Моя чужая новая жизнь - Anestezya

— Такого просто не может быть, — твёрдо сказал Фридхельм. — Здесь все хотят лишь одного — победы великой Германии.

— Ну да, — задумчиво протянул Шварц. — Почти все.

— Разрешите обратиться, герр майор, — в дверях возник солдат. — По вашему приказу мы продолжаем допрашивать схваченного полицая.

— Он заговорил? — лениво уточнил Шварц.

— Да. И вы должны сами это услышать.

— Доброе утро, — в кабинет вошёл Вайс и окинул нас внимательным взглядом. — Что-то случилось?

— Генерал подозревает, что среди нас есть предатель, — коротко пояснил Файгль. — Ночью кто-то проник в его кабинет и вскрыл сейф с секретными документами.

— Они пропали? — невозмутимо уточнил гауптман.

— Нет и это довольно странно.

— Не вижу ничего странного.

Я нахмурился, услышав голос Ирмы. Ни к чему журналистке, которая вхожа к министру пропаганды, знать о наших промахах.

— Странно, ведь если кто-то хотел их выкрасть, почему они на месте? — Вайс неторопливо подкурил сигарету.

— Потому что у заговорщиков не было цели их красть, — Ирма положила на стол свой фотоаппарат. — Они их сфотографировали.

— Что ж, вполне может быть, — проворчал генерал. — Только это никак не облегчит нам задачу поймать предателя.

— Ну почему же? — проворковала она. — Я могу вам помочь в этом. У меня есть кое-какие подозрения.

— Одних подозрений мало.

Я заметил, как побледнел Фридхельм, и почувствовал, как внутри разливается холодом страх. Нет, я не верю, что Эрин настолько лжива, чтобы столько времени притворяться, а потом нас предать.

— Я вам не говорила, что у меня вчера пропал фотоаппарат? — невозмутимо продолжала Ирма. — Я точно помню, что положила его на стол в общем кабинете, а вечером не смогла найти.

— Но похоже, вы его всё же нашли, — заметил Файгль.

— Нашла брошенным в кустах во дворе штаба. И в нём не было плёнки.

— Хм-м, это действительно странно, — помрачнел генерал.

— Осталось только найти подозреваемого и проверить, есть ли на фотоаппарате его отпечатки, — сказала Ирма.

— Ну и кого мы должны подозревать? — рявкнул Штауффернберг. — Я не хочу даже думать, что кто-то из присутствующих здесь может оказаться предателем.

— Однако это так и есть, — продолжала девушка. — Никого постороннего бы в штаб просто не пропустили.

— Кажется, я знаю, кто мог взять ваш фотоаппарат, Ирма, — Шварц резко прошёл к своему столу.

— Кто же? — спросил Вайс.

— Генерал, мне неприятно сообщать вам подобное, но я настоятельно прошу вас отдать приказ задержать фрау Винтер.

— Вы с ума сошли? — вскинулся Фридхельм. — При чём здесь моя жена?

— При всём уважении к вам, майор, я тоже не понимаю, — нахмурился Штауффернберг. — На каких основаниях я должен задерживать её?

— Скорее всего, загадочный диверсант — она. Мальчишка только что раскололся, что радист, которого мы все ищем, гораздо ближе чем вы думаете.

— Хватит говорить загадками, давайте по существу, — генерал налил в стакан воды из графина и жадно сделал несколько глотков.

— Радистка — это домработница, которой так благоволит фрау Винтер. Уж её-то, думаю, вы позволите арестовать?

Штауффернберг кивнул.

— А что насчёт фрау Винтер? — коварно уточнил Шварц.

— Герр генерал, это абсурд, — горячо заговорил Фридхельм. — Моя жена не может быть замешана ни в каких заговорах. За что её арестовывать? За то, что девушка, которую мы взяли на работу, оказалась подпольщицей? А вы уверены в своей домработнице?

— Дело не только в этом, — вмешался Шварц. — Фрау Винтер постоянно отпускала её в деревню. Спрашивается, для чего?

— Это было поощрением за хорошую службу, — спокойно ответил Фридхельм. — К тому же не было запрещено.

— Позвольте хотя бы допросить её, — не сдавался Шварц. — Узнать, что она делала вчера вечером в штабе.

— Я сам побеседую с ней, — сдался генерал.

— И кстати, последний раз я видела фотоаппарат у неё в руках, — вмешалась Ирма.

— Эрин не стала бы брать твой фотоаппарат! — резко ответил Фридхельм. — И она после обеда ушла домой.

— Она куда-нибудь выходила потом? — спросил генерал.

— Нет, — покачал головой Фридхельм.

Я не отводил взгляда от его лица. Чёрт, я знаю своего брата. Он лжёт. Или чего-то недоговаривает. Что за чертовщина сейчас происходит?

— Вы не можете этого знать, — усмехнулся Шварц. — Вечером мы все были на приёме у штурмбаннфюрера.

— Вы уверены, что Эрин вечером была в штабе? — пора вмешаться и мне.

— Часовой видел, как в здание входила какая-то женщина, — подтвердил майор.

— А может, это была ты? — прищурился Фридхельм, глядя на Ирму. — Ты ведь утверждаешь, что потеряла фотоаппарат. Вспомни, ты приходила сюда?

— Нет, — медленно покачала она головой. — Я вернулась домой и подумала, что забыла его здесь, но не стала возвращаться, решила забрать утром.

Генерал долго молчал, напряжённо обдумывая услышанное.

— Позвольте мне разобраться в этой ситуации, — осторожно вмешался я. — Нужно тщательно всё проверить прежде, чем предъявлять такие обвинения.

— Конечно, разберемся, — кивнул он. — А до выяснения обстоятельств я вынужден отдать приказ задержать фрау Винтер.

— Что?! — рванулся Фридхельм.

Я быстро перехватил его за плечо. Не хватало ещё, чтобы его отправили в штрафбат за нарушение Устава.

— Но так нельзя.

— Успокойтесь, лейтенант, — сурово отрезал Штауффернберг. — Я буду очень рад, если выяснится, что ваша жена не виновна в этом позорном предательстве.

— Позвольте мне самому привезти её.

— Нет, — покачал головой генерал. — В таких случаях лучше оставлять личное, так сказать, за дверью.

Шварц вышел, чтобы отдать приказ, а я почувствовал, как дрожит от напряжения рука брата под моей ладонью. Нужно срочно привести его в чувства. Я решительно потянул его на крыльцо.

— Пусти меня, — сердито вывернулся он. — Неужели ты думаешь, что я позволю им притащить её сюда как какую-то преступницу?! Или тебе всё равно, что с ней будет?!

Пусть считает меня трусом, но сейчас главное не позволить ему наделать глупостей и испортить себе карьеру.

— Пусти, я сказал!

— Успокойся! — я резко встряхнул его. — Мы обязательно разберёмся,