Волшебные меридианы. Книга первая. Картограф. - Юрий Николаевич Москаленко
– А без блинов, значит, никак?
– Без блинов, Роман Елизарыч, очень сложно, и очень долго. А с блинами быстро и очень наглядно. Посмотришь и сразу всё поймёшь. Я надеюсь.
– А с обычным хлебом не получится что ли?
– С обычным хлебом сложно и долго. С блинами надо.
Поручик снова прищурился и изрёк:
– Ладно, будь по-твоему. Попрошу блинов напечь. Только и ты уж смотри, если пошутить вздумал, не прощу.
Что могли означать эти его слова, я уточнять не стал. Да и какой смысл? Когда мне отец ещё в школе объяснял на примере блинов идейное содержание горизонталей, я понял всё почти моментально. Не думаю, что офицеры, пусть даже и заурядные, тупее пятиклассника.
– Рома, только обязательно блины, а не оладьи. С оладьями долго и сложно.
Поручик вышел. А я вернулся к изучению наиотменнейшего чертежа земель Казанской губернии.
Так, вот Самара… вот Красный Яр… Тольятти как тут у них называется? Бахметьевский острог? Хорошо. А про какие остроги они вчера спрашивали? Помню Буродольский… вот он. И ещё какой-то был. Вот Палимский. Вроде не он. Порубежный? Тоже не припомню.
Да и ладно! Сейчас спрошу. Если уж мне карту показали, значит, не секретная. А раз про свои остроги они сами же и спрашивали, значит, и это не тайна.
Дверь открылась, и в комнату вернулся Старинов.
– Будут тебе блины, – обнадёжил он. – Со сметаной.
– Не-не-не! – запротестовал я. – Сметана как раз не нужна! Ну, или хотя бы она отдельно тогда будет что ли.
Только что успевший опуститься на скамью, поручик снова вышел. Загонял я командира.
В этот раз вернулся он быстро:
– Не хочешь сметаны, будет тогда топлёное масло, – опять устраиваясь за столом сообщил штабной землемер Его Светлости.
ДА ЧТО Ж ТАКОЕ???!!!
– РО-О-ОМА-А!!! – страдальчески завопил я. – Какое ещё на хрен масло?! Ничего не должно быть, ни сметаны, ни масла, ни икры! Нужны просто блины! Просто блины. Без никто! Понимаешь?
– Чего ты так взбеленился? – вопросил поручик, в очередной раз вставая с лавки. – Не пойму я тебя никак, то тебе блинов подавай… зачем они тогда вообще нужны, если ни масла к ним, ни сметаны не будет? Чего только добро переводить?
Он побурчать-то побурчал, но отменять масло к хозяйке всё же отправился.
Теперь он отсутствовал несколько дольше.
– Хозяйка сказала, что сделает блины не на молоке, а на воде, раз ничего тебе не надо, – садиться он не стал, а с подозрением глянув на меня, поинтересовался: – Всё? Или ещё какая блажь тебе в голову придёт?
– На молоке, конечно, лучше, чем на воде… – начал было я, но был безжалостно перебит поручиком:
– Ну, тогда иди и сам объясняй, чего тебе там лучше! А с меня уже хватит! Нашёл себе посыльного! – с этими словами он демонстративно плюхнулся на лавку и вид сделал такой, типа никуда он больше не пойдёт, и это принципиально не обсуждается.
Да и ладно. Не очень-то и хотелось.
Я пододвинул Елизарычу его кривую карту отменной работы и спросил:
– Помнишь, на чём мы остановились?
– Про горы мы говорили, – с лёгким раздражением в голосе ответил тот. – И про, что вы их какими-то горизонталями рисуете, а не стилусами и чернилами, как все добрые люди.
– А до этого? О чём мы с тобой до гор разговаривали, помнишь?
С минуту поручик добросовестно скрипел мозгами, силясь выудить из памяти предмет нашего недавнего разговора. Но, судя по всему, не преуспел:
– Да пёс его знает! – воскликнул он с ещё большим раздражением. – Давай, говори уже! Не томи. И без того денёк не сахарный выдался! – сказав, он дотронулся до подбитого глаза, словно тот у него внезапно заболел.
– Я у тебя спрашивал, откуда, по твоему мнению, пришли наши предполагаемые противники? – напомнил и на всякий случай уточнил: – Те самые лихие людишки, которые обоз этот… – хотел сказать «бомбанули», но вовремя удержался. – Которые обоз перебили. И которые… не ровён час… ну, дальше сам знаешь. Вот давай, излагай свою версию.
В этот момент появился сменённый Раков. Войдя, он тут же обратил внимание на расстеленную на столе карту, если так можно выразиться, отечественного производства.
– О! Во-о-от! Посмотри, Андрей, какие карты наш Роман чертит. Только глянешь на неё, и сразу всё понятно становится. А у тебя? Одни сплошные догадки. То ли лес, то ли ещё чего… Гор вообще никаких нет. А они есть. Моста если нет, так его и на правильной карте не должно быть…
– Погоди, Алёшка! – перебил его поручик. – Господин прапорщик грозился показать нам сегодня, как надобно горы ихними таинственными пластунскими горизонталями рисовать. Заметь себе, показывать сие странное действо, он обещался при помощи… чего бы ты думал? Вот не в жизнь не догадаешься! При помощи блинов!
Раков, наверное, решил, что мы над ним издеваемся. В молчании он переводил взгляд с меня на поручика и обратно. Наконец какая-то мысль в голову ему пришла:
– Потешаетесь? – «догадался» он. – Блинами рисовать?! Это что-то новое такое в картографии. А их потом есть-то можно будет, или они уже в негодность придут? Я сейчас блинков-то немалую горку в охотку бы навернул. Да со сметанкой… – он мечтательно зажмурился и чуть-чуть не облизнулся.
– А вот и нет! – обломал его Старинов. – Они, пластуны, блины без сметаны едят и без масла.
– Ага! – буркнул расстроенный Раков. – И без смысла. Зачем же тогда блины? Взаправду что ли ими рисовать будет? – это он спросил у Елизарыча, потом повернулся ко мне за подтверждением: – Натурально? Блинами будешь карту рисовать?
Блин! Ну, вот что за люди?! Я поморщился и ответил:
– Подождите немного и всё увидите. Будут вам и карта, и горы из блинов. Больше не можете ни о чём думать? Только о блинах? Давайте уже вернёмся к нашим баранам. Ну, в смысле, к нашим бандитам. Я хочу знать ваше мнение: откуда они пришли и куда уходить будут? Вот ты, Рома, как думаешь, откуда и куда?
Наверное, для перевода хода мыслей с блинов, карт и гор на предполагаемого противника и перспективу реальности боестолкновения с ним Старинову понадобилось пару сотен тысяч миллисекунд, потому что
