Прорвемся, опера! - Никита Киров
Я повернулся, посмотрел на тот диванчик, где он сидел — там уже была светловолосая девушка, которая мне призывно улыбнулась. Но пока у меня работа.
На улице уже совсем темно и прохладно, в пиджаке можно замёрзнуть. За углом я увидел знакомый «Чероки» Турка, но его самого рядом не было…
Зато там лежали ключи, прямо на земле, те самые — с брелоком мерседеса. Их я подобрал и убрал в карман. Перехватили прямо здесь? Пока ещё темно, мало света, а большинство посетителей внутри, они не увидят, если на кого-то здесь нападут. Могли бы заметить водители тех авторитетов, которые сегодня приехали, потому что они караулили тачки, но «Чероки» стоял в стороне от них. Да и им-то какое дело до всего этого?
Турка или увезли на другой машине, или потащили куда-то в сторону, за тот дом, чтобы допросить и прибить на месте. Точно второе, потому что я вдруг услышал шорох и крик — рядом потасовка. Рванул на звук.
Дрались в грязном проулке, в темноте, разве что из окон дома сверху лился свет. Но силуэты видно хорошо, дрались они жёстко. И тут Турок меня удивил. Один нападающий кидался на него с ножом. Это в кино от ножа отбиться очень просто, а на самом деле получить травму или опасное ранение, а потом истечь кровью — легче лёгкого.
Но Турок уворачивался, не давал себя ударить, следил за обстановкой и сам даже пытался нападать, размахивая розочкой. Розочка, скорее всего, получилась из бутылки только что — лежащий на земле рядом с битым стеклом мужик в спортивном костюме с полосками, скорее всего, получил ею по башке.
Только это его не вырубило, и он начал с трудом подниматься, но Турок мимоходом пнул его в морду. Он уже одерживал вверх над ними, вот только появился третий. Тот бандит, скорее всего, просто уходил за битой, потому что теперь её он держал в руках. И заходил к Турку со спины.
Турок порезал бандита с ножом стеклом по руке, тот завопил от боли, а третий замахнулся, целясь ему в затылок. Турок его не услышал.
Я напал быстро, ударил быка в печень, выхватил биту из ослабевших рук, и бандит, кстати, тот самый, который рыпался на меня в казино, зажмурил глаза и осел на грязную землю. Не думаю, что он меня узнал.
— Вовремя, — бросил Турок и вытер лицо от пота.
Он склонился над своим соперником, хотя тот тоже уже лежал, и пару раз крепко залепил ему по морде кулаком. Тот раскинул руки и не шевелился.
— Валим! — позвал меня Турок. — А то…
Он побежал, но за углом я его догнал, схватил за пиджак и припёр к стене, чуть придавив горло локтём, чтобы не учудил ничего.
— Это опять какая-то схема, чтобы расположить меня к себе? — тихо спросил я.
— Да нет, Паха, пусти! Бежать надо!
— Как они о тебе узнали? Опять сам спалился?
— Сдали меня, — прохрипел он. — Не знали, что это именно я приехал, но как-то утекло всё. Надо выяснять, откуда именно.
— Мутный ты тип, Гриша Туркин. А теперь скажи, не юли, я пойму сразу, если врёшь. Кто ты такой на самом деле? И чем здесь занимаешься?
— Отпусти, скажу. А то бегут уже…
Он попытался повернуть голову, прислушиваясь.
— Говори сейчас.
Глава 14
— Да я же говорил тебе уже, — прохрипел Турок. — Паха, идут же за нами! Если увидят…
— Говорил, да не всё, — я всё ещё держал его крепко, чтобы не убежал. — Говоришь, бумажки в кабинете перекладывал? Писарем в штабе отсиделся? Как Данила Багров, да?
— Кто? — удивился он.
— Не лечи, мне. Гриня. Мне надо знать, к чему готовиться.
— Да в органах я. Свой… — он дёрнулся, пытаясь вырваться, но не удалось. — Говорю же. Паха, нас сейчас…
— Кто ты такой? — повторил я с ударением свой вопрос.
— Вот ведь. Я в ФСБ… только c центра. Позже расскажу.
Я дёрнул его за собой, и мы торопливо, но не бегом, чтобы не шуметь, отошли подальше и скрылись в подъезде, благо кодового замка на нём не было. И это чувствуется по запаху — подъезд явно облюбовали в качестве туалета все, кто проходил мимо. Но мы-то опера, привычные ко всякому, и товарищ Туркин, похоже, тоже — как и я, он даже не поморщился.
Поднялись с ним на третий этаж, чтобы видеть, что происходит во дворе. Несколько человек пробежало мимо, потом стало тихо.
— Ну и что, Джеймс Бонд, внедрился в банду? — шёпотом спросил я.
— Типа того. Машину, сука, угонят, — он почесал лоб, явно вспомнив про ключи. — Ладно, до утра доживу, разберёмся, вернём, там всё равно маячок. Короче, Кросс решил, что я пришёл с аппаратурой, кто-то ему настучал, похоже, что я их записывать пришёл, вот и решили проучить. Правда, кто я такой на самом деле, они не знали, вот и…
— А ты их писал?
— Нет. Не в этот раз. Ладно, разберёмся, — Турок выдохнул. — Водочки бы…
— Сначала скажешь, где ты работаешь.
— В ФСБ и работаю, — повторил он, глядя в окно и следя за окрестностями. — В одном из подразделений центрального аппарата. И не в кабинете, увы. Ведём Кросса. Но сказать не могу, серьёзно.
— А я тоже серьёзно. Тот амбал с битой, — я наклонился к нему ближе и начал нагнетать: — дал бы тебе по затылку, потом ещё бы пару раз добавил, пока от твоей башки не осталось бы одно месиво. Психанул он здорово, для тонкой работы не подходит. А мы бы утром приехали, начали бы пробивать, кто ты такой, ничего бы не узнали. А потом, через месяц-другой, вырыли бы яму на участке кладбища, где безродные, закинули бы твою мертвую тушку в гроб, фанерный, самый дешёвый, и бросили бы в эту яму. Потом бы закопали, как бомжа. Так что, Турок, делай выводы. И лучше говори, так нам будет проще найти общий язык.
Неплохо я так придумал, его аж проняло. Похоже, только сейчас до Турка дошло, что его едва не убили.
— Ладно, — он неровно выдохнул, достал пачку «Мальборо», дёрнул одну, другую — но все сигареты в ней были сломанные. — Давай так.
