бою. В глазах и людей, и богов ты оправдан и благословлен. Так что новая жизнь будет куда приятнее этой. Что кривишься? Я такое уже не раз встречал.
— Это вздор. Если бы я хотел сбежать, то давно это сделал.
— Древний змей[48] хитер. — усмехнулся Вернидуб. — Это ведь он вернул тебя к жизни. И он терзает, не давая уйти отсюда.
— Что ты несешь? — покачал головой Неждан с какой-то тоской в голосе.
— Почему ты не ушел? Почему ты держишься за нас и эти земли да леса?
— Отстань.
— Ответь.
— Иди к черту!
— Не пойду. А кто это?
— Боже! Хватит!
— Ответь!
— Нет!
— Почему? Почему ты не ушел? — не унимался Вернидуб.
— ПОТОМУ ЧТО ЭТО МОЕ! — прокричал Неждан в сердцах. И прямо в лицо ведуну. Да так сильно, что чуть того не оглушил, вынудив невольно отступив.
Неждан же уставился на него мрачным, тяжелым взглядом. Да не глаза в глаза, а словно бы на какую-то точку у него на затылке… как будто бы насквозь.
— Я ответил на твой вопрос?
— Да, — медленно кивнул ведун.
Парень кивнул. И продолжил движение, бормоча себе под нос:
— Я узнал, что у меня есть огромная семья…
Глава 2
166, декабрь, 13–14
После той перепалки в лесу Вернидуб словно другим стал.
Осторожным.
С расспросами, как раньше, не лез и не навязывался. Да и вообще, как заметил Неждан, поглядывал на него с опаской. Видимо, в его рационально-мистическом мозгу что-то перемкнуло.
Сам же парень вздохнул с некоторым облегчением.
Вернидуб ему был нужен.
В перспективе.
Если он сам выживет во всей этой свистопляске.
Все ж таки такого агента влияния еще пойди найди. За столько месяцев рядом он уже нахватался и слов, и понятий разных. Да и знаний. Причем в таком количестве, что легко бы сошел за великого учителя в глазах местных. И, если не будет жадничать, то он легко сможет оказаться той самой бабочкой, которая все изменит. Даже в одиночку.
Но…
