Тринадцатый апостол. Том II - Алексей Викторович Вязовский
— Нам нужно столько рассказать тебе, Марк!
— И у нас для вас много новостей. Но дел на сегодня еще больше. А для начала нам нужно перенести во дворец Матфея. Сам я, к сожалению, пойти за ним не смогу — мне срочно нужно на ипподром. Но вас попрошу сходить с моими парнями в пригород, чтобы забрать нашего Матфея от лекаря Рафаила. Он обрадуется вам, а у вас появится возможность познакомиться и пообщаться с терапевтами. Они хорошие люди.
— Я знаю о них — кивает мне Андрей — слышал об этой общине от иоаннитов.
— Вот и прекрасно! Рафаил спас Матфея от фанатиков-египтян и немного подлечил, я вчера тоже слегка поправил его сломанную руку. Но… Силы во мне больше нет — вздыхаю я — выложился в храме Сета. Я вечером еще расскажу вам об этом … приключении.
* * *Римские рыцари оказались… ну так себе. Скакать, опираясь на стремена они за неделю уже научились — в этом им не откажешь. Таранный удар копьем тоже освоили. Только у их копий отсутствовал нормальный упор и оно проскальзывало в руке.
Били всадники в гулкий медный щит, повешенный на перекладине, прикрепленной к столбу. И поначалу все выглядело прилично. Но стоило мне предложить сделать столб поворотным и повесить на него мешок на веревке, имитирующий противника — как все посыпалось. Причем, в буквальном смысле — «рыцари» посыпались на землю.
Фактически, я «изобрел» устройство под названием кинтана. Суть упражнения заключалась в том, чтобы на полном скаку поразить удерживаемым под мышкой копьем щит и, когда перекладина провернется, отразить щитом удар противовеса-мешка.
— Это им сначала пешком поупражняться надо — мрачно констатировал Понтий Пилат, разглядывая падающих легионеров. Ни один не смог удержаться в седле.
— Это небольшая плата за правильный таранный удар тяжелой латной конницы. Доспехи можно усилить, да так, что пехотинец не сможет пробить их. Лошадь тоже можно одеть в стеганную попону.
— Ага, и шлем на морду ей надеть — зло сплюнул на землю префект.
— Почему бы нет? Железную маску на лоб. На ней даже можно что-то страшное изобразить, типа третьего глаза, чтобы пугать варваров. Но представь таранный удар сотен таких всадников. Или тысяч. Они словно меч папирус прорвут любые порядки врага.
Мы еще поспорили о деталях подготовки конницы, даже о выведении новой породы крупных лошадей, которые понадобятся для новых рыцарей. Цезарь ведь когда-то вывез тяжеловозов из Галлии, так почему бы не использовать их в селекции?
— Утаить секрет стремян от других народов, особенно кочевых, нам долго не удастся — я внимательно посмотрел на Пилата — Я дарю тебе, префект, не секрет тяжелых конных легионеров. Я дарю тебе секрет быстрой победы над Парфией. Одно главное сражение. Один мощный удар конницы по центру. Самый оглушительный триумф в истории Рима после Цезаря.
Надо было видеть как загорелись глаза Понтия. Вот такой аргумент ему очень даже понятен. Победить старейшего врага одним ударом, повергнуть его в прах, отомстить за погибшие легионы Красса… Может, даже захватить парфянского царя на поле боя.
После этого я с со спокойной душой отправился во дворец.
* * *По-быстрому пообедав в кругу своих домочадцев, беру с собой Маду и отправляюсь в город. Манифа, услышав, что мы с ним идем к ювелиру, попыталась тоже напроситься с нами. Ага… а то украшений у нее маловато, срочно нужно еще пару-тройку ожерелий прикупить и десятка два колец-браслетов. А заодно и вторую шкатулку для них размером с хороший сундук. Залика тут же на правах старшей по гарему пресекла все ее поползновения.
— Манифа, ты бы лучше греческий и романский учила!
— А зачем?
— Чтобы господина нашего перед префектами не позорить! Так и будешь за столом глазами хлопать?
— Это вам с Зэмой надо учить языки — пренебрежительно махнула рукой нахалка — а меня богатый жених в Карене ждет, мы с ним и на египетском поговорим! Конечно, это большой почет — познакомиться с префектом Египта и пожить в его дворце. Но, знаешь ли, подруга, очень обидно побывать в Александрии и не увидеть столицу.
В этом девушка права. Дочери и жены купцов в провинции ведут довольно закрытый образ жизни на женской половине дома — в лучшем случае, отец семейства разрешает им на базар сходить или к соседке в гости. Но даже это, как оказалось, не спасает женщин от похищения — ведь именно на базаре их всех троих и умыкнули жрецы Сэта.
— Ладно… — вздыхаю я — обещаю, что постараюсь показать вам Александрию, пока не пришел приказ отправляться в Рима. Но не сегодня, и скорее всего, даже не завтра — дел слишком много, а без моего сопровождения в город вам слишком опасно выходить.
— Почему это? — надувает губы египтянка.
— Потому что один раз вы уже прогулялись по Мемфису. Чем это закончилось, напомнить?
Все трое побледнели и испуганно уставились на меня.
— Господин, вы хотите сказать, что и в Александрии есть храмы Сэта? — прошептала Зэма.
— Тайные наверняка есть, иначе как бы жрецы Мемфиса обо мне узнали?
— Точно… — прикусывает губу Манифа — я когда связанная в повозке лежала, слышала как один жрец говорил другому, что тело для их божественного Господина уже направляется в Мемфис.
— Вот видите — хмурюсь я — так что без меня ни шагу, и по дворцу без охраны тоже не гулять. А в купальни — только все вместе, и только в сопровождении легионеров.
Девушки дружно прыскают в ладоши, и здесь до меня доходит, что я сейчас ляпнул. Да уж… после такого совместного похода в купальни, «девушки» в моем «гареме» вряд ли уже останутся девушками. Парни-то в центурии далеко не железные, хоть наш 6-ой легион и называется таковым. Посмеялся вместе со всеми и, погрозив на прощанье насмешницам пальцем, отправился к ювелиру.
Сенека тоже увязался с нами — скучно ему в Александрии, а вокруг меня «постоянно кипит жизнь» — это Луций сам так сказал. Философ даже не поленился на утреннюю службу прийти — молиться он, не молился, но
