Александр Афанасьев - Нет дороги назад
Успеть бы… Опередить…
Вывалился в переулок – аккурат на таксомотор, который затормозил, чтобы меня не сбить. Сам Бог послал…
– Куда барин…
– Гони на Николаевский… Не обижу…
Достал из кармана десятку, таксист принял, обиженно фыркнул
– Это называется – не обижу, барин?
Совсем обнаглели. Таксерами в Москве обычно тамбовцы. Это такая же традиция, как и то, что половыми в лучших заведениях – обязательно ярославцы. Видать, неплохо живут, если десятка для них – повод для обиды.
Дал еще две. Шофер повеселел
– Это другое дело… Домчим в лучшем виде, господин хороший…
Приводя себя в порядок, понял: он же меня за еврея принял! И содрал три шкуры