Простой советский спасатель - Дмитрий Буров
— Когда и во сколько?
— Дайте-ка подумать… В пятницу, в парке, Вас устроит? Часиков в восемь…
— Спасибо, Николай Николаевич! — я еще раз от всей души потряс его руку, которую так и не выпустил, смутился и от души поблагодарил снова. — За все спасибо! И за Федора особенно!
— Пока не за что, — рассеянно улыбнулся доктор. — Так, значит, в пятницу я Вас жду. До свидания, мой юный спасатель, любитель истины и тайн. Приятно было познакомиться.
— Взаимно, доктор!
Я проследил, как Блохинцев скрывается за углом нашей пятиэтажки, и рванул на остановку. Встреча затянулась, и Женька, наверное, уже злится на пропавшего напарника. Но мне было плевать! Отчего-то в сердце звенела капель, перед глазами стояла мамина улыбка. В голове же складывался план действий.
Во-первых, переговорить с Федором и убедить его с помощью доктора накатать заяву на мошенника-врача. Во-вторых, прошерстить местные газеты на предмет новостей про городские подземелья. В-третьих, разузнать у Кузьмича, что он знает про тайну энских катакомб. Ну и в-четвертых, дождаться Дульсинею и выяснить, что ей удалось разузнать про чудо-доктора.
Ах да, и в-пятых, не забыть про вечер среды!
Фаэтон
Глава 22
На пляж я ворвался спустя час. На бегу прикупи пирожков и лимонада и помчался на вышку. Разговор со сменщицей Евдокии решил отложить на вечер. Женька почти полдня без напарника, до утра ворчать будет.
Но я ошибался. Счастливый и довольный Женька, в окружении прекрасных курортниц, восседал на вышке и что-то упоенно вещал троим девушкам. Как они там все поместились, я не представлял. Но никто вроде не жаловался, слушая местные байки. Одну из них прямо сейчас и травил напарник таинственным голосом.
Я не стал мешать другу, присел под вышкой на песок прислонился спиной к столбу, достал пирожок и принялся неторопливо жевать, вслушиваясь в Женькин заговорщицкий бубнёж.
11.53- Девушки! Да у нас тут на каждом шагу тайны и загадки! А про наше море такие легенды ходят — закачаешься! Хотите, расскажу?
Нестройный хор девичьих голосов защебетал, выражая согласие.
— Ну, так вот, — Женька понизил голос, придавая ему таинственности. — Ровно в полночь каждое полнолуние нужно придти на берег, найти камень с дырочкой в центре, зажать его в кулаке и зайти в воду. Обязательно обнаженной! Почему? Потому что по-другому желание не исполнится! Да я серьезно! Танечка! Я сама серьезность, вот честное комсомольское! Вы мне не верите? Все, тогда я умолкаю! — Жека добавил трагедии и замолчал.
Я едва не заржал в голос: профессионально охмуряет, шельмец. Девчонки наперебой кинулись его уговаривать продолжить свой рассказ и зашикали на подружку: не нравится, не слушай, а нам не мешай.
Евгений насладился уговорами и продолжил вещать.
— Так вот, в море нужно зайти обязательно обнаженной! Если кто-то из вас захочет загадать желание, я покажу тайное место! Но об этом потом! В дырку камушка нужно нашептать ваше заветное желание и нырнуть с головой. А когда вынырнешь, — тут Женька сделал большую театральную паузу. — Нужно выпрыгнуть из воды как модно выше и закинуть камешек как можно дальше! И снова нырнуть! И вот ту-у-у-т… — Жека понизил голос до едва слышимого шепота. — И вот тогда, если вас под водой кто-то погладит по ноге или по другой части тела, тогда ваше желание обязательно сбудется!
— Ой, Женя-а-а, стра-а-ашно как!
— Женечка, а кто, кто должен погладить? Рыбы?
— Ну, какие рыба, Олечка! Там не рыбы! Там… — на вышке все замерли в ожидании. — Это не рыбы. Это… водяной! — выпалил Женька.
— Да ну, Вас. Евгений! Какая чушь! Водяных не бывает! Вы же комсомолец, советский человек! Зачем Вы обманываете? — раздался возмущенный женский голос.
— Татьяна! Да чтоб меня в партию никогда приняли! — Евгений возмутился так искренне, что даже я едва не поверил в водяного. — Я никогда не вру!
Я прям-таки увидел, как отвернулся Жека с видом оскорбленного достоинства, взял бинокль и принялся сурово разглядывать синие дали.
— Таня! Ну как ты можешь! Как ты можешь не верить людям! Ты же комсомолка! — раздался еще один взволнованный голосок. — Так нельзя. Взять и обвинить человека во лжи! Ты пробовала? Нет!! Откуда ты знаешь! Если хочешь знать, у моей бабушки в деревне в бане домовой живет!
— Олечка, — снисходительно прервала поток возмущений, видимо, Татьяна. — В бане домовой жить не может. В бане обитает банник. Это я тебе как филолог заявляю официально.
— Вот видишь, ты сама признала: бывают домовые, пусть и банники! — голос Ольги набирал обороты.
— Ольга, не передергивай, — строго одернула собеседница. — Я уточнила термин, которым древние славянские народы обозначали мифологическое существо, не более того. — Чуть снисходительно пояснила Татьяна. — Тебе сказки рассказывают, а ты веришь как малый ребенок! Ну, нельзя же так, Олечка! Ты же взрослый человек! Комсомолка! — явно передразнивая подругу, закончила филолог.
— Таня, ну что ты привязалась к человеку, — вступила в диалог еще одна девушка. — В самом деле, ты хотя бы на море расслаблюсь. Ну невозможно все и всегда подвергать сомнению! Ну, правда, Тань! Дай сказку послушать! И вообще, девочки! Сегодня ночью идем купаться и загадывать желания! А то отпуск какой-то пресный получается!
— Александра. Но ты же понимаешь, что это чушь? — Татьяна начала сердиться.
— Назови это местным фольклором и успокойся! Тебе разве не хочется из летней практики привезти что-нибудь эдакое? Чего ни у кого не будет? Ну, Тань, ну, хватит быть такое занудой! Так ты никогда замуж не выйдешь!
— Счастье не в замужестве, — отрезала Татьяна.
— А в чем тогда? — хихикнула Олечка.
— Счастье советского человека в том, чтобы приносить пользу обществу.
— Вот и приноси пользу, развеивая морские мифы, — серьезно заявила Александра. — Иначе как ты докажешь что Евгений не прав? Только опытным путем! Иначе, получается, ты тоже обманываешь! — торжествующе закончила свою речь третья девушка. — Евгений, — тут же заворковала невидимая мне Саша. — Вы же покажете нам это волшебное место?
— Ну, я не знаю… Чтобы делание сбылось, нудно в него из все сил верить, — скупо обронил Женька после короткого молчания.
— Евгений! Мы верим! Правда-правда верим! Честное комсомольское! Таня! Ну, скажи, что верим! — требовательно обратилась восторженная Олечка к суровой филологине.
— Как в местный1 фольклор — да, — суров припечатала Татьяна.
— Так что Вы нам скажете, Женечка? — Александра растекалась медом, умасливая оскорбленного в лучших чувствах Евгения. — Вы нас проводите на закате?
—
