Товарищ капитан. Часть 1. Блондинка с розой в сердце - Андрей Анатольевич Федин

— Ничего личного, Серый, как говорят в американских фильмах. Только бизнес. Мой бизнес сейчас — это ты. Времени у меня полно. Потому что киллер уже обезврежен. Заказчик на какое-то время притихнет. Ведь так? Я думаю, у меня есть в запасе примерно неделя. Эта неделя тебе очень не понравится. Понимаешь? Долгая неделя для тебя будет. Но у меня есть не только кнут, Серый. Сечёшь? Ведь существует и пряник.

Я потряс скрученным полотенцем, пока ещё не превращённым в кляп.

Сергей отвёл взгляд от полотенца, поднял на меня глаза.

— Что я получу взамен? — спросил он. — Если…

Арбузов замолчал. Он пристально смотрел мне в лицо.

Я улыбнулся и ответил:

— Ты получишь жизнь, Серый. А ещё я дам тебе несколько часов свободы, прежде чем передам информацию о тебе людям генерала Корецкого. Но свободу получишь только после того, как я узнаю имя заказчика и проверю твои слова. Как ты воспользуешься форой — это уже твоё дело. Если тебя поймают, то ты всего лишь отправишься за решётку. Повод генерал найдёт, не сомневаюсь. Но ты уже не первоходка, Серый. Да и срок ты получишь несерьёзный. Выйдешь через год-два по УДО или по амнистии — ерунда.

Я развёл руками. На стене метнулись в стороны тени. На окне (за кроватью) едва заметно покачнулась тюлевая штора.

Арбузов заскрежетал зубами.

— Что выберешь, Серый? — спросил я.

— Ну и гад же ты… мент, — произнёс Сергей Геннадьевич. — Ладно…

* * *

Небо за окном уже почти час как запестрело алыми красками рассвета.

Связанный по рукам и ногам Серый прервал телефонный разговор, откинулся на подушку.

Я положил телефонную трубку на рычаги.

— Сегодня в шесть вечера, — сказал Арбузов, — я встречусь с ним на улице Гончарная, что неподалёку от Московского вокзала. Он будет ждать меня там, около пятого дома. Сам приедет. Так он сказал. Сядет ко мне в машину. Так мы с ним договорились, ты сам всё слышал. Предъявлю ему трофей, если ты мне его принесёшь. Возьму у него деньги. Всё чин чинарём. Сам на это посмотришь. И разойдёмся с тобой краями. Так, мент? Какие ещё доказательства тебе нужны?

Серый дёрнулся. Пружины кровати под ним заскрипели.

— Развяжи меня, — сказал он. — Руки затекли. И отлить хочу.

Я покачал головой.

Ответил:

— Потерпишь. До вечера.

Арбузов перебил меня:

— До вечера⁈ Мы же с тобой добазарились!

Он снова уселся, прижал к груди колени.

— Договорились, — подтвердил я. — Разумеется. Ты поговорил с ним. Молодец. Я тоже своё слово держу: ты ещё жив, как видишь, и даже почти не пострадал. Сразу освободить я тебя не обещал. Или ты забыл? Поэтому сейчас я спеленаю тебя, Серый, как младенца. Чтобы ты не натворил глупостей. Наброшу тебе на шею поводок-петлю, чтобы ты не дёргался. Привяжу его к батарее. Заткну тебе рот полотенцем, чтобы ты не разбудил воплями соседей…

— Какого хрена⁈ — возмутился Серый. — Я вечером должен быть на Гончарной. Ты разве не этого хотел, мент?

Арбузов встрепенулся, кровать под ним покачнулась.

Я усмехнулся и заявил:

— Ты будешь вечером там, где я тебе скажу. Тихий и спокойный. Как мумия.

Серый заскрежетал зубами снова мотнул головой — заскрипели пружины кровати.

— Так не пойдёт, легавый. Не вариант. Я же согласился! Он придёт. Ты сам слышал.

Я пожал плечами.

Сказал:

— Слышал. Пусть приходит. Мы с тобой его встретим. Вовремя. Ты, Серый, из-за этого сейчас не волнуйся. Помни о нашем уговоре. Важно, что бы он туда вообще явился. Для тебя именно это сейчас имеет значение. Хотя его появление всё равно ничего не докажет. Покупка трофея не свяжет его с заказным убийством. Понимаешь? И не решит наши проблемы. А наши с тобой проблемы, Серый, никуда не делись. Я тебе гарантировал свободу только в обмен на доказательства. Помнишь?

Я ухмыльнулся и сказал:

— Помолчи теперь, Серый. Я кое-куда позвоню. Постараюсь, чтобы заказчик не заподозрил обман.

Арбузов шумно вздохнул, покачал головой.

Я придвинул к себе телефонный аппарат, семь раз крутанул на нём диск. Поднёс к уху трубку. Услышал гудок вызова — он повторился четыре раза, прежде чем я услышал в динамике похожий на кошачье мурлыканье женский голос.

— Алё?

— Здравствуй, Саша, — сказал я. — Узнала?

— Дима? Это ты?

Голос в трубке на этот раз прозвучал громче и бодрее.

— Скажи мне, Саша, — произнёс я, — кто уже знает, что ты вернулась в Ленинград? Кроме меня, разумеется.

— Почему ты об этом спрашиваешь?

— Ответь на мой вопрос. Это важно.

Три секунды я слушал звуки Сашиного дыхания.

— Ну… тот знакомый, который узнал для тебя адрес по номеру телефона. И родители. Всё, больше никто.

— Это точно? — спросил я.

— Точно, — ответила Саша. — Вчера я виделась с мамой. Она мне днём своё печенье привезла. Мы с ней посплетничали пару часов. Я рассказала ей о бабушке. Папы вчера не было дома. Мама говорила, что он сейчас допоздна работает, приезжает домой под утро. Подруга ещё в Сочи с семьёй. На работу, в редакцию, я заеду завтра. Я нарочно главреду не сказала, что вернулась.

Мне почудилось, что Александра усмехнулась.

— Сейчас время такое, — сказала Саша, — сенсация за сенсацией случаются, как ты и говорил. Только и успевай записывать. Мишкин наверняка навесил бы на меня кучу новых заданий. Его бы не смутило, что я пока в отпуске. А я хочу поработать с материалом о событиях в Волгограде. Для меня это важно. Мне ещё день нужен. Максимум: полтора. И я положу на стол главного готовую статью.

— Это замечательно, — сказал я. — И то, что ты вчера работала. И то, что не была на работе. Выполни мою просьбу, Саша. Не подходи сегодня до полудня к телефону. Не снимай трубку, как бы настойчиво тебе не звонили. Понимаешь? Это очень важно. Я бы даже сказал: жизненно важно. Я позже тебе всё объясню. Сделаешь, как я прошу?

— Эээ… ладно, — ответила Александра. — Я тогда вообще свой телефон отключу. И высплюсь хорошенько. Будильник заведу… Когда ты мне снова позвонишь? Дима, ведь ты же объяснишь мне, что происходит?

— Обязательно объясню, — пообещал я. — Чуть позже, Саша. После полудня.

* * *

Серый лежал