Лихие. Смотрящий - Алексей Викторович Вязовский
— И где такую красоту ставить? — задумчиво посмотрели на меня пацаны — Только в казино?
— Да не, где угодно можно. На автовокзалах, — усмехнулся я, — возле метро, у магазинов…
— Разобьют, — покачали парни головой. — А бабки вытащат.
— Все продумано, — отмахнулся я. — Делается сейфовый вариант без ручки, чтобы не оторвали. На кнопках. Тут важно другое! У нас в стране хватает производств и голодных людей на них. Можно, что хочешь сделать. Нужно купить материалы и станки, а инженеров у нас хоть жопой ешь. Короче, Карась, как протрезвеешь, делай визу в Штаты, бери Катюху и поезжай. Надо найти производство. Первую партию там закажешь, а потом здесь разберем до винтика и повторим. Я в наших Кулибиных верю.
— А зачем свое делать, если купить можно? — не поняли пацаны. — На хрена нам с заводом трахаться?
— Эх вы! — сожалеюще вздохнул я. — Нам программа своя нужна, понимаешь? Захотел — добавил выигрыш, захотел — убавил. Это же штатовская херня. Туда с отверткой не залезешь. Тут надо как на заправке. Усекли?
— Ага! — заулыбались пацаны. — Вот это мы усекли. Пошли, Серый. Домой охота.
— Пошли, — согласился я и двинулся на выход.
— Эй, шеф! — крикнул Андреич, который постукивал по ладони обрезком трубы. — А с этими что делать? Как всегда?
— Как всегда! — равнодушно махнул я рукой и пошел на выход, не слушая воплей за спиной.
Пятирублевые столбики — это тема! Куда там тому спирту!
* * *
Офис Логоваза встретил нас с Юлей практически пустым — только парочка менеджеров болтала у стойки ресепшн, делая вид, что заняты. Секретарша сегодня оделась вызывающе — узкая черная юбка, строгий пиджак на голое тело. Аж в декольте бюстгальтер виден. Длинные прямые волосы она пустила по плечам, и я не стал делать замечание. Все-таки выходные, нерабочее время. Какой уж тут дресс-код…
— Мерседес готов, — произнёс Максим, подскочив ко мне, едва я только переступил порог. — Черный, как заказывали. Салон, конечно, мечта. Кожа, коврики…
Продажник начал рассыпаться в комплиментах машине, как будто не знал, что я уже всё решил. Логоваз поднял цены, но стоило только завести пару слов в нужных кругах, как всё стало возможно. У них тут эти «шестисотые» как горячие пирожки разлетаются.
— Показывай, — махнул я рукой, давая понять, что тянуть времени не собираюсь.
Мы с Юлей пошли следом за менеджером на парковку. Чёрный «Мерс» сиял в лучах осеннего солнца, стоя посреди полупустой площадки. Я обошел его кругом, чувствуя, как внутри просыпается азарт. Это не просто машина — это статус. Сидишь в «шестисотом» — ты не человек, ты царь. Руки сами коснулись карманов пиджака — там лежали пачки стодолларовых банкнот, завернутые в резинку.
— Открой капот, — бросил я менеджеру, и он торопливо выполнил приказ.
Внутри, как и ожидалось, был идеальный порядок. Даже чистота масла на щупе говорила о том, что этот зверь ещё ни разу не рыкнул на московских дорогах. Я кивнул Максиму, чтобы он закрыл капот, и посмотрел на Юлю.
— Как тебе? — спросил её просто для формальности.
— Стильно, — коротко кивнула она, по-прежнему без эмоций. Её это не волновало — это была моя покупка.
— Ладно, беру, — сказал я менеджеру. — Деньги с собой.
Вытянул из кармана пачки долларов и бросил её на капот машины. Парень быстро сориентировался, пригласил меня в кассу. Там пересчитали и проверили деньги, и через минуту мы уже оформляли документы в офисе. Всё быстро, без лишних вопросов. Взял транзитные номера, повертел в руках. Может мне для постоянных выбрать какую-нибудь броскую аббревиатуру? Или короткое, «говорящее» слово? Например, В7777ОР или что-нибудь подобное… Сейчас за деньги все возможно.
— И ещё кое-что, — сказал я, доставая из сумки мигалку, которую перед визитом в Логоваз забрал из офиса ЛДПР. — Мы это кое-что сверху поставим.
— Что это такое? — Юля широко раскрыла глаза.
— Наш новый образ жизни. Объезжаем московские пробки по встречке.
— А это не опасно⁈
Максим просигнализировал лицом, что тоже думает о транспортных угрозах.
— Конечно, опасно. Для тех, кто не уступит дорогу
Мигалка была на присосках, имела длинный провод, который можно было подключить в прикуриватель. Но в целом, конечно, нужно будет кинуть нормальную проводку под торпедой.
Мы сели в машину. Салон пах новой кожей. Я повернул ключ зажигания, и «Мерс» загудел, как настоящий зверь, готовый к прыжку.
— Поехали кататься, — сказал я, помахав рукой Максиму и врубая магнитолу. Сходу попал на какую-то радиостанцию, которая играла AC/DC. Песня Thunderstruck.
— Thunder, thunder, бу-бу-бу.
Центр Москвы встретил нас непривычной суетой: пробки, сигналы машин, какие-то нервные водители, стоящие в бесконечных очередях на светофорах. С чего бы это вдруг? Еще ведь не навезли в страну бэушных машин из Европы, и на дорогах вполне свободно. А! Авария впереди! Я включил мигалку, и мгновенно все автомобили начали разъезжаться, словно кто-то мне врубил режим короля дороги. Офигительное чувство, когда все смотрят на тебя с уважением и страхом.
— Yeah, yeah, yeah, thunderstruck, thunderstruck, — орали эйсидисики по радио.
Я бросил взгляд на Юлю. Да она возбудилась! Зрачки расширены, все поправляет волосы.
— Ну как тебе?
Девушка не ответила, просто взглянула на меня боковым зрением и чуть приподняла уголок губ. Это у неё значит, что она тоже наслаждается моментом.
Погоняв по центру, мы по Васильевскому спуску выехали на Красную площадь.
— Сергей Дмитриевич! — тут уже даже привычную ко всему Юлю проняло. — Туда же нельзя!
Постовой, увидев нашу машину с мигалкой, вытянулся в струнку и отдал честь. Я усмехнулся и помахал ему рукой, как будто мы были старые друзья.
— Льзя! Мне теперь все льзя!
Глава 17
Пока я занимался обустройством своей роскошной жизни, ситуация в стране все больше и больше напрягалась. Ельцин окончательно вошел в клинч с Верховным советом, те не оставались в долгу и пускали под нож все новые указы и законы президента. А заодно и бюджет
