Г. Носовский - Шахнаме: Иранская летопись Великой империи XII-XVII веков
Фирдоуси подробно рассказывает о красоте женщин гарема и о беседе Судабе с Сиавушем. Наконец, все деликатно удаляются, оставляя их наедине. Царица сначала предлагает ему выбрать себе в жены ее малолетнюю дочь, но тут же, не утерпев, открывает свои подлинные желания и предлагает себя в качестве любовницы: «"Опасения прочь! Уста разомкни для обета любви, моей благосклонности счастье лови… Меня ты лелей до скончания лет. Стою пред тобою, ЛЮБВИ НЕ ТАЯ, ДУШОЮ И ТЕЛОМ ОТНЫНЕ ТВОЯ. Рабою к тебе я попала во власть, – сама в твои сети желала попасть". И шею царевичу крепко обвив, целует его, о стыде позабыв.
Но стыд Сиавушу ланиты обжег, из глаз заструился горячий поток. Он думает: "Сети раскинул мне бес… Могу ль вероломно отца обойти, предать его – с дьяволом дружбу свести! Но если красавицу я оскорблю, холодным ответом в ней гнев распалю – прибегнет к коварству бесовских сетей, владыку опутает ложью своей. Нет, лучше с ней ласково речь поведу, ее ублажив, отвращу я беду"» [876:2г], с. 115-116.
Сиавуш начинает лавировать и многоречиво пытается успокоить возбужденную Судабе. Через некоторое время он поспешно покинул покои царицы.
«Меж тем все сильней ПРЕСТУПНАЯ СТРАСТЬ РАЗГОРАЕТСЯ В НЕЙ», с.117. Наконец, она решается: «Открыто и тайно я к средствам любым прибегну; красавца, что мною любим, коль силою чар не сумею привлечь – решусь на позор всенародно обречь», с. 117.
Она воссела на трон и призвала Сиавуша в третий раз. «Речами его начала искушать… «Найдешь ли предлог, чтоб отвергнуть меня… А если не хочешь покорность явить и юной любовью меня оживить – тебе отомщу я: престола лишу»…
В ответ ей царевич: «Тому не бывать. Мне ль, страсти покорствуя, честь забывать! Отца обмануть, добродетель поправ… Нет, чужд вероломству мой нрав!… Подобным грехом ты гнушаться должна!» …
Ланиты себе исцарапала вмиг и разорвала одеяния; крик донесся из женских покоев дворца… И весь зашумел, всполошился дворец… Лишь вопль до ушей властелина дошел, он тотчас покинул державный престол… В гарем торопливо направился он. На лике царицы кровь видит супруг, шум, крики прислужниц, смятенье, испуг… Коварства жены Кей-Кавус не постиг… Рыдая, предстала пред ним Судабе… кричит: «Сын твой дерзостный миг улучил, в объятья меня, как в тиски, заключил, шепча: – Я любовного полон огня… Взгляни, разорвал и одежду мою»…» [876:2г], с. 118-119.
Царь разгневан, но в то же время смущен. Он не знает, кому верить. Если выяснится, что права жена, то он казнит Сиавуша. После долгого раздумья, Кавус отсылает всех и призывает к себе только жену и Савуша для очной ставки. Сначала обратился к Сиавушу: «В беде своей сам я повинен, не ты… Зачем я в гарем распахнул тебе дверь!», с. 120. В ответ Сиавуш правдиво рассказывает – что и как было. Царица тут же заявляет, что Сиавуш лжет, и что он вероломно пожелал овладеть ею, непорочною.
Тогда Кавус притягивает к себе сына и обнюхивает его одежду, после чего делает то же самое с женой. И обнаруживает, что жена надушена амброй, а от сына такого запаха не исходит. Значит, Сиавуш не касался Судабе. Царь вспылил, поняв, что жена его обманывает («царь гневной хулой оскорбил Судабе»), и у него возникает мысль казнить ее. Однако, поразмыслив, решает не выносить сора из избы. Сыну он говорит: – Забудь это все, и «чтоб нас не порочили злою молвой, от мира ты все происшедшее скрой», с. 122.
Но Судабе не успокаивается в своем мщении. Следующий раздел поэмы называется так: «Судабе прибегает к помощи колдуньи». Об этом мы поговорим чуть позже, а пока прервем цитирование и осмыслим услышанное от Фирдоуси.
□ В истории Есфири законная жена царя-хана Ивана Грозного отстраняется от власти. Ее отодвигает Есфирь – молодая жена Ивана, сына Грозного. Есфирь становится любовницей отца.
Аналогично, иранская версия сообщает о «смерти» первой жены шаха Кавуса и о его женитьбе на Судабе. Эта новая жена влюбляется в Сиавуша, сына царя.
Кроме того, как мы говорили, первая жена Грозного – Анастасия – действительно умерла, родив сына Ивана. Которому потом и будет суждено погибнуть от руки отца.
□ Дальнейшие события, описанные Фирдоуси, практически тождественны ветхозаветной истории Иосифа Прекрасного, которого пытается соблазнить жена Потифара, царедворца египетского фараона. Однако Иосиф не помается на провокацию, отказывается спать с влюбленной в него женщиной (Бытие 39:7-20). Тогда она приходит в ярость, поднимает крик и заявляет сбежавшимся домашним, что Иосиф захотел «лечь со мною», а когда она, дескать, возмутилась и закричала, он выбежал прочь, рис. 5.12. Потифар, господин Иосифа, узнав о случившемся, приходит в ярость и бросает его в темницу.
