Шаг в палеолит - Сергей Николаевич Быков
Но он угробил всё, что было связано с электричеством.
Потом мой организм начал понемногу улучшаться. Я помню, стал чуть лучше видеть, слышать, заметно прибавилось сил, перестали беспокоить болячки. Возможно, меня пытались привести к некой норме, но в какой-то момент что-то пошло не так, и процесс сорвался в штопор. А может, слишком много во мне всякой гадости? Современной химии, тяжёлых металлов, физических изменений, и непонятное нечто решило переделать всё сразу, скопом, чем долго и нудно колупаться то с одним, то с другим. И тогда мне устроили генеральную реконструкцию.
Был ли результат предрешён счастливым исходом? Ох, не знаю, не знаю. Тут явно действовала не разумная сила, а скорее сила природная. Может, был бы я чуть худее или чуть слабее, и у меня не хватило бы «топлива» для перестройки. Может, именно та малость воды и бульона, которую мои охотники и ребятишки умудрялись влить в меня, как раз и не дала выгореть окончательно. Я почему-то уверен, без них я не пережил бы перерождения.
Всё это плод моих абстрактных умозаключений. Как было на самом деле, я вряд ли когда узнаю. Да и по х… Я ведь жив! Молодею! И это прекрасно.
На зиму у меня было громадьё планов. Но вот уже середина января, а я только-только приступил хоть к чему-то. Первую неделю после комы я только и делал, что ел да спал. Потом начал потихоньку вставать и вовлекаться, так сказать, в процесс. Нельзя сказать, что без меня здесь всё замерло. Плодотворно работал кружок «Очумелые ручки», например, мои подопечные очень продвинулись в резьбе по кости. Тренировки, конечно, обороты сбавили, но не прекратились. Сверху, из сосновой рощи, были спущены заранее заготовленные материалы для кое-каких проектов.
Но когда я всё-таки окончательно оклемался, вот тут-то жизнь и забурлила. Под моим руководством был-таки сделан пресс, и у нас появилось подсолнечное масло. Некоторые блюда сразу вышли на новый уровень. А ещё у нас улучшилось освещение, что немедленно повлекло за собой ежедневные занятия по арифметике и письму, а в русском языке мы и так практиковались постоянно.
Хатак не обманул, зима и вправду здесь мягкая. Не как у нас – то снег, то дождь, то дикий холод, а именно мягкая. Время от времени подсыпает снежком, температура около минус десяти – двенадцати градусов, а то и того меньше. Каких-то резких перепадов пока не замечал. Красота!
Так как лёд уже намёрз приличный, народ пилит его и загружает в ледник. Для облегчения труда пришлось на скорую руку сочинить «тяп-ляп санки». Убогие, конечно, но свою функцию выполняют. Шедевр потом сделаем.
Ещё в планах забить по льду сваи под помост в Затон. Прямо от берега и до границы камышей с чистой водой. Метров тридцать придётся пройти. Надо! К весне у нас всё-таки будет лодка. Я вот как раз в меру своих сил и тюкаю топориком по брёвнышку. Драккар мне, конечно, не построить, но добротную плоскодонку – вполне. Хотя участвовал я в строительстве и ладьи, и драккара, чего только в реконструкции не нахватаешься. Но то – сложные конструкции. Пока не с моим опытом и возможностями за такое браться. А вот по затону рассекать – плоскодонка самое оно.
А ещё по весне надо собрать крапиву и делать механические прилады, чтобы облегчить процесс изготовления из неё волокна. А как будет волокно, начнём делать верёвки, нитки и, чем чёрт не шутит, полотно. И уже пора идти в лес к примеченным местам за материалом на луки и древки для копий и дротиков. Хатак молодец! По одному только описанию нашёл-таки мне тис. Или очень на него похожее дерево. В любом случае я планирую сделать много заготовок из ореха, тиса, рябины и вяза. Да-а… Много делов, много. Ну ничего, ничего, помаленьку-потихоньку, тюк топориком да тюк, оно и ладно будет.
Весна! Я стою на краю обрыва и любуюсь на эпическую картину паводка. Повсюду бескрайние тёмные воды. И тем не менее к условной границе, которую я отметил колом, до которой обычно доходит половодье, в этот раз оно не дошло каких-то пару метров. И очень хорошо! Пусть так будет каждый год. Да.
Я тут взялся календарь вести. Вместо бумаги – береста, ровные чистые куски, выдержанные под прессом. Из таких же, кстати, сшил и написал азбуку. С грифелем мучился долго, смешивал глину с угольной пылью, сажей от светильников, жиром в различных пропорциях, выдавливал через тонкую трубочку стержни, сушил, пока, наконец, не получил приемлемый результат.
Хатак совершенно убеждённо указал на самую длинную зимнюю ночь в году. А это в моём времени значит двадцать первое – двадцать второе декабря. После неё световой день начинает постепенно прибавляться. В такую ночь скандинавы празднуют Новый год – йоль. У нас, славян, отмечается день зимнего солнцестояния. Почти Новый год. Вот от этой даты я и начал плясать. Так что сейчас, по моим записям, двенадцатое апреля. Где-то в это время в прошлом году я катил велик к оврагу навстречу своей судьбе…
Март прошёл у нас под девизом «Добудем из клёна кленовый сироп». И мы таки его добыли. Это, я вам скажу, была целая эпопея. Эти переливания, кипячения, выпаривания. Вагон дров угрохали. Но каков результат! Амброзия, божественный нектар! Я сам ложками хлебал, так по сахару соскучился, а у остальных, как только попробовали первый результат, энтузиазм по добыче сиропа стал просто зашкаливать. Стоят в закромах пятилитровые горшочки, аж десять штук, душу радуют. Теперь балуем себя травяным чаем с кленовым сиропом, аки бояре.
А вот с медком всё никак не срастается. И вроде пчёл над нашим заливным лугом немеряно, а пчелиные гнёзда всё не находятся. А уж мы их ищем весьма внимательно.
Скоро должны появиться гонцы из племени Правильных Людей, так говорит старый охотник. Вместе с ними вернёмся в стойбище торговать солью и шкурами. У нас уже всё к этому готово.
Немного глиняной утвари – в основном глубокие чашки и пиалы да пара горшков, резные фибулы и пряжки, серьги, головные подвесные кольца и простенькие бусы, а также простенькие поясные подвески в виде цветов, фигурок зверей и переплетённых геометрических фигур. Ещё пару ремней с пряжками и несколько симпатичных небольших кожаных сумочек
