Простой советский спасатель - Дмитрий Буров
— Степан? Уж не Иванович ли часом?
Шок — это по-нашему. Николай Николаевич сбился с шага и едва не упал. Я успел вовремя схватить его за руку и удержать равновесие.
— Да всю жизнь Сергеичем был, — в свой голос я добавил недоумения: мол, какой-такой Иваныч? С чего бы вдруг?
— Степан Николаевич Лесо-ков, — я снова чуть не ляпнул свою родную фамилию, но одна неверная буква не так заметна в общем потоке информации.
Доктор пришел в себя и теперь разглядывал меня заново. Будто только что познакомился.
— Н-да… Интересные неожиданности жизнь преподносит, — в никуда протянул Блохинцев. — Надо же, какие рисует кренделя.
— А Степан Иванович — это кто? — невинный интерес и взгляд глаза в глаза.
— Степан Иванович… Лесовой мой старинный приятель. И тоже интересуется историей нашего Энска, впрочем, как и я на досуге… Сейчас, правда, меньше, а вот в молодости мы с ним частенько фантазировали над тайнами и загадками, искали доказательства…
— А теперь? — я и не знал, что доктор увлекался историей.
Да и откуда бы? Маленький я был, только для сказок и годился.
— А теперь… А теперь я целый доктор и руководитель, — Николай Николаевич заметно пришел в себя и улыбнулся своей привычной улыбкой. — Не до сказок… Жизни людей дороже, чем исторические изыскания, которые никуда не ведут. М-да-с… Так что Вам известно про подземелья, юноша?
Переход был настолько резким, что я вздрогнул от неожиданности. Мне казалось, доктор уже и забыл о моей оплошности. Но нет. Пришлось снова включаться в процесс и вспоминать, вспоминать…
— Я мало что знаю, не так давно заинтересовался подземельями. Мы все больше по курганам да по Великой Отечественной войне с отцом…
— Вы не стесняйтесь, юноша. Говорите, я внимательно слушаю, — доктор продолжил прогулку, но уже через пару шагов развернулся и снова пошел вглубь Городского парка. Я молча шел рядом с ним, собираясь с мыслями.
Над историей наших энских подземелий до сих пор бьются лучшие умы современности (моей, конечно), но однозначного ответа — кто, зачем и когда — так до сих пор ни один ученый не придумал и ни одну выдвинутую теорию пока не доказал.
«Как бы еще понять, что уже известно в семьдесят восьмом про энские катакомбы, а чего еще не знают?» — я лихорадочно перебирал в голове известные сведения и факты, проверенные лично мной. Однажды, когда уже работал спасателем, мы из этих переходов вытаскивали перепуганного насмерть пацаненка.
Он все повторял "пираты, пираты", пока его не забрала скорая. Никто из нас не придал значения этим словам. Откуда взяться пиратам под землей? Глюкануло пацана на почве страха, вот и привиделось, или решил, что увидел, когда паникой накрыло. В детстве я и сам в подземелья с друзьями лазил. Жутковато было. Заходили в военном городке в районе водонапорной башни, выходили в старом городе в парке Калинка. Долго мы там не задерживались, хотя и пытались друг перед другом форсить. Отчего-то всегда хотелось побыстрее выбраться на солнце.
— Да, собственно, я пока общеизвестные факты проверяю, — осторожно начал я свой рассказ. — И сам туда спускался... в детстве… И в музее информацию искал… Но пока глухо, как в танке, — я пожал плечами, краем глаза наблюдая за реакцией доктора.
Доктор молчал, я тоже держал язык за зубами, потому как боялся ляпнуть то, что здесь и сейчас еще неизвестно. В голове всплыла история про обнаруженный в семидесятых клад в подвале Торгово-промышленной палаты. Да вот беда, что находилось в том самом здании в семьдесят восьмом, я не помнил (точнее, не знал) от слова совсем.
Зато сказку про грабителей помнил прекрасно. Отец рассказывал, будто подвал одного из домов по улице Советов был двухэтажным, и ход из помещения второго яруса вел прямиком в торговую палату. В то здание, в котором эта непонятная организация находится моем времени. Так вот через этот погреб граждане воры попали в подпол палаты, раздолбали там одну из стен и скомуниздили клад.
По слухам, взяли грабители добра на многие тысячи. Милицейская экспертиза установила, что в стене хранились золото и драгоценности. Мазуриков не нашли, а может просто не сообщили про их поимку советским гражданам и начальству, но подвалы на всякий случай засыпали песком. Сам вход забетонировали.
История взбудоражила горожан. У многих проснулась авантюрная жилка и народ кинулся с азартом исследовать собственные подвалы. Ажиотаж вскоре спал, приструненный крепкой рукой партийного комитета, но несколько новых ходов все-таки обнаружили в бывших купеческих домах. Один шел из здания детского сада по улице Карла Маркса к порту. Не знаю, насколько это правда, но вроде бы по это подземному переходу катали бочки с солью. Вопрос откуда, куда, зачем для меня так и остался открытым.
По слухам, еще один ход начинается в подвалах прокуратуры. Эту историю я любил. Иногда, засыпая, представлял себя важным и почему-то толстым купцом Лопатой, который глубокой ночью неторопливо шествовал по мрачному подземному переходу через полгорода в подвалы своего банка. И там купался в золоте до самого утра, пересчитывал монеты, складывал их столбиками и создавал золотые замки.
Долго ржал, когда подростком впервые посмотрел мультфильм про самого жадного селезня. Поведение Скруджа МакДака очень напоминало мои «купеческие» сны. Но здание энской администрации, в котором во времена Российской империи находился банк купца Лопаты, несколько лет притягивало меня, как маленького, своей тайной.
В моем веке энские историки, сколько не старались, вход в подземелье из прокуратуры так и не нашли. Зато отыскали комнату, в которую нет входа. Вот помещение есть, его видят радаром, а как в него попасть, никто не может понять.
Став старше, я не раз задавался вопросом: почему при Советской власти, а затем уже и в более стабильные годы российской действительности, никто никогда не пытался пробить стены и попасть внутрь? Почему засыпают все подземные ходы, когда их обнаруживают при строительстве или ремонте городских дорог и скверов? Только ли потому, что денег нет, но вы держитесь? Или есть какая-то другая причина?
Ведь если прошерстить подземные ходы, можно не просто выяснить историю их происхождения, но и пару кладов найти. Чем черт не шутит? Хм… клады…
В голове мелькнула какая-то мысль, но тут же умчалась. Перед глазами замелькали золотые мультяшные монетки и рисованный утиный банковский подвал. Но вот