Трудно сомневаться, что данный библейский рассказ и сюжет из иранского Эпоса про Сиавуша и Судабе – всего лишь два слегка различных отражения одной и той же истории. Какой? Мы это уже хорошо знаем. В книге «Потерянные Евангелия», гл. 5, показано, что сюжет о библейском Иосифе является частичным отражением истории Есфири из XVI века. При этом коварная жена царедворца – это Есфирь (Елена Волошанка), а Иосиф – частичный дубликат Ивана Молодого, сына Грозного.
Рис. 5.12. Иосиф (Сиавуш) и жена Потифара (Есфирь). Якопо Робусти (Тинторетто). Якобы около 1555 года. Взято из [689], с. 277
□ Итак, иранский Эпос сообщает о драме, разыгравшейся в царской семье Кей-Кавуса. Сам он, по-видимому, является отражением Ивана Грозного. Его сын – Сиавуш – отражение Ивана Молодого. А Судабе – отражение Есфири. Она старается соблазнить сына, причем втайне от отца. В русской истории, правда, Елена Волошанка является женой Ивана Молодого, и соблазняет отца, то есть Грозного. То есть отец и сын в Шахнаме переставлены местами. Вероятно потому, что иранские летописцы жили вдали от русско-ордынского двора и могли слегка путаться во внутри-дворцовых интригах далекой от них метрополии.
□ Фирдоуси подчеркивает, что отец любит сына и доверяет ему, несмотря на обвинения жены (любовницы?). То же самое мы знаем и из русской версии: Грозный любил сына, и убил его случайно, впав в неистовый гнев. После чего от горя чуть было не лишился рассудка.
□ Стержнем всей этой иранской истории является тема ПРЕЛЮБОДЕЯНИЯ ВНУТРИ ЦАРСКОЙ СЕМЬИ. При этом для многих оставалось неясно – состоялось ли прелюбодеяние на самом деле, или нет.
Главным мотивом истории Есфири (Елены Волошанки) является то же самое: прелюбодеяние в царской семье. Здесь тоже бытовали разные мнения: было оно или не было.
Итак, перед нами – хороший параллелизм между «древне»-иранской и русско-ордынской версиями московских событий XVI века.
Двинемся дальше по персидской поэме.
8. КОВАРСТВО СУДАБЕ (ЕСФИРИ) И ГИБЕЛЬ ДВУХ МЛАДЕНЦЕВ. ЭТО – ОТРАЖЕНИЕ ГИБЕЛИ ДВУХ СЫНОВЕЙ ИВАНА ГРОЗНОГО – ДМИТРИЯ I И ДМИТРИЯ II. СИАВУШ (ИВАН МОЛОДОЙ) ОТПРАВЛЕН ОТЦОМ НА КОСТЕР
После первого разоблачения ее обмана, Судабе продолжает неустанно интриговать против Сиавуша, сына шаха Кавуса.
«Узнав о своем пораженьи в борьбе, царя обмануть не сумев, Судабе вновь хитрые козни плести начала и семя посеяла нового зла. Служила в гареме колдунья в те дни, обман и коварство ей были сродни; младенца носила в утробе… Колдунью к себе Судабе призвала, дав золота, верности клятву взяла и молвила: … «Ты снадобьем верным себе помоги, и выкинь (младенца – Авт.)… Себя облегчишь и меня ты спасешь… Скажу Кей-Кавусу: «Младенец тот – мой. Убил его дьявол!». Пред шахом с мольбой паду, Сиавуша в злодействе виня»…
И женщина (колдунья – Авт.), зелья испив, родила два мерзких исчадия – двух близнецов… Тайком от прислужниц, тот дьявольский плод царица в лохань золотую кладет, колдунью затем водворяет в тайник, сама испускает пронзительный крик…
Все разом сбежались… ДВА МЕРТВЫХ МЛАДЕНЦА ПРЕДСТАЛИ ГЛАЗАМ. Рыданья, стенанья летят к небесам… Наутро пришел (шах Кавус – Авт.), удрученный в гарем… и мертворожденных увидел, четой лежащих в посудине той золотой» [876:2г], с. 122-123.
Судабе обвиняет Сиавуша в том, что он – виновник гибели двух «ее младенцев». Растерянный Кавус колеблется и собирает совет мудрецов. Те, проведя астрологические вычисления, заявили, что младенцы рождены вовсе не Судабе, а потому тут кроется какая-то ложь. Заподозренная Судабе изображает истерику: «"Невмочь мне младенцев загубленных кровь забыть, – что ни час умираю я вновь!"
"Уймешься ли, женщина! – царь ей в ответ – к речам твоим в сердце доверия нет". И отдал он страже дворцовой приказ… весь город от края до края пройти, виновницу зла отыскав, привести. И стражи бывалые вскоре на след напали. Колдунью извлекши на свет, схватили и тут же к владыке земли насильно, злосчастную приволокли» [876:2г], с. 125.
Начинается следствие. Царь уже понимает, что подлинной матерью обоих младенцев является колдунья, однако добиться от нее признания не удается. Колдунья упорно придерживается ложной версии, на которой настаивает Судабе. Царь и судьи в замешательстве. Тогда главный мудрец предлагает следующий выход из тупика: «Когда ты и в ней усомнился, и в нем – его иль ее испытай ты огнем. Кто зла не свершил, НА КОСТРЕ НЕ СГОРИТ – так небо высокое нам говорит», с. 126-127.
