Истина всегда одна - Александр Вячеславович Башибузук
Ваня помедлил и сурово рыкнул по-немецки:
— Форвертс!
Мальчик быстро схватил банку и стремглав понесся к костерку, где женщины готовили еду. Остальные дети побежали за ним.
Ваня невесело усмехнулся. Дети просто обожали Петруху, Варю и врачих, а Ваню почему-то боялись, считая настоящим немцем. Да и женщины из неожиданного пополнения тоже сторонились, видимо по той же причине.
Впрочем, Ивана это беспокоило не более чем поскольку-постольку. Гораздо больше его интересовал вопрос: что дальше делать.
Первым делом, после встречи, Ваня увел свой увеличившийся отряд в жуткую глушь, в непроходимые буреломы и болота, а вот дальше...
Что делать дальше он даже приблизительно не понимал. На задаче: выбраться к своим пешком, сразу пришлось поставить большой и жирный крест. С женщинами и детьми это сделать было абсолютно невозможно. И вообще, на первый план выступила задача, не куда-то выбраться, а просто прокормить людей. А вот как это сделать, Ваня не понимал даже приблизительно. Оставалась надежда только на грибы и ягоды, но на них, как Иван уже успел убедиться, особенно рассчитывать не приходилось. Даже Петруха, чувствующий себя в лесу как дома, в последний раз принес всего горсточку подосиновиков, сильно траченных червями.
— Дядя Петя пришел!!! — дети окружили появившегося из леса якута.
Ваня тоже подошел, глянул в сплетенное из лыка лукошко и трудом сдержался от разочарованной гримасы: добычу явно нельзя было назвать богатой.
После чего, грозно уставился на ребятишек и прошипел:
— Кому говорил нельзя кричать? Кто будет вопить — отведу в лес и съем! Понятно?
Дети сразу замолчали. Ваня зловеще ухмыльнулся, отошел, присел и достал карту.
— Ваня...
Иван посмотрел на Синицыну и подвинулся на поваленном бревне, давая ей место.
Летчица присела, немного помолчала и тихо поинтересовалась:
— Что будешь делать?
Ваня вздохнул и честно признался:
— Пока не знаю. Наверное, первым делом, искать еду.
Подошла Варвара Сергеевна, но увидев рядом Ваней Синицыну, развернулась и собиралась уйти, но Варя вдруг вскочила и взяла ее за руку.
— Не уходите. Вот честно, зря вы так. Если хотите, я уйду сама...
Варвара Сергеевна покорно вернулась и присела рядом с Ваней.
Помолчала и начала говорить:
— Я осмотрела детей... на фоне недоедания у них начинается дистрофия, авитаминоз и малокровие. У всех детей признаки пеллагры. Если что-то не предпринять, все закончится очень плохо. Нужны витамины и жиры. Взрослые не в лучшем состоянии. Отвары вашего товарища... — она посмотрела на Петруху, шаманившего у костерка. — Возможно помогут, но ненадолго. Ситуация сильно усугубится с началом холодов.
Ваня молча кивнул, потому что не нашелся что ответить.
Варвара Сергеевна благодарно улыбнулась.
— Я верю в то, что ты что-нибудь придумаешь, Ваня.
Встала и ушла.
Иван опять взялся за карту, но сразу же спрятал ее в планшет. Он и так успел изучить ее от корки до корки и помнил наизусть.
— Попробуем достать продукты? — он посмотрел на Варю.
— Попробуем, — охотно согласилась летчица. — А где?
— Спроси что-нибудь полегче, — Иван улыбнулся. — Черт... как же я хочу на пляж. Лежать на солнышке и ничего не делать. Зови Петруху, сейчас что-нибудь придумаем.
После короткого военного совета было принято решение заняться банальным разбоем. Вот только Иван побоялся соваться к дороге и решил наведаться в небольшую деревеньку, а точнее хутор, в десять километрах северней. Где, по его расчетам обязательно находился немецкий гарнизон.
А после сборов, подошел к женщинам и детям.
— Мы пойдем искать еду. Не переживайте, завтра к обеду обязательно вернемся. Ваша задача... — он сделал внушительную паузу. — Вести себя тихо и незаметно.
— А вы вернетесь? — к Ване подскочила маленькая девчушка, в мужском пиджаке с закатанными рукавами, сидевшем на ней как пальто, обняла его за колени, подняв голову и доверчиво заглянув в глаза. — Обязательно? Обещаете?
— Ты что, Машка! — возмущенно ахнула вторая девочка, возрастом чуть постарше. — Это же фашист! Как ты можешь...
Остальные тоже забубнили, соглашаясь что Ваня самый настоящий фашист, потому что носит военную немецкую форму.
— Да какой это фашист! — фыркнула Маша. — Это же дядя Ваня! Свой он! Если фашист, то чего у него конфеты брали?
Дети пристыженно замолчали, а Марья Федоровна, коренастая женщина с плоским некрасивым лицом, подошла к Ване и низким голосом убежденно сказала.
— Не бойсь, все сделаем как надо. Иди, с Богом! — Перекрестила Ваню, и повторила. — Иди, не бойсь.
Перед самим выходом, к Ване подошла Евдокия, самая молодая девушка из неожиданного пополнения. Худенькая, круглолицая, в растянутой вязанной кофте, мужских сапогах, с простым миловидным лицом и косой до пояса.
И, отчаянно стесняясь, попросилась взять ее с собой.
— Я с батей на охоту с малолетства шатала... — крутя в руках уголок платка, канючила она. — Стреляю хорошо, значок есть! — она достала и показала на ладони значок «Ворошиловский стрелок». — По топям ходить умею. Возьмите меня с собой, дядь Ваня? Ей-ей, пригожусь. Только ружжо дайте! Я белку в глаз била. Не смотри, что баба! Могу так врезать, мало не покажется. Мамку мои и сестрицу, фашисты снасильничали, а потом убили. Надо отомстить! Не откажите...
Ваня поколебался и согласился. Девчонка выглядела уверенно, опять же, на нее можно было нагрузить часть экспроприированной провизии.
Выбираться из череды чащобы и топей пришлось долго, почти до самого вечера. Ваня совершенно выбился из сил, Варвара и Дуня едва брели, даже Петруха явно устал. Иван уже собрался устроить привал, но тут они совершенно неожиданно наткнулись на неотмеченную на карте вырубку, на которой стояло два военных грузовика.
— На ловца и зверь бежит... — злорадно прошептал Ваня, решив заняться разбоем немедленно. Тот момент, что немцев было не меньше тридцати человек его почти не беспокоил. Ради голодных детей, он был готов воевать с целой дивизией.
— Будем лесать, — охотно согласился Петруха.
— Я их зубами загрызу! — не очень уверенно заявила Варвара. — Только... только я боюсь немного.
Дуня смолчала, но по ее лицу было видно, что она полностью согласна.
Тем временем, немцы шастали вокруг длинного барака и пары сараев, занимаясь своими делами. На веревках сушилось белье, кашевар суетился вокруг котла, а еще несколько фрицев возились с машинами. А остальные откровенно бездельничали.
Охраны
