Роберта Голинкофф - Эйнштейн учился без карточек. 45 эффективных игровых упражнений для детей от 0 до 6 лет

Частью понимания мироустройства и причин событий является знание о том, что люди отличаются от предметов. Людей тоже можно заставить что-то сделать, но совсем не так, как мы заставляем действовать предметы. Дети выясняют, что к людям необходимо обращаться в процессе общения, чтобы заставить их сделать то, что им хочется, а предметами надо просто манипулировать. Задатки способности проводить различие между живыми созданиями и предметами, которые наполняют мир ребенка, проявляются очень рано. Уже к 3-месячному возрасту малыши замечают разницу в способе движения предметов (машин, грузовиков) и живых существ (людей, животных).

Роберте Голинкофф удалось хитростью заставить малышей продемонстрировать, что к возрасту 16 месяцев они уже по-разному оценивают возможности живых существ и предметов. Живые существа могут самостоятельно выйти из состояния покоя, а предметы – не могут. Иными словами, если человек, постояв какое-то время в углу, пройдет через комнату, вас это не удивит. Однако если бы кресло начало самостоятельно, без участия двигающего его человека, кататься по комнате, вас бы это поразило. А теперь представьте себе, что вы живете в мире, где не знаете наверняка, какие объекты движутся самостоятельно, а какие на это не способны. Пока малыши не выяснят для себя все эти вопросы, для них очень много непонятного и непредсказуемого в их окружении.

Давайте заглянем в детскую лабораторию и посмотрим, каким образом можно хитростью заставить малышей показать нам, что они думают о живых и неживых предметах. Кристен – застенчивая девочка 17 месяцев от роду. Ее папа, Фрэнк, приносит дочку в лабораторию, и она быстро осваивается в новой обстановке, поскольку в комнате полно игрушек и дружелюбных людей. На полу за переносным экраном сидит ученый, которого Кристен не видит. У него в руках – прозрачная прочная пластиковая леска, привязанная к задним ножкам обычного стула, который расположен примерно в полутора метрах перед деревянным экраном. Объяснив Фрэнку, чем они собираются заниматься, экспериментатор кладет новую игрушку на стул и привлекает к ней внимание Кристен.

Когда Кристен подходит к стулу, чтобы взять игрушку, стул начинает отползать назад, повинуясь движениям экспериментатора, спрятанного за экраном. Кристен останавливается как вкопанная. Она смотрит на стул, потом на папу – и со всех ног бежит прямо к нему, вцепляясь в его ногу так, как будто от этого зависит ее жизнь. Таким образом Кристен «говорит» нам, что в ее мире стулья не двигаются сами собой. Реакция Кристен совершенно прозрачна. В 16 месяцев многие малыши дают нам понять своими действиями, что такие события происходить не должны. К 24 месяцам малыши в этом уже совершенно убеждены и порой даже пытаются разобраться, в чем дело, подталкивая стул! Это еще один пример того, насколько многое дети узнают о мире самостоятельно.

Двигаемся дальше: что малыши знают об изменениях в своем мире?

Одно из самых интересных наблюдений, сделанных Пиаже, касалось скачка в развитии, происходящего между 5 и 7 годами, то есть между так называемым предоперационным периодом развития и стадией конкретных операций. Возможно, вы изучали эту теорию в колледже. Однако за последние 20–30 лет многие детали этой теории подвергались сомнению или были опровергнуты (как оказалось, дошкольники еще умнее, чем полагал Пиаже). Тем не менее он поделился с нами некоторыми наблюдениями, которые очень интересно воспроизвести. Среди них и утверждение о том, что дошкольникам трудно учитывать два изменяющихся параметра одновременно. Пиаже называл такую способность консервацией[9]. Воспользуемся примером 4-летнего Пьера. В одном из экспериментов Пиаже ставил перед мальчиком два одинаковых стакана высотой 20 см, до середины наполненных соком. Далее происходил примерно такой разговор:

Пиаже: Итак, Пьер, вот два стакана с соком. У кого сока больше – у тебя или у меня? Или у нас его поровну?

Пьер (внимательно изучает стаканы): У нас поровну!

Пиаже: А что, если я перелью свой сок вот в это блюдо (показывает на низкое и плоское блюдо)? Наблюдай за мной.

Пьер пристально наблюдает.

Пиаже: А теперь у нас сока поровну? Или у меня больше? Или больше у тебя?

