Лес Кости - Роберт Холдсток
Вокруг них что-то двигалось и шуршало, невидимые ноги мягко ступали по замерзшей траве.
Охотники поежились. Неужели это Ворчуны, приземистые уродливые люди, жившие в тени движущихся снежных стен? Сжимая окрашенное красной охрой копье, Красное Копье жестом приказал отряду двигаться. Одноглазый, чье копье уже было готово колоть, с бьющимся сердцем последовал за ними, но теперь он глядел в оба. Ворчуны были непредсказуемы. Они могли пройти мимо, могли и напасть. Договориться с ними было невозможно.
Когда охотники подошли так близко, что можно было слышать чваканье зубров, они рассредоточились. Белая стена по-прежнему отделяла их от всего, что лежало впереди или сзади. Каждый охотник превратился в смутный серый силуэт, движущийся через туман — копье наготове, голова поворачивается из стороны в сторону. Звук созданий, рыщущих позади, стал громче.
— Смотрите! — выдохнул охотник, находившийся рядом с Одноглазым. Все остановились и повернулись. И то, что они увидели, заставили их завыть от страха…
Белые силуэты, бегущие через туман. Призраки, мерцающие и колеблющиеся, то видимые, то невидимые. Призрачные копья высоко подняты, рты открыты в неслышном военном крике. Ворчуны, призраки, духи отвратительных созданий, умерших от рук охотников за прошедшие годы.
Одноглазый побежал. Изо всех сил, очень быстро. Он знал, что другие охотники, расширив глаза и тяжело и быстро дыша, бегут за ним; они постоянно поворачивались и разглядывали призраков, которые преследовали их.
Почти сразу они очутились среди зубров. Плотный воздух приглушил их появление, совсем не тихое, и животные были застигнуты врасплох. Огромная черная голова зубра уставилась на Одноглазого, и поряженный зверь на мгновение застыл. Потом фыркнул, повернулся, неуклюже поскакал прочь и исчез из виду.
Слева послышался крик и звук разрываемого тела. Одноглазый бросился туда и увидел охотника, простершегося на земле; его бил рогами чудовищный предводитель стада. И через туман к измочаленному человеку, на которого смерть уже накинула свою вуаль, бежали белые призраки умерших.
Одноглазый попятился, бешено глядя то вправо, то влево, в поисках выхода. Безмолвные фигуры были везде, сейчас он отчетливо видел их крошечные глаза — черные кружки на их белых призрачных лицах. Их тела, приземистые и крепкие, были обнажены, огромные выступающие вперед лбы придавали лицу странное выражение — казалось, что они слепы.
Они бежали через туман, призрачные копья вылетали из призрачных рук, неслышно пролетали мимо охотников и исчезали, улетая из вида. Взбешенный зубр фыркнул и заметался среди охваченных ужасом охотников. Одноглазый выскочил к потному боку животного поменьше; тот, увидев человека, повернулся к нему. Одноглазый ударил его копьем и почувствовал, как конец копья коснулся тела. Зубр заревел и загрохотал прочь. Одноглазый остался один, окруженный движущейся белой стеной. Он видел, как призраки подбираются все ближе — тела изогнуты, рты раскрыты в беззвучном гневном крике.
За собой он услышал грохочущий топот огромного зубра и отбежал в сторону, уходя от галопа обезумевшего зверя. Где-то вдали закричал охотник, но крик резко оборвался, когда острый рог зубра ударил его в сердце. Одноглазый побежал на крик, пробегая мимо растерянных и охваченных ужасом охотников; они стояли спокойно, почти готовые к смерти, забравшей так многих из племени.
Зубр фыркнул совсем рядом и вынырнул из тумана, его бок задел Одноглазого, и тот покатился по земле. Поднимаясь на ноги, он услышал новый звук и задержался, стоя на коленях и неглубоко мучительно дыша. По туго натянутым бриджам струилась кровь, но он не чувствовал боли.
Послышалась угрожающее рычанье; за всю свою долгую жизнь он никогда не слышал ничего похожего. И оно было близко, очень близко. Где-то закричал охотник, но это был крик ужаса, не смерти. Одноглазый прыгнул на ноги и сгорбился, твердо держа копье направленным туда, откуда приближалось нечто огромное и громоздкое. Из тумана выбежал охотник с лицом вымазанным кровью и потом, открытым ртом и широко распахнутыми глазами; наверно именно он так громко кричал. Копья у него не было. Он пробежал мимо Одноглазого, даже не заметив его, и исчез в тумане. Спустя мгновение Одноглазый услышал ворчание и выдох. Охотник появился опять, он шатался, в его животе глубоко сидело окрашенное красной охрой копье.
Опять послышался рев приближающегося зверя, на этот раз ближе. Одноглазый попятился, его единственный глаз обшаривал туман в поисках любого признака того, кто это может быть. Опять появились призраки, танцевавшие к упавшим духом охотникам, и сейчас казалось, что они почти… насмехаются.
За спиной Одноглазого фыркнул зубр. Он резко повернулся, но не увидел ничего. Тогда он пошел вперед, прислушиваясь к каждому звуку чудовища за своей спиной, и пришел к Тому-Кто-Носит-Красное-Копье. Лучший охотник племени стоял спиной к Одноглазому, согнувший, ожидая зубра и собираясь бросить ему вызов. Одноглазый услышал, как тот фыркает в тумане, и сообразил, что зверь может появиться в любое мгновение, после чего Красное Копье либо убьет, либо будет убит. Но этому не бывать! Вспомнив, какой он нарисовал охоту и то, что он вложил жизнь Красного Копья в собственные руки, Одноглазый двинулся вперед.
Он поднял копье повыше и изо всех сил метнул его в середину обнаженной спины охотника. Красное Копье закричал и выгнулся назад, и Одноглазый увидел копье, на два фута вышедшее из груди лучшего охотника племени. Кровь хлынула на блестящие от пота ноги, и через несколько мгновений обнаженный труп Красного Копья лежал у ног Одноглазого.
В тот момент, когда он уже хотел осквернить тело рубилом, на Одноглазого упала тень, и он застыл. Выпрямляясь, он сообразил, что за его спиной кто-то тяжело дышит, и он слышит утробный рев дикого зверя…
— НЕТ! — заорал он, резко поворачиваясь и с ужасом глядя на черного зверя, нависшего над ним. — НЕТ! — Его руки взлетели к лицу, он попятился и спотыкнулся о тело Красного Копья. Монстр шагнул вперед, встал на задние лапы и потянулся вниз передними. Сверкнули когти, длиной в предплечье человека, и вонзились в художника, схватив его чуть ниже горла; потом зверь разорвал человека сверху донизу, распотрошил его и, последним толчком окровавленных лап, отбросил его на двадцать футов. В последнюю секунду жизни, уже лежа на траве, Одноглазый успел оценить своего убийцу. Похож на медведя, но все-таки не медведь — морда
