Александр Михайловский - Мы наш, мы лучший мир построим
Да и какое у них может быть будущее? Конечно, можно попробовать убежать за границу, Но Англия уже один раз откровенно заявила, что не желает видеть на своей территории семью русского монарха. Дескать, английский народ возмутится, если Романовы переедут жить в Британию.
Сейчас, после того как власть взяли большевики, их наверное все же примут. Но коврик в прихожей и кусок сухого хлеба придется отрабатывать в поте лица, сделавшись знаменем антибольшевистского движения. Такая перспектива Александре Федоровне, как женщине довольно умной, нравилась очень мало. Во-первых, ее и ее семью будут использовать, как дешевых шлюх. А как только отпадет надобность, их просто выпихнут на улицу. Да и тех, что стоят за Сталиным и компанией Александра Федоровна успела узнать хорошо. Эти люди, оскорбленные тем, что их доброту посчитали за слабость, могут достать их и в Лондоне. Как не раз говаривал ее мужу поручик Бесоев: "сами мы злые, память у нас крепкая, а руки длинные".
Можно вместе с девочками после заключения мира уехать на родину, в Гессен-Дармштадт. Ники и Алексея большевики, наверное, не отпустят. Но бывшая владелица одной шестой части суши понимала, что жить там придется на положении бедных родственников. Как говорят - горек хлеб изгнанника. Пусть этот вариант и не грозит им местью со стороны новых хозяев России - кайзер Вильгельм вряд ли будет втягивать их в политику.
Но в любом случае, самый главный вопрос - будущее дочерей останется открытым. В Дармштадте дочери русского экс-императора никому не нужны. И им, умницам и красавицам, придется либо выходить замуж за простых буржуа, либо всю жизнь оставаться старыми девами. Второе, скорее всего, ибо история болезни русского цесаревича была на виду у всего мира, и ни одна добропорядочная немецкая семья не захочет брать на себя обузу в виде невестки, способной родить больного ребенка.
Протестантка, перешедшая в православие во вполне зрелом возрасте, и к тому же, имеющая диплом доктора философии, Александра Федоровна четко чувствовала разницу в менталитете. Это русский человек от большой и чистой любви возьмет свою суженую такой, "какая есть", и до гробовой доски будет радоваться ее достоинствам и мириться с ее недостатками. Точно так же, как Ники взял ее саму, уже зная про угнездившуюся в ее семье гемофилию. Именно он сделал все возможное, и даже больше того, чтобы этот брак состоялся, и они обрели свое горькое счастье. Наверное, если бы так своевременно не заболел его отец, этого могло бы и не произойти. Русского цесаревича женили бы на другой. И тогда история пошла бы другим путем.
Так что же ей делать, для того, чтобы ее дети и внуки заняли достойное место под Солнцем? Стоя на палубе корабля прибывшего из будущего, Александра Федоровна понимала, что Европа уже обречена. Рано или поздно, но пришельцы подомнут ее под себя, чтобы дать достойный отпор растущей заокеанской мощи. При таких обстоятельствах отъезд из России равносилен бегству от лавины, которая все равно догонит тебя и сомнет. Может, кто-то и имел какие-то иллюзии, но только не такой человек как она, который, пусть и в общих чертах, но знал подноготную событий. А самое главное, ей было известно - кто такой товарищ Сталин, и каков был результат его правления в прошлый раз.
Уже тут, на борту "Североморска", Александра Федоровна спросила у командира корабля, капитана 1-го ранга Перова, - Алексей Викторович, что за государство вы строите? На что это будет похоже?
И получила четкий ответ, - Красную Империю, мадам, - он процитировал слова из какого-то стихотворения: "Касаясь трех великих океанов,
она лежит, раскинув города, покрыта сеткою меридианов, непобедима, широка, горда...", - потом вздохнул и добавил, - Наверное, из России больше ничего путного сделать невозможно и парламентаризм у нас всегда превращается в цирковой балаган. А посему, раз Империя Романовых умерла, да здравствует Империя Сталина!
Нет, пусть другие уезжают. Большевики уже заявили, что никого не будут удерживать. Но, все это бессмысленно, от себя не убежать. Романовы пойдут другим путем. Они никуда не уедут. Более того, Александра Федоровна приложит все усилия, чтобы ее дети, насколько это возможно, сблизились бы с пришельцами из будущего, которые неизбежно будут занимать в этой Красной Империи самые высокие посты.
Не надо лезть на самый верх, надо держаться тех, кто войдет в силу лет через пятнадцать-двадцать. Вот, взять к примеру поручика Бесоева. Храбр, умен, на хорошем счету у своего начальства. Причем, настолько хорошем, что именно он исполняет самые деликатные поручения.
