Космопорт - Сергей Чернов
— С твоими людьми?
— Нет. Своих пригоняй. Мои будут заниматься исключительно жильём. Они не профессиональные строители, пусть занимаются одним и тем же. Легче руку набить.
Дожидаюсь, когда мои слова отобразятся почеркушками в его блокноте.
— Пошли место выберем для школы. Кстати, проект тоже надо бы выбрать. Такой, чтобы ух!
Разговариваем и дорогой.
— Понадобится кран, — говорит Иннокентий.
— В самолёт влезет? В ИЛ-72?
— Нет. «Руслан» понадобится. А зачем самолёт? Можно здесь в аренду взять. Или купить, если хочешь.
— Покупать надо. Всё время нужен будет. Мы его лучше сами в аренду будем сдавать. А ещё нам микроавтобус нужен. И не микро тоже.
Пока нет своего транспорта — грузовички Иннокентия не подойдут для служебных поездок — придётся вызывать такси из города. Купить-то не проблема, толкового водителя надо найти. Если с такой распространённой профессией сложностей не предвидится, то крановщика придётся искать. Заявку в кадры — и дело в шляпе. Прельстить специалиста абсолютно новой машиной, иногда на это покупаются.
— Думаю, здесь школу поставить. В тех домах поодаль тоже кого-нибудь поселим.
Плямкает телефон. Таксист прибыл, направляемся к гостинице.
— Долго ходите. А у меня время — деньги, — бурчит таксист.
Считаю, что не по делу, не больше пяти минут прошли, поэтому обрубаю:
— Много себе позволяешь. Я тебе не сикось-накось, чтобы рожи мне строить. Поехали.
— Кто поедет, а кто и пешком пойдёт, — закусывает удила водила. Такой молодой, а глаза уже злые-презлые. — Вылезайте из машины! — того и гляди пену пустит.
Тачка по виду ничего так, видно, с неё пример берёт, заводится с пол-оборота. Ничего не говорю, только смотрю на Зину. Она спокойно выходит, водила всё внимание концентрирует на нас с Иннокентием. Тот было дёргается выйти, придерживаю его.
Дверь с водительской стороны распахивается. Злыдень вылетает из машины, не удерживается на ногах, катится кубарем, подбодренный пинком. Вот теперь можно и выйти. Чтобы сесть за руль. Права у меня есть, в Синегорске мне на блюдечке любой документ дадут.
— Зин, а теперь обратно его и дубинку держи наготове. Если что, охреначь. Ты знаешь как.
Без водилы на его машине — это незаконно. Поэтому, не дожидаясь, пока парень встанет, Зина тащит его волоком к машине, заталкивает на заднее место. Ошеломлённый парнишка почти не сопротивляется. Несколько моих парней у ремонтируемого дома — он самый ближний к гостинице — наблюдают с огромным интересом, кто-то показывает Зине большой палец.
— Зина, начнёт бузить, ты знаешь что делать.
В такие моменты у неё выражение лица, как у кошки. Не поймёшь — слышит ли, понимает ли. Кошка-то хоть ухом иногда дёрнет.
Но это для чужих. Я-то знаю, что она ни одного слова не пропускает.
Иннокентий садится рядом со мной. Оглядываю знакомое управление, коробка передач механическая. Снимаю с ручника, трогаюсь с небольшим рывком, но когда выезжаю на трассу, начинаю машину чувствовать. По отцовским заветам, он так всегда говорит.
— Я на вас жалобу напишу, — злыдень уже не выглядит злым, всего лишь обиженным.
Начинаю ржать. Смотрю на него через зеркало:
— Слышь, паренёк. Не надо меня смешить, когда я за рулём. Нельзя водителя весёлыми анекдотами от дороги отвлекать. Тем более я не такой уж и опытный автомобилист.
Таксист сам подставился, я в своём праве, и жаловаться ему бесполезно. Общение с моими юристами даром не проходит, многое заходит в голову само. Процесс покупки-продажи товара или услуги на самом деле строго регламентирован законом. Все выполняют правила, не задумываясь, даже не потому, что твёрдо их знают, а просто на автопилоте. Порядок неизменен сотни, а может, тысячи лет. Продавец выставляет товар с ценником, покупатель знакомится или уже знает, что и почём. И когда выражает желание купить — всё, сделка состоялась, и продавец не вправе её отменять. В магазине не имеют права вдруг сказать, что этот товар стоит больше, чем обозначено; не имеют отказать в покупке, если на витрине остался последний экземпляр. Выставленный на прилавке или витрине товар с ценой означает официальное предложение продавца приобрести его покупателю. И после слова покупателя «беру», сделка совершена и отмене не подлежит. В этой процедуре у покупателя даже больше прав. Он, в отличие от продавца, вправе отменить даже осуществлённую покупку. Конечно, для этого веские причины нужны, но тем не менее.
Так что мой таксист никакого права выгонять нас из машины не имел. Он приехал, то есть предложил услугу — мы сели и сказали «поехали». Всё, сделка состоялась. И отменить её можно только с нашей стороны. Если причины есть: вдруг там салон грязный и можно испачкаться.
О цене речи не шло, но это всего лишь значит, что она по умолчанию. В нашем случае –четыреста рублей. Да, вот такие здесь умеренные цены.
Доезжаем до «Космостар.ру». Иннокентий уходит не сразу, нам надо договорить.
— Скорее всего, они за нами успевать не будут, а возиться с доставкой откуда-то ещё мне не хочется.
— Может, будут успевать, — в голосе мужчины неуверенная надежда.
— Если так, то хорошо, а если нет, надо продумывать ещё какой-то фронт работ. О, давай дверями в подъезды займёмся?
— Можно, — Иннокентий уходит общаться с Арсением, а я направляюсь к мэрии.
Подъехав, выходим с Зиной. Наступает пора расплаты.
— Рублей пятьсот с нас, да? — благожелательно смотрю на недовольного жизнью водителя, который даже за руль не спешит. — Плачу тысячу, доплата за развлечение от тебя.
Бросаю купюру на сиденье, идём в городскую администрацию.
Кабинет мэра.
— Миллион, — недлинное слово мэр сопровождает обаятельной улыбкой.
Хороший он человек, никогда долго меня в приёмной не держит, и усы его украшают.
Миллион чего? Динаров, пиастров, золотых луидоров или медных дирхемов? Вот и переспрашиваю:
— Миллион тенге?
— Долларов, Виктор Александрович! — реагирует укоризненно.
Вот теперь приходит время для…
— Скока-скока? — стандартный приём при торге. — Непатриотичную денежную единицу называете, Дмитрий Константинович. Это у нас где-то сто восемь миллионов рублей по курсу? Чересчур!
— Помилуйте, Виктор
