Андрей Бондаренко - Славянское реалити-шоу
– А чем же вы, то есть, женщины, будите заниматься? – вежливо и деликатно поинтересовался Сеня Браун, он же – подающий надежды молодой славянский шеф-повар. – Если это, конечно, не великий секрет…
Сашенция была просто неподражаема, видимо, нашло на неё что-то. Ответила – поистине с королевскими интонациями в голосе:
– У беременных женщин очень много наиважнейших дел…. Во-первых, как можно больше гулять и дышать свежим воздухом. Во-вторых, безостановочно получать насквозь положительные эмоции, без ограничений и всяких лимитов. В-третьих, созерцать природные красоты этого прекрасного мира. В-четвёртых, три раза на дню делать на свежем воздухе специальную лечебную гимнастику. В-пятых, вести приятные беседы с милыми и добрыми подругами. В-шестых,… Впрочем, некоторые вещи грубым особям мужского пола знать не полагается…
Пришлось, конечно же, как и советовала Санька, подменять друг друга, меньше спать и больше двигаться. Но ничего, они как-то быстро втянулись и всё успевали: и бытовые вопросы решать, и рыбу ловить, и дичь добывать исправно.… Даже исхитрились Пугача на целые сутки откомандировать под землю. Больно уж хотелось Емельяну полазить по таинственному подземелью, своими глазами посмотреть на знаменитую Янтарную Комнату, да и жене Галине набрать всяких разных золотых украшений с брильянтами и самоцветами…. Действительно, чем же она хуже своих подружек?
Забросил Пугач за спину рюкзак с провизией и прочими необходимыми в кратком походе вещами, на грудь повесил автомат, на плечо кота Аркашу посадил, который был большим охотником до подземных путешествий, взял в правую руку длинный горящий факел, да и полез под землю…
Беременные девицы же, как показалось, Емелиного отсутствия и вовсе не заметили: всё гуляли себе по весенним проталинам, тихонько пересмеиваясь между собой, а за обеденным столом капризничали – без всякой меры. А ещё три раза на дню они делали на маленькой лесной полянке специальную лечебную гимнастику: расстилали прямо на голубоватом снегу медвежьи и лосиные шкуры, никого не стесняясь, раздевались почти до гола, поднимали и опускали ноги, делали глубокие вдохи-выдохи, выпячивая до невозможности свои и без того выпуклые животы…
«Эх, хорошо то как!», – вздыхал про себя Егор. – «Но было бы совсем неплохо, если бы время шло побыстрей: проснулся утром, а дети уже родились, а на дворе – ласковое и тёплое лето…».
Пугач выбрался на поверхность не через двадцать четыре часа – как они договаривались – а через все сорок, когда Егор уже начал волноваться и даже подумывал об организации спасательной экспедиции. Там и подмывало незамедлительно наорать на Емельяна, поставить его по стойке «смирно» и устроить классическую армейскую выволочку – с обещаниями разжаловать из атаманов в рядовые и сгноить на пещерной гауптвахте….
Но, присмотревшись внимательней, он сразу же передумал: больно уж откровенной и искренней радостью светилась чумазая физиономия Пугача, а в карих глазах плескался нешуточный оптимизм.
– Ну, давай, Христофор Колумб ты наш, докладывай! – скупо улыбнулся Егор. – Что нашёл интересного?
Емельян сбросил с плеч тяжёлый рюкзак, вытащил из кармана полушубка сонного Аркашу и передал его Генке, неуклюже опустился на табурет, медленно и устало провёл ладонью по лицу:
– А давай, командир, я расскажу всё по порядку? Спасибочки…. Так вот, дошли мы с Аркашей до этого подземного зала, где хранятся ящики с Янтарной комнатой. Да, впечатляет, блин! Покопался я немного в этих громадный сундуках, выложил на ещё невскрытый ящик с янтарными плитами разные безделушки, которые приглянулись, чтобы на обратной дороге прихватить с собой. Для Галчонка, понятное дело…. После этого мы пошли дальше: по коридору с трапециевидным сечением, по Кошачьему штреку, где нашёлся котёнок, потом по тем ходам, которые в блокноте были отмечены маленькими крестиками…. Не, покойный дедушка Платон – настоящий молоток! Толково всё нарисовал, идти было – одно сплошное удовольствие…. Доковыляли мы с котом до последней развилки, что была нанесена на цыганских картах, дальше уже сами двинулись – сугубо по ощущениям. Поплутали немного, правда, не без этого. Пару раз попадали в тупики, возвращались назад…. А потом, продвигаясь по одному из дальних штреков, я впереди услышал очень странный шум: будто гудит водопроводный кран, у которого давно уже прохудилась резиновая прокладка. Понимаете, о чём это