Аксум - Алексей Птица

Эргамен сомневался, что сможет разбить дикаря. Да, он может остановить его войско ценой неимоверных усилий, но разбить более малой армией, того, кто победил большую — невозможно, но Птолемей ничего прямо не сказал о помощи, а значит, придётся воевать одному. Но пока ещё рано отчаиваться.

— Я понял, что хотел сказать высокочтимый Птолемей Первый, и благодарю его за посланный с тобою ответ, но может, он не всё доверил этому письму и велел тебе что-то передать и на словах?

— Да, он велел передать тебе несколько слов, но здесь слишком много ушей, — повернул голову посол в сторону стражи и людей, что присутствовали на приёме согласно дворцовому этикету.

— Тогда приглашаю тебя пройти в другую комнату, где мы сможем всё обсудить наедине. Со мной останется только мой визирь, что запомнит то, что не запомню я, и расскажет то, что я забуду рассказать.

— Благодарю тебя, достопочтимый, так я смогу передать все слова моего тирана дословно.

— Проводите посла в комнату, — обратился Эргамен к визирю и, подождав, когда того уведут, тихо поднялся с кресла и несколько минут стоял возле окна, смотря вдаль.

Он обдумывал, на какие уступки сможет пойти, чтобы уговорить Птолемея помочь ему, потому как лучше потерять часть власти, чем потерять голову. Возможно, что придётся поступиться очень многим, но и выбор небогат: у него нет союзников. Финикийцы очень далеко, а местные кочевые племена, что обитают к западу от Нила, не могут стать союзниками априори, он, конечно, нанял среди них тысячу верблюжьих всадников, но это, скорее, напоминало жест отчаянья.

Кочевники очень ненадёжны, могут предать в любой момент, а то и вовсе перейти на сторону этого Егэра, усугубив ситуацию. Да, придётся идти на большие уступки, несомненно, и он поторгуется. Окончательно всё решив для себя, Эргамен медленно и величаво направился в малую комнату для статусный гостей, где его ждал Тутрамес. Эргамен вошёл и опустился в небольшое удобное кресло, с ручками в виде двух змей.

— Я внимательно слушаю слова, что велел передать мне Птолемей Первый.

Посол немного помолчал, делая паузу, и затем начал

— Великий Птолемей Первый действительно озабочен успехами твоего врага, царь, дикарь слишком быстро захватывает близлежащие царства и слишком легко. Это настораживает и предупреждает о нависшей опасности и над Египтом. Если дикарь не успокоится на этом или не повернёт обратно, тогда мы вмешаемся. Враг не ведёт с собой орды, и потому мой фараон надеется, что ты сможешь справиться с ним сам.

— То есть, он отказывается заключать со мной военный союз?

— Да, но это не значит, что тебе будет отказано в помощи. Помощь придёт, но только тогда, когда дикарь сможет взять Напату.

— Это условие?

— Нет, это просто мера предупреждения, нам не нужны дикари у границы. Если дикарь осадит Напату, и вы сможете продержаться в ней хотя бы три дня, то Птолемей отправит отборные войска, чтобы пресечь угрозу от Аксумского войска раз и навсегда. Не нужно думать, что в Египте не понимают, какую угрозу он может создать, но и отсылать свои войска ради победы над пока неизвестным никому дикарём никто не собирается.

— Он перекрыл караванный путь в глубины Африки.

— Да, это неприятно, но рано или поздно всё восстановится. А в случае нашего вмешательства, все наши товары, что идут к вам и через вас, вы освободите от уплаты любых налогов. Ну и всё на этом. Египет не желает смерти ни царю Куша, ни гибели самого царства, особенно, в свете той угрозы, которая ненароком зародилась в глубинах Африки. Главное, не дать вернуться обратно этому предводителю, иначе он вновь нападёт, но уже с гораздо большим войском.

— У него сильная армия и он хороший полководец, кроме этого, у него есть сокровища финикийцев.

— Сокровища финикийцев?

— Да, из храма Баала, что находится где-то совсем далеко на побережье.

— Нет, я об этом ничего не знаю, и Птолемей тоже.

— Неудивительно. У этого Егэра есть тайные знания, которые он, видимо, получил из сундука с сокровищами. Подробностей нет, но ходят слухи, что в том деле участвовал человек по имени Хим. Жаль, что я узнал о том слишком поздно и следы его затерялись в Карфагене.

— Он нашёл сундук с сокровищами? Почему именно сундук и что там находилось ещё? И кто такой Хим? — посыпались вопросы от посла.

— Я слышал только о сундуке, но никто в него никогда не заглядывал, кроме самого Егэра, но этот сундук видели и неоднократно. Егэр везде его возит с собой.

— Он взял его и сейчас?

— Это мне не ведомо. Скорее всего, нет, но мои воины и жрецы, что участвовали в битве, рассказывают, что вождь Аксума владеет некими тайными знаниями и в состоянии приручать очень редких хищных животных.

— У страха глаза велики.

— Нет, слишком много кто видел сундук, но никто и никогда не видел его содержимого. Да и много в себе тайн носит этот вождь, при том, он знает больше, чем мои жрецы. Они сами это могут подтвердить.

— Он уже не вождь, он царь Аксума. Первый раз слышу о подобном.

— Нет, он ведёт себя, как вождь, а не как царь. К тому же, он отдал власть над Аксумом своему тестю, бывшему царю Аксума. Что касается его знаний, то рассказывают об этом мои воины.

— Очень интересно! Видимо, его дочь оказалась настолько хороша по ночам, что смогла выторговать своё прежнее положение.

— Не знаю, но Ахмек-тэре вновь у власти, а Егэр на пути сюда со своим войском.

— Да, я уже устал удивляться тому, что сегодня узнал об этом вожде. Я передам твои слова, достопочтенный царь, Птолемею Первому и возможно, он сможет переменить своё решение. А ещё, может, вмешаются некие силы, что смогут помешать Егэру захватить твоё царство, достопочтимый Эргамен.

— Передай, я с нетерпением жду ответа, а пока моё царство встретит этого вождя со всем «почётом». Интересно, какие же это силы могут вмешаться? Боги глухи ко мне, союзников нет, а собственная армия потерпела поражение.

— Боги всегда глухи, и только человеческая мудрость способна помочь, если она станет прислушиваться к знакам судьбы и уповать на сильных и достойных людей. Пускай боги даруют твоему войску и тебе удачу, о достопочтенный! А