Пьер (ни на секунду не задумываясь): Ой, теперь у меня больше! Смотри, как высоко налит сок у меня и как низко – у тебя!

Нам, взрослым, этот ответ кажется странным. В конце концов, Пьер ведь наблюдал, как Пиаже переливал сок. Он ничего не добавил и ничего не отнял. Почему же мальчик говорит, что теперь у него больше сока?

Если у вас не один ребенок, вы могли заметить, что дети вечно ссорятся из-за того, что им налили не поровну, если вы используете разные стаканы. Так происходит потому, что дети обращают внимание на внешний вид предметов. Они не понимают, что изменение в одном измерении (высоте) уравновешивается изменением в другом измерении (площади поверхности). Дети не могут принять в расчет оба этих фактора и сбалансировать их.

Это заметно и в других областях поведения. Малыши порой расстраиваются, когда их матери делают себе новую прическу, а папы отпускают бороду, надолго уехав в отпуск или командировку. Ну как же, это ведь больше не мама и не папа!

Возраст: 3–6 лет

Вы можете поставить эксперимент на способность к консервации у себя дома. Подготовьте сок (или воду), два одинаковых стакана и еще один сосуд, который может вместить количество жидкости, первоначально налитое в стакан, но сильно отличается от стакана по форме. Прежде всего настройте ребенка на игру. Покажите ему два стакана с соком, налитым до одного уровня. Скажите, что один стакан – его, а второй – ваш. Спросите, одинаковое ли у вас количество сока, а если нет, то у кого больше. Эксперимент не может двигаться дальше, если ребенок не согласится, что сока у вас поровну. Далее вы сами или ребенок должны перелить сок из вашего стакана в сосуд другой формы. А теперь задайте тот же вопрос, что и раньше: у кого сока больше или у вас его поровну? Как реагирует ваш ребенок? Замечаете ли вы изменения в его поведении, когда задаете ему этот вопрос? Возникает ли момент неуверенности в ответе? Спросите, почему он ответил именно так, и проверьте логическое обоснование, которое ребенок приводит в пользу своего суждения. Вас может ожидать большой сюрприз. Если у вас есть еще дети постарше, можете проделать такой опыт с 6–7-летним ребенком и обратить внимание на разницу в логическом мышлении.

Можно ли научить принципу консервации – идее о том, что хотя вещество выглядит по-другому, его остается то же количество, если ничего не отнимать и ничего не прибавлять? Исследовательская литература предлагает разнообразные способы показать ребенку, что имеет значение именно количество, а не внешний вид вещества. (Мы уже объясняли это в главе 3 в связи с экспериментом с «волшебными» мышками, которые проводила профессор Рохель Гельман, давая детям понять, что число – это важное измерение.) Но надо ли вам учить ребенка принципу сохранения количества? Мы так не думаем. Со временем он сам дойдет до этой концепции. Это один из тех процессов обучения, который позволит вам заметить ограничения мышления своего ребенка. Мы делимся с вами открытиями по поводу консервации не для того, чтобы вы тут же побежали учить ребенка уму-разуму; мы завели разговор о них потому, что это – окно, через которое можно увидеть парадоксальные ограничения детей. Нас удивляет, что ребенок терпит неудачи с подобными заданиями, но эти неудачи указывают на то, что механическое натаскивание детей на правильный ответ и близко не соответствует детскому способу мышления.

Умозаключения: еще один аспект расцветающего интеллекта

Жюли пришла в нашу университетскую лабораторию с историей, которая ее поразила и ярко продемонстрировала интеллект ее ребенка. Она водила свою дочь Микаилу (2 года и 5 месяцев) на занятия в спортзал с тех пор, когда та была еще совсем крошкой. По окончании занятия каждому ребенку выдавали похожую на татуировку смывающуюся наклейку на руку с изображением клоуна Джимбо. Однажды после занятий, когда Жюли зашла с Микаилой в магазин, они стояли в очереди рядом с мужчиной, чье тело было целиком покрыто татуировкой. Громким и пронзительным голоском, который разносился на добрый десяток метров вокруг, Микаила радостно воскликнула: «Ой, мамочка, смотри, этот дядя весь в наклейках Джимбо!» Микаила вывела умозаключение! Основываясь на своем опыте, она пришла к выводу, что татуировки на теле мужчины – это наклейки. Поскольку она никогда раньше не видела этого человека и вообще не видела людей с татуировками, она сделала обобщение, то есть распространила свое знание на новый конкретный случай. Это – пример индуктивного умозаключения.