я? Сталкивались? Ну вот, мы с Аркадием пошли на этот звук, и метров через триста пятьдесят выбрались на берег реки. На берег – настоящей реки! Только подземной, конечно же…. Представляете, высокий и широкий подземный зал, а по нему течёт река: очень быстрая, с белыми от пены перекатами и бурунами, шириной – около тридцати пяти метров…. Красота, да и только! С двумя зажжёнными факелами я забрал на высокий валун, что нависал прямо над стремниной, вгляделся в противоположный берег. И, что вы думаете? Разглядел таки! Старое кострище располагается под крутой и гладкой скалой, а на самой скале видна крупная надпись, сделанная белой краской: «Здесь был Яша. 17.07.19.»…. Поняли, мальцы бестолковые? Обитаем противоположный берег подземной речки, обитаем! А тут и котёнок запрыгнул на камень, я его посадил на плечо, рукой показал на скалу с надписью…. Вдруг Аркаша принялся безостановочно мяукать. Громко так, жалостливо, словно бы увидел знакомое место. Представляете? Я потому и задержался немного, что вдоль берега реки ходил старательно в разные стороны, искал переправу. Не нашёл, правда…. Да это уже дело техники! Если реку не перейти вброд, то можно соорудить какой-нибудь временный мост. Как же без моста, если у нас совсем скоро народятся младенцы? Обязательно нужен мост! Или, можно построить что-то вроде парома: большой плот на толстом канате, туго натянутом через реку…. Я про такой способ переправы недавно читал в одном романе, называется «Седое Золото». Отличная книга, всем рекомендую! Кто автор? Запамятовал, честное слово…. Так вот, я считаю, что если у нас будут появляться свободные временные окошки, то их надо использовать сугубо с пользой. То есть, начинать потихоньку перебрасывать к этой подземной реке брёвна и всё остальное, необходимое при строительстве моста. Доски от ящиков с янтарными плитами, например, бронзовые крюки и стержни…. Вот, братцы-славяне, я всё это нарисовал. Страницы блокнота номер десять и номер одиннадцать…
Следующая возможность спуститься под землю представилась только первого апреля. По-честному бросили жребий (камень – ножницы – бумага), выпало идти Егору, чему он был несказанно рад: ужасно надоели все эти бытовые обязанности, да и регулярные женские капризы начали уже слегка напрягать и утомлять. Аркашу он решил не брать с собой, потому что в этот раз предстояло переносить тяжести, и он боялся случайно придавить бедного котёнка…. Егор взвалил на каждое плечо по трёхметровому сосновому бревну средней толщины, примериваясь, слегка подпрыгнул на месте.
«В каждом килограмм по пятьдесят будет. Смотри, не надорвись!», – заботливо предупредил внутренний голос.
«Ерунда, прорвёмся! Славяне мы – или кто?» – мысленно ответил голосу Егор, а вслух попросил Федонина:
– Гена, будь другом! Примотай к правому бревну – спереди – горящий факел…. Ага, вот так! Ну, всё славяне, я пошёл. До скорой встречи!
Рюкзака с собой – для пущей мобильности – он решил не брать. В правый карман кожуха Егор запихал два жаренных заячьих окорока, завёрнутые в несколько тонких ржаных блинов. В левом разместил три сосновых факела и кресало.
Шагалось на удивление легко, первый привал он сделал только рядом с ящиками, набитыми прекрасной янтарной мозаикой. Пристроил свои брёвнышки к одному из сундуков с золотыми монетами, не торопясь, перекусил, достал из-за пазухи уже слегка потрёпанный блокнот, ещё раз внимательно всмотрелся в схемы подземных коридоров, нанесённые Платоном и Пугачём, убедившись, что запомнил всё правильно, убрал блокнот обратно. Потом примотал к правому бревну новый факел, зажёг его, присев, ловко взвалил ношу на плечи и продолжил путь.
Услышав далёкий шум реки, Егор непроизвольно увеличил скорость передвижения, но, пройдя вперёд метров сто пятьдесят, резко остановился: факел вдруг стал гореть менее ярко, тревожно потрескивая и разбрасывая вокруг мелкие зелёные искорки. А ещё его нос уловил новый странный запах, достаточно слабый, но крайне неприятный: явственно пованивало тухлыми яйцами.
– Что-то тут не так! – негромко пробормотал Егор, осторожно опустил сосновую ношу на каменный пол, вытащил из-за льняной полосы на правом бревне горящий факел, из кармана кожуха достал ещё один, поджёг от первого. Так с двумя горящими факелами в вытянутых вверх руках он и пошёл дальше, на приглушённый речной голос.
Идти пришлось гораздо дольше, чем предполагала схема Пугача. Егор даже поворчал немного, так, чисто для порядка:
