Врата в Сатурн - Борис Борисович Батыршин
— До чего? — хором спросили Середа и Зурлов.
— А вы не догадываетесь, мальчики? — Юлька улыбнулась, впрочем, без тени злорадства или насмешки. — Это же так просто: отправить через «обруч» зонд с аппаратурой, глядишь, и попадёт туда, откуда прибыл блок! И записку не забыть в него вложить, а то вдруг тоже сдохнет по пути. И если на той стороне действительно кто-то есть — пусть ответят точно таким же способом — и обязательно укажут, где они и все ли живы!
На мостике повисла тишина, нарушаемая только электронным попискиванием на пульте. Середа смотрел на Юльку круглыми, бешеными глазами — и вдруг изо всех сил хлопнул ладонью по колену, отчего немедленно завращался в воздухе.
— Вот же я тормоз!..
Из кресла, занятого Зурловым, донёсся ехидный смешок.
— Ещё какой! Ручник, ржавый и кривой, как тракторе. Или, скажем, на экскаваторе. Но ты, Витька, не переживай, я такой же тормоз, потому как тоже не сообразил…
— Вот и они все удивились.- сказала Юлька. На Середу она смотрела с некоторой тревогой. — А потом вернулся Быковский — он, к счастью, не успел связаться с Землёй насчёт «Резолюшна» — и отправил Конина на склад аппаратуры, искать подходящий зонд.
— И что, сразу его и отправили? — спросил Середа.
— Нет. Сказали, что нужно дополнительное экранирование от электромагнитного импульса при выбросе из «обруча». Ну а я отправилась на «Зарю» — времени оставалось мало, а мне ещё надо было проверить торпеду.
— То есть ты так и не выяснила, запустили зонд или нет? — изумился Зурлов. — Ну, товарищ Сорокина-Травкина, не думал, что ты настолько не любопытна! И ведь от нас тоже скрыла…
— Да я забыла просто! — стала оправдываться Юлька. — Ни минутки ведь свободной не было, ни секундочки, только сегодня к вам и выбралась. Я хотела…
Громкое жужжание интеркома заставило её замолчать.
— Травкина, явиться немедленно на главный мостик! — голос волынова гремел из никелированной решётки торжественно, словно он не отдавал рядовое, в общем-то распоряжение, а командовал изготовить к бою линейный крейсер, вооружённый шестнадцатидюймовыми орудиями. — Остальным немедленно облачиться в «Скворцы» и занять места согласно ходового расписания. Через пятнадцать минут «Заря» уходит в прыжок. Отсчёт будет дан за минуту.
И, через коротенькую паузу, уже не столь воинственно:
— Удачи нам всем, друзья!
Юлька охнула и, хватаясь за прикреплённые к переборкам поручни, скользнула к люку.
— Ну вот… — Зурлов с досадой вздохнул. — Так и не сказала, чего она там хотела. Может, ещё слойку?
И в два укуса прикончил успевшее остыть лакомство.
IV
«…Попробуй-ка забить гвоздь в стену, когда при каждом ударе молотком сила противодействия отбрасывает тебя в противоположную сторону и ты летишь невзвидя света и не зная, обо что стукнешься головой. Для того чтоб заколотить один гвоздь, требовалось не менее трех коротышек. Один держал гвоздь, другой бил по гвоздю молотком, а третий держал того, который бил по гвоздю, чтоб сила противодействия не отбрасывала его назад…»
Припоминаете? Ну, конечно, «Незнайка на Луне», книга, проглоченная ещё в пятом классе. И вот теперь мы оказались в точно таком же положении — только в отличие от Винтика со Шпунтиком, не могли приколотить к полу галоши, чтобы обеспечить себе какую ни то точку опоры.
Во-первых, не было галош, а соорудить что-то подходящее, куда можно было бы засунуть массивные башмаки «Кондора — ОМ» из подручного материала не получалось. Во-вторых, даже если бы они были — как прикажете прбить их к полу — точнее, к ледориту, которым тут покрыто всё — если при первом же ударе молотка тебя подкидывает на полтора метра вверх — причём вместе с тем, кто пытается удержать тебя в неподвижности?
Это относилось не только к отсутствующим калошам и гвоздям — ровно то же самое происходило, когда мы с Юркой-Кащеем пытались снять с «омара» клешню-манипулятор. Ничего сложного в этом, на первый взгляд не было — сначала отсоединить кабели и шланги (что не так-то просто сделать в неуклюжих перчатках скафандра, узлы буксировщика рассчитаны на обслуживание в ангаре), открутить гайки, ухитрившись их при этом не растерять, и под конец, снять манипулятор с рамы — при том, что за долгие часы эксплуатации в вакууме металл накрепко «прикипел» к посадочному месту. Пришлось пустить в ход монтировку, а потом и кувалду из комплекта бортового оборудования — и вот тут-то пришлось уподобиться носовским коротышкам. Выглядело это так: Юрка, прикрученный ремнями к раме «омара» держал меня; я замахивался кувалдой (пытаясь ненароком не засветить ему по его шлему) и с оттяжкой бил по металлу. Первый манипулятор поддался удара после пятого — я едва успел ухватить его, не дать улететь в пространство, поскольку привязать его перед этой операцией мы, конечно, не догадались. Со вторым дело пошло проще, сказывался приобретённый опыт. Я уже подтягивал отлетевший манипулятор на страховочном фале, когда по ушам хлестнул взвизг помех, а ледорит под подошвами «Кондора» ощутимо дрогнул.
На этот раз мы были довольно далеко от Дыры, электроника скафандров и «омара», на котором мы с Юркой спустились на планетоид, не пострадала. Близкий, сильно изогнутый горизонт скрыл от нас столб выброса, и уж конечно, мы никак не могли разглядеть вылетевший из дыры предмет. Зато его засекли радары «Тихо Браге», и кэп Сернан, недолго раздумывая, потребовал от нас пуститься в погоню за «неопознанным летающим объектом». Увы, из этой затеи ничего не вышло: гость, оставлявший на радаре чёткий отпечаток (металл, длина около двух с половиной метров, диаметр…) выскочил из «тахионного зеркала со слишком высокой скоростью. Нам же надо было подняться с поверхности Энцелада, догнать беглеца, выполнить манёвр сближения —