А ведь она видела, как еще в поезде он что-то говорил Анастасии, а девушка смеялась, как в их семье никто не смеялся с того страшного мартовского дня. Через двадцать лет Николай Арсеньевич точно будет генералом, возможно министром. Ну, или, как это по-новому - наркомом. А если даже геройски погибнет, не дожив до генеральских эполет, то вдова и дети героя будут окружены почетом и заботой. После возвращения в Петроград надо будет поинтересоваться, как можно восстановить знакомство.
Но не надо думать только о замужестве дочерей. Александра Федоровна знала, что в эмансипированном обществе выходцев из будущего женщина и сама, без мужчины, способна сделать самую головокружительную карьеру. Ее дочери не глупы и неплохо образованы. Если господину (пардон - товарищу) Сталину надо чтобы Романовы участвовали в жизни России, то они будут в ней участвовать. Александра Федоровна грустно усмехнулась, ибо революция открыла перед просто гражданками Романовыми столько разных возможностей, о которых цесаревны Романовы и мечтать не могли. Нет, если вино налито, то оно должно быть выпито.
От размышлений Александру Федоровну отвлек крик Алексея, - МамА! Татьяна влюбилась! - бывший цесаревич процитировал Пушкина, взбегая по трапу, - Она другому отдана, но будет век ему верна!
Следом, розовея ушами, поднялась Татьяна, а за ней, придерживая на плече автомат, и держа в руках любимую балалайку ее брата, поднялся фельдфебель морской пехоты Дмитрий Светлов. Он был назначен Алексею в "дядьки", на время его пребывания того на "Североморске". Молодые люди демонстративно не смотрели друг на друга.
- Влюбилась, влюбилась, - приплясывал возбужденный Алексей, - Я сам видел, как они за руки держались!
- И ничего подобного! - с притворным возмущением воскликнула Татьяна, и, подойдя близко, уже тише добавила, - Дмитрий просто рассказывал мне, как они слышали Голос. Было так жутко, что он взял меня за руку, чтобы я не боялась. МамА, а ты когда-нибудь слышала голос Божий?
- Я нет, а вот Григорий Ефимыч, Царство ему Небесное, слышал, - ответила встревоженная экс-императрица, - А что им этот Голос сказал? - Спасти нашу семью?
- Нет, МамА, - тихо ответила Татьяна, - им было сказано делать все по совести.
- Ну, тогда это был точно Господь, - сказала Александра Федоровна, перекрестившись, - надеюсь, он и дальше будет милостив к нам, недостойным.
- Во имя Отца и Сына и Святаго Духа... - ответила Татьяна, тоже крестясь.
Александра Федоровна взяла свою вторую дочь за локоток, и отвела ее в сторону от Алексея, который о чем-то расспрашивал своего "дядьку", указывая пальцем на громаду авианесущего крейсера.
- Девочка моя, - шепнула она на ухо дочери, - ты далеко уже не ребенок. Меня заверили, что Дмитрий образованный и воспитанный молодой человек. Что он тебе рассказал про себя?
- МамА, - так же тихо ответила Татьяна, - он действительно образованный. Три года учился в Петроградском университете, на историка. Потом, чтобы заработать денег, взял отпуск и пошел в армию. На три года - на контракт, как у них говорят. Через полгода этот срок должен был закончиться, и он собирался вернуться в университет.
- Значит, меня не обманули, - кивнула экс-императрица, - и что твой Дмитрий собирается делать дальше?
- МамА, и вовсе он не мой, - кокетливо сказала Татьяна, скосив глаз на предмет разговора, - он сказал, что ему уже поступило предложение, занять должность взводного в Красной Гвардии. Надо только сдать очень легкий для него экзамен. Он сказал, что уже согласился, потому что творить историю куда интересней, чем потом ее изучать.
- Доченька, - вздохнула Александра Федоровна, - слово Гвардия в этом названии не пустой звук. Это мы, Романовы, стали в России ничем, пустым местом. Снова возвращаются времена Петра Великого, и новые власти собирают свою отборную гвардию. А семеновцы и преображенцы, как и прочие наши гвардейские полки, будут низведены до положения линейных. А то их и вовсе их расформируют. Подпоручик гвардии, тем более пришедший ОТТУДА, да еще хорошо образованный, и знающий нашу будущую историю, почти наверняка через двадцать лет станет генералом или маршалом. Подумай об этом, Татьяна, ибо не пристало Романовой идти в посудомойки и кухарки. Не этот, так другой, но ты не имеешь права упускать свой шанс.