Рейд в опасную зону. Том 1 - Мэт Купцов
— Сможем обойти? — спрашиваю проводника.
— Справа круто, но можно. Только очень тихо.
Мы ползем, буквально скребя локтями по песку и гравию. В какой-то момент я слышу тихий звук — словно кто-то спустил курок. Замираю, показываю группе остановиться. Ловлю взгляд Акмаля, он кивает на камень впереди.
— Мина, — шепчет он.
Мина. Черт. В этих местах на неё можно наступить, даже не поняв. Я жестом указываю обходить ещё дальше, почти у подножия скалы. Каждый шаг превращается в мучение — камни сыплются под ногами, тело напряжено до предела, пот стекает по вискам…
С того момента, как душманы перешли к партизанской войне — минная война для них стала основной против войсковых частей 40-й Армии. Диверсии стали основными их действиями. Они не парились, использовали противопехотные мины советского, американского, английского, пакистанского и китайского производства. Так же в ход шли и самодельные мины и фугасы, изготовленные из неразорвавшихся авиабомб, минометных мин, зарядов взрывчатых веществ.
Мы обходим блокпост, но тишина не радует. Акмаль останавливается, прислушивается.
— Слишком тихо, — произносит он и останавливается.
Тишина — враг.
В Афгане, если вокруг тихо, это значит, что кто-то уже ждёт. Я поднимаю руку, готовлю сигнал на отход. И тут слышу шорох. Легкий, почти незаметный.
— Засада! — тихо говорю я, — Всем лечь! — падаю на землю.
Пули начинают свистеть, воздух вокруг наполняется свинцом. Прячусь за камень, вскидываю автомат. Вижу, как Серега ложится рядом, целится, готовясь открыть огонь.
Молча кладу руку на его автомат.
Не следует пока отвечать. Стреляют беспорядочно, почти наугад.
Лежу, вдавливаясь в камни. Сердце стучит где-то в горле, а уши ловят малейший шорох.
Моджахеды у костра напрягаются. Один резко встает, хватает автомат. Высокий, с бородой, лицо черное от пепла и теней, будто сама ночь вылепила его, он стреляет, не целясь.
Остальные переглядываются, быстро переговариваются на своем языке. Слышу знакомое слово — гости.
Решили, что привиделось, значит. Но на их лицах сомнения.
— Тише, — шепчу едва слышно, жестом показывая группе замереть.
Камень подо мной острый, как нож, но я не шевелюсь. Любое движение может выдать нас. Моджахед с автоматом делает шаг в нашу сторону. Огонь костра подрагивает, отражаясь на его стволе. Остальные вытягивают шеи, вглядываются в темноту. Вдруг один, что моложе других, смеется — тихо, нервно.
Что-то говорит своим, махнув рукой, будто отгоняет призраков.
Высокий еще секунду стоит, напрягаясь, но потом опускает автомат. Говорит что-то резко, бросая взгляд на остальных. Слов не понимаю, но суть ясна.
— Всё тихо, показалось.
Тот, что смеялся, будто разрядился, опускается обратно к костру. Еще один, старший, с шрамом через щеку, что-то бурчит в ответ, но не спорит. Высокий уходит на пост, проверяет оружие. Настроение у них меняется, но напряжение еще витает в воздухе.
Я перевожу дыхание. Серёга лежит рядом, вытирает пот со лба, осторожно скребет землю, чтобы удобнее устроиться за камнем.
— Тихо всё. Не заметили, — слышу его шепот.
— Пока, — киваю, продолжая наблюдать за ними.
Акмаль чуть впереди, замирает, слушает. Тень от его чалмы кажется больше, чем он сам. Он не торопится, прислушивается, выжидает, пока моджахеды расслабятся окончательно.
Через несколько минут у костра начинается разговор. Смех снова прорывается, но уже глуше. Один вытаскивает металлическую кружку, передает другому. Серёга дотягивается до моего плеча.
— Выпили они, походу. Повезло.
— Не расслабляйся, — шепчу. — Акмаль понимает о чем они говорят. Ждем его отмашку.
Проводник медленно подползает ко мне, будто змей.
— Всё, идем дальше. Вниз, за тот хребет, — шепчет он.
— Они не услышали нас? — уточняю.
— Нет, — отвечает. — Показалось им. Но надо быстрее.
Я передаю сигнал группе, и мы начинаем двигаться. Каждый шаг — осторожный, словно по минному полю. Да и реально угроза такая есть. Они минируют все дороги, тропинки на подступах к своим базам.
Впереди каменистый склон, крутой, но ведущий в тень. Спускаемся тихо, как кошки, избегая хрустящего гравия и крошечных камней, что могут покатиться вниз и выдать нас.
Никто не говорит, дыхание чуть слышно. Впереди Акмаль, за ним — я. Олег и Сашка позади, за ними замыкающий — Серега.
Только ночь и мы.
Когда оказываемся внизу, я наконец выдыхаю. Теперь нас от блокпоста отделяет хребет — естественная преграда. Но внутри все равно что-то не так. Слишком легко получилось.
В Афгане таких подарков не бывает.
Акмаль останавливается, поднимает руку. Я напрягаюсь, всматриваюсь в его силуэт.
— Что? — шепчу, подползая ближе.
Он оглядывается, глаза блестят в темноте.
— Там… снова странно. Как будто… ждут.
Тут же ловлю взгляд Сергея. Он кивает, подтверждая.
— Тихо как-то слишком.
Засада. Она где-то впереди. Но где? И почему нас ещё не обнаружили? Я поднимаю руку, сигнал группе. Стоим, ждем, но тишина вокруг — словно петля, готовая затянуться.
Она будто обволакивает нас, как густой дым. Мы залегли в небольшом овраге, стараясь слиться с землёй. Где-то совсем рядом хриплый голос рвёт воздух.
— Неверные! На подступах! Они уже близко!
Поднимаю глаза на Серёгу, он тоже слышит. Говорящий — не простой боец. Он чеканит слова, как приказ к действию. Акмаль, наш проводник, замирает рядом, кивает.
— Это Маджид, — шепчет он. — Брат Бахи. Опасный человек.
Опасный — не то слово. Слухи о нем ходили даже на наших базах. Жёсткий, умный, знает местность как свои пять пальцев. Служит брату, как верный пёс.
— Что он говорит? — почти беззвучно спрашиваю у Акмаля.
Проводник сосредотачивается, прислушивается.
— Велит искать вас. Говорит, вы здесь. Все тропы проверять… не дать уйти.
Голос Маджида звучит всё ближе. Я напрягаюсь, вжимаюсь в землю сильнее, стараясь контролировать дыхание. Вдруг шаги затихают. Потом слышу, как он добавляет.
— Пусть наши люди будут начеку. Сначала выловим. Потом отстреливать.
Серёга рядом морщится.
— Хреново дело. Он явно не расслабится, — тихо цедит сквозь зубы.
Но тут до нас доносится шум. Лёгкий треск ветки, шаги, приглушённые песком. Потом звук стихает, шаги удаляются.
Маджид и его люди уходят. Мы лежим, выжидаем. Минута. Две.
— Ушли, — наконец шепчет Акмаль.
Я перевожу взгляд на остальных — Олег, Сашка, Серёга. Все лежат, как каменные статуи, только глаза двигаются. Акмаль поднимает голову и показывает рукой.
— Смотрите, туда пошли. За спины наши. Теперь они думают, что вы всё ещё там.
Олег выдыхает.
— Обошли. Ну, мать вашу, а? — чуть слышно
