Кодекс спецназовца - Алексей Викторович Вязовский
* * *
В самой «Плазе» была суета. Сложенные в коридоре баулы, беготня громовцев туда-сюда.
– Что происходит? – я поймал взмыленного Незлобина.
– Ты где ходишь?!
– Я оставлял записку.
– Москва объявила срочную эвакуацию. Под нас даже задержали вылет самолета. Ого, новая медаль? – Огонек заметил награду на форме.
Рядом стояла Синтия, нахмурившись, прислушивалась к нашей беседе. Интересно, она понимает беглый русский?
– Да что случилось-то?
– Какое-то ЧП… – Незлобин пожал плечами. – Вилорик и сам не знает.
Я оставил Синтию со своим замом, пошел выяснять.
Вилорик уже кое-что знал. Но прежде он решил наорать на меня.
– Подполковник, это что за самоволка? Кто уполномочил встречаться с Гувером?! Я доложу все в Москве!
Тут-то у меня забрало и упало. Поляков, беременная жена, предложение Никсона и Ко, слезы Синтии… Я схватил Вилорика за горло, припер к стене:
– Хочешь, гондон штопаный, я сделаю так, что докладывать будет кто-то другой?!
Слегка сжал пальцы. Вилорик захрипел. Я обернулся. Дверь закрыта, но за ней были громовцы. Рядом с выходом стояли чемоданы куратора, сам он вцепился обеими руками в мое правое запястье, пытаясь дать себе хоть чуток воздуха.
– Ну так что? Каков будет твой положительный ответ? – я перешел на «ты».
Вилорик закивал. Точнее попытался. Стоя на цыпочках, с прихваченной шеей это делать сложно.
Я рванул цэковского товарища от стены, бросил его на кровать. Вилорик кубарем перелетел через нее, остался лежать на полу. Я подошел ближе. Дал легкого пинка.
– Ну что? Пришел в чувство? Я боевой офицер. Запомни это, гнида. А ты никто. Понял?
– Да, да. Все понял.
Вилорик затрясся на полу.
Надо было его сразу, еще в Праге прищучить. А я тянул, все пытался по-хорошему. А такие понимают только язык силы.
Тем временем Вилорик уже встал, принялся заправлять выбившуюся из брюк рубашку. Тихим дрожащим голосом сообщил, что в Союзе несколько заключенных Саратовской тюрьмы вырвались на прогулке, напали на конвоиров. После чего заперлись на этаже с холодным оружием.
– Заложники?
– Двое.
Иво уже поднял «Гром» в ружье, вылетел в Саратов.
– Нам приказано срочно эвакуироваться, для нас задержали рейс из Нью-Йорка.
Дальше началась суета. Выселение из номеров, погрузка в автобус…
– А как же культурная программа? Встреча с ветеранами? – Синтия была расстроена и даже не скрывала этого. В глазах стояли слезы.
– Не последний раз тут, – пророчески произнес я. Тихо и на ухо. Лицо Родригес посветлело.
В аэропорту она отработала на все сто процентов. Носильщики нашлись мигом, таможню и паспортный контроль прошли галопом.
А вот при прощании Синтия опять расклеилась. Достала платок, промокнула им глазки. Пришлось прощаться коротко, дабы не расстраивать окончательно.
В самолете устроился подальше от иллюминатора. Было у меня подозрение, что Синтия не далеко ушла от трапа. Зачем лишние слезы?
Сидел и слушал, как Незлобин объясняет Байкалову методику быстро заснуть. Сначала расслабить мышцы лица, потом шеи и плеч. Представить себе синее небо с белыми облаками. Закрыть глаза.
Я закрыл. Под шум двигателей выполнил все рекомендации Вени. Мышцы лица оказалось расслабить труднее всего. Пришлось даже помассировать лоб и брови. Будто застывшую маску пытаешься снять.
Когда самолет оторвался от взлетки, я попытался представить синее небо с облаками. Почему-то вместо облаков на меня смотрели два женских лица. Яны и Синтии. Причем обе укоризненно так. Ну ладно жена… А Родригес-то чего?
Потом все-таки методика взяла свое. Облаков в воображаемом небе стало больше, воздушные ямы перестали отвлекать. Что-то говорила стюардесса, лица жены и Синтии истончились и были унесены белой мглой прочь. Я крепко заснул.
Глава 20
Сквозь сон то и дело прорывался бас Незлобина. Что-то он говорил, кто-то ему отвечал. Я открыл один глаз.
Огонек устроился на кресле впереди меня – по бокам сидели братья Ильясовы.
– …построил нас командир в субботу на плацу, зачитал кодограмму из вышестоящего штаба о происшествиях в частях округа. А там, мама родная… В соседней дивизии несколько бойцов употребили то ли антифриз, то ли какую другую хрень… Итог – несколько трупов, несколько инвалидов. Ослепли. Как зачитали кодограмму, комбриг нам выдал: «Воины, запомните! Решил ты вмазать – возьми проволочку медную, нагрей спичкой, сунь в пойло свое и понюхай – если пахнет говном – не пей, спирт метиловый, сдохнешь или ослепнешь. Если пахнет яблоками – пей смело, кроме гауптвахты, тебе ничего не грозит!»
– Да… – протянул старший Ильясов. – Метил это смерть.
– Ты дослушай! Убила последняя фраза: «Запомните, сынки! Смерть пахнет говном, жизнь вкусно пахнет яблоком!!!»
Громовцы посмеялись. Я попытался поудобнее устроиться в кресле и заснуть. Но не тут-то было. Ильясов-младший спросил Незлобина про Вьетнам. Тут-то я уже открыл оба глаза. Даже оглянулся. Нет, мы все так же сидели в голове самолета, от немногочисленных пассажиров нас отделяло сразу пять рядов.
– …не-е, водка не спасает от укуса змей. Это все вранье, – авторитетно заявил Веня.
– А я слышал, что если антидота нет и залпом, то этиловый спирт в крови растворяет яд.
Я вспомнил стишок из «Федота-стрельца» и чуть не засмеялся.
Спробуй заячий помёт!
Он – ядрёный! Он проймёт!
И куды целебней мёду,
Хоть по вкусу и не мёд.
Он на вкус хотя и крут,
И с него, бывает, мрут,
Но какие выживают —
Те до старости живут!..
– Не, хрень все это… – Незлобин заспорил: – Если в конечность куснула и нет антидота, то надо быстро отсосать яд из раны, дать много воды. Если змея была на ветке и кусила в тело, шею – все, заказывай гроб. Бывало, что выживали, но мало. Нет, водяру мы с собой не носили. Можете подполковника спросить – он был со мной в рейдах.
Разговор Вьетнамом начался – Вьетнамом продолжился.
– Вы молодые, вы не понимаете многого, – вещал Незлобин. – Спецура армейская совсем по-другому в джунглях работает. Во-первых, дистанция. Это в городе вы плотно двигаетесь. Стоит оцепление, превосходящая огневая мощь… Все вам на блюдечке вынесли, подготовили. А во Вьетнаме одна удачная граната из подствольника – и все, если нет дистанции – накрыло всю группу. Второе: это работа саперов. У вас времени полно, притащил колокол, накрыл подозрительный предмет, народ эвакуирован, работай не хочу. Хочешь рви, хочешь выноси… А в джунглях тебе кровь из носу пройти надо куда-то или трофей какой
