Скорость. Назад в СССР 2 - Адам Хлебов
— Поверьте моему опыту, Александр, даже шестое место среди самых именитых гонщиков западного мира — это очень большое достижение. Наталья, что же касается рисков получить травму или погибнуть, то статистически в автогонках она значительно меньше, чем скажем в гимнастке, горных лыжах и в велоспорте. Просто подобные события мире гонок у всех на слуху.
— Ну да там в Формуле движки будь здоров! — прокомментировал Слава, — один только «Форд-Косворт» чего стоит.Три литра. Четыреста девяностосильная восьмерка. Я читал характеристики — это не машина, а ракета на которой можно в космос летать.
— Игорь Николаевич, останавливать ее? — спросил Артур указывая красным флагом на приближающуюся желтую «копейку». Саша заканчивала первый круг.
— Ее сейчас ничем не остановишь, кто-нибудь засеките время, — ответил Трубецкой.
Саша пронеслась мимо нас со скоростью пули. Мне показалось, что я почувствовал едва уловимый запах перегретого сцепления.
— Мне кажется, она в поворотах сцепление не дожимает, — задумчиво пробормотал Слава, подтверждая мои опасения.
Я взглянул на свои часы. Похоже, что Саша прошла круг за шесть с небольшим. Посмотрим, что будет дальше.
Девчонки вроде посмотрели даже с некоторой завистью. Саша действительно смотрелась эффектно за рулем гоночной машины.
Трубецкой рассказывал девчонкам про женщин в автоспорте, про знаменитый пробег советских женщин-водителей тридцать шестого года.
А он был прекрасным рассказчиком.
Татка и Настя слушали его буквально с раскрытыми ртами, время от времени ахая, охая и округляя глаза.
Сорок пять женщин самостоятельно преодолели десять тысяч километров по советским дорогам и бездорожью.
Были сложные и простые участки. Иногда не девушки ехали на машинах, а машины перемещались на их хрупких женских плечах.
Машрут шел от Москве через Урал к казахскому поселку Карсак пай и обратно через Сталинград в Киев, Минск и Москву.
Это было время, когда женщинам все еще не очень доверяли руль.
Автопробег был не только агитацией за новую советскую конституцию, но и проводил проверку «женщины, как водителя в различных дорожных и климатических условиях».
Пятнадцать автомобилей ГАЗ ехали со средней скоростью тридцать километров в час.
Одним из первых тяжелых испытаний колонна выдержала при переходе через Уральский хребет, где пришлось преодолеть сначала семь трудных перевалов с затяжными подъемами.
Подъемы шли по шесть-семь километров. Двигатели перегревались, закипали. А потом были такие же затяжные спуски где перегревались уже тормоза.
Проезжая в Челябинской области они столкнулись с другой опасностью.
После уральского хребта они не встретили ни одного исправного моста. И нигде не видели предупреждающих знаков.
Поэтому было решено ехать только днем, не смотря, на то, что в экипажах всегда имелось по два водителя.
Позже женская колонна попала в казахские степи и ехала по полному бездорожью, ориентируясь по компасу и звездам.
К счастью не встретили песчаные бури. Но зато колонну застали дожди и машину буквально завязли в грязи.
Женщины вручную вытаскивали авто, застрявшие в песках по самый радиатор.
Двести пятьдесят километров прошли по пескам, считавшимся до этого непроходимыми.
На одном из участков машины ехали по железнодорожному полотну, при этом все техобслуживание, смазка и ремонт шин и агрегатов выполнялись женщинами в голой степи, под открытым небом, часто при свете фар.
На сотни километров вокруг не то чтобы автопредприятий не было, не было ни одной живой души. Они добрались до конечной точки и стали возвращаться в столицу по другому маршруту.
Но наши героические советские женщины, сумели преодолеть все трудности в пути.
Они доказали, что в нашей стране женщины свободны и сильны. Перед ними открыты все пути. Женщина в СССР полноправная гражданка своей великой родины, гордая, свободная, смелая и непреклонная в борьбе.
Потом они рассказывали, что лучшие дороги в стране были в Беларуссии.
Создавалось впечатление, что едешь по аллее большого парка — вдоль дороги разбиты цветники, устроены беседки, скамейки, витрины с газетами.
На этих дорогах женщины иногда разгонялись до восьмидесяти, что было очень высокой скоростью для того времени.
На этом месте я представил, как они могли бы выглядеть в будущем. И увидел идеальные дорогие с белой разметкой.
Тем временем Саша на Соколе снова появилась в поле зрения. Я смотрел на секундную стрелку.
Похоже, что она преодолела барьер в шесть минут. Я видел, как изменилось выражение лица Трубецкого. Он не сумел скрыть тревогу.
— Пять-пятьдесят шесть.
Это было не то, что близко к моему рекорду установленному на предыдущей тренировке. Она его повторила.
Понятно, что она делает.
Я ее разозлил и теперь она хочет выбить меня из седла. Если Саша превзойдет мой результат, то встанет вопрос о том, кто будет вести машину на следующих гонках.
Самая хрень заключалась в том, что она со мной соревнуется, конкурирует. А я с ней — нет. Не могу и не хочу сражаться с женщинами.
Саша в гневе и очень сильно рискует. Не дай Бог, что-нибудь…
Тьфу, тьфу. Я отогнал от себя плохие мысли. Но одно обстоятельство не давало мне покоя.
Каналья. Сцепление теперь не просто пахло, оно воняло.
— Слава, останавливай ее на следующем круге. Она не понимает, что идет на своем пределе, любая неровность…
Трубецкой, так же как и я решил не доводить фразу до логического конца.
Наше беспокойство, словно электрическое напряжение передалось по цепочке. Теперь уже нервничали все.
И девчонки, и Слава с Артуром. Они встали лицом к тому участку трассы полигона, откуда должна была появиться желто-черная гоночная машина.
Я глянул на часы. Уже прошло больше семи минут.
— Наверно, надо ехать искать, Игорь Николаевич… — Слава явно занервничал.
— Пожалуй, вы правы, Вячеслав, в машину! — скомандовал князь.
— Стойте, вон она! — я остановил коллег, уже садящихся в автомобиль, на котором приехал Трубецкой.
Вдали на дороге, появились очертания Сокола, искажаемые знойным маревом. Саша ехала довольно медленно.
Фух, у меня от сердца отлегло. С машиной что-то не в порядке, но главное, что девушка цела.
Она подкатила к нам на второй скорости и заглохла не доезжая метров пять. Ребята подбежали и помогли ей вылезти.
Сцепление нещадно воняло. Стоял специфический запах гари. Все понятно. Это фрикционные фрикционные накладки.
Слава залез в салон и попробовал завестись. Машина сначала глохла, а потом он попробовал со второй передачи.
У него получилось, но при переключении скоростей раздавался страшный треск и машина снова глохла метрах в двадцати от нас.
— Ставьте трейлер, тренировка закончена. Попробую загнать на второй, — поставил свой диагноз наш механик, вылезая
