Испытание морем - Дмитрий Викторович Распопов

— Моё сердце там сеньор Иньиго, где господь, — покачал он головой, — а это значит в любом месте, где я полезен. В Аликанте я чувствуя себя полезным и нужным.

— Тогда я буду благодарен вам, за вашу службу ваше преосвященство, — поблагодарил я его, — обращайтесь, если будет что-то необходимо, даже если меня не будет в городе.

— Не волнуйтесь, сеньор Иньиго, — заверил меня он, — с сеньором Альваро и главой города, у нас полное взаимопонимание.

— Тогда не смею вас больше задерживать, ваше преосвященство, — поклонился я ему, а он благословив меня, пошёл к двери. Внезапно остановившись, он повернулся.

— Ваша речь и молитва по приезде в город, сеньор Иньиго, — неожиданно сказал он, — покорили многие сердца.

— Да, ваше преосвященство? — не понял я, что он хочет.

— Я хотел попросить вас, прочесть мессу вместе со мной в это воскресенье.

— Конечно ваше преосвященство, почту это за честь, — тут же согласился я.

Он, довольно кивнув, вышел за дверь, оставив меня в лёгком недоумении, что там такого произошло необычного, что он решил акцентировать на этом своё внимание.

* * *

Моя последняя, но не менее важная встреча была с Прохором, славянином-госпитальером, которого мне рекомендовал сеньор Аймоне. К моему большому удивлению я узнал, что тот не терял времени даром и не только привёл корабль в порядок, но и набрал команду на него и теперь делал частые выходы в море, чтобы натаскать матросов на совместную работу. В общем, рекомендация Великого госпитальера оказалась действительно лучшей.

Сеньор Альваро также сказал, что тот настолько обрадовался возможности улучшать корабль без больших ограничений бюджета, что постоянно что-то в нём доделывал, после каждого выхода в море. В общем если не считать повышенного расхода средств, Прохор ему тоже понравился. Узнав всё это, я и позвал его на беседу.

— Ваше сиятельство, — моряк низко поклонился и перекрестился.

— Проходи, — я показал на стул, на который он сел только на краешек, чувствуя себя в моём присутствии крайне неудобно, это сказывалось на его позе, и на поведении.

— Сеньор Альваро сказал, что корабль полностью готов и ты активно обучаешь команду, — начал я разговор.

— Истинно так, ваше сиятельство, — склонил он голову, — ваш управляющий прекрасный человек, разрешил мне на ремонт и набор команды тратить сколько мне необходимо. Поэтому я подобрал не совсем откровенную шваль, которая не знает даже как узлы вязать.

— То есть ты готов попробовать походить по морю и присмотреться к здешним водам?

— Да, ваше сиятельство, до возвращения сеньора Аймоне, это будет лучшим вариантом, — согласился он со мной, — я лучше изучу воды, стоянки, города, составлю карты побережья, так что ему определённо проще будет начать на всём готовом.

Я удивился его основательному подходу, который мне тоже понравился.

— Хорошо, тогда если у тебя нет других просьб ко мне, так и поступим, — согласился я, — подумай хорошо, поскольку скоро я опять уеду и возможно надолго.

Прохор задумался, но затем покачал головой.

— Ваше сиятельство, вы платите мне большое жалование, я могу себе всё позволить в Аликанте, — объяснился он, — на корабль деньги выделяются, так что мне нечего больше у вас просить. В остальном тут только моя работа.

— Тогда отлично, встретимся, после моего возвращения, — попрощался я, — надеюсь к этому времени вернётся ваш Великий госпитальер.

— Я тоже ваше сиятельство, надеюсь, что ничто не задержит сеньора Аймоне в пути, — он поднялся со стула, низко мне поклонился и вышел.

Глава 20

16 сентября 1457 A . D ., замок Аревало, королевство Кастилии и Леона

— Сеньор Иньиго, как красиво! — Бартоло всплеснул руками, когда я отложил очередной набросок, сделанный углём, — прямо как живая картина!

Я хмуро посмотрел на изображённый на листе бумаги пейзаж, который мы недавно проезжали, но увидел там только фотографию, а не настоящее творчество, хотя определённо можно было сказать, что мои навыки подросли с момента моего ученичества и постоянной практики в дороге.

— Порви и выбрось, — приказал я.

— Нет! — возмутился он, пряча лист себе за пазуху, — если вам не нужно, то я вставлю его в раму и повешу у себя в комнате, рассказывая своему сыну, где путешествовала его отец.

— Ты ещё не знаешь, кто у тебя родится, — хмуро заметил швейцарец, — а вдруг это дочь.

— Сплюнь Бернард, — разозлился Бартоло, — я сказал сын, значит сын!

— Из Рима что-то написали? — поинтересовался я.

— Написали, сеньор Иньиго, — вздохнул он, — вы были правы, сначала отец злился, затем угрожал, но в последнем письме приказал привести внука в Рим до его смерти.

— А-а-а, так вот почему сын, а не дочь, — протянул Бернард, вызвав злобное бормотание со стороны моего секретаря.

— Ты лучше за своими друзьями следи Бернард, а не за мной, — огрызнулся он уже громче, — зачем взял опять всех?

— Мы не в Арагоне, — меланхолично пожал плечами швейцарец, — у нас с собой много золота, я не стал рисковать.

— А как же Аликанте? Ты там не оставил вообще никого! — наябедничал мне на него Бартоло.

Я заинтересованно посмотрел на Бернарда, поскольку не знал таких подробностей.

— Магистрат потратил часть денег с налогов на наём дополнительной городской стражи, — спокойно ответил он, — мы с Хансом их предупредили, что пора им рассчитывать на свои силы, мы всё же наёмники, а не городская стража.

— И теперь зато, благодаря большому отряду, мы плетёмся словно черепахи, — вздохнул Бартоло.

Я бы конечно не сказал, что прям черепахи, но определённо двести пятьдесят человек создавали дополнительные трудности с логистикой, обеспечением и стоянками, но не настолько, чтобы так уж сильно замедлить нас, как об этом говорил молодой парень.

— Ты просто хочешь побыстрее вернуться домой Бартоло, — раскусил его Бернард, — чтобы Глория не родила ребёнка до твоего приезда.

— Это вовсе не так, — ответил парень и покраснел, что как раз таки означало, что швейцарец попал точно в цель своим предположением.

Они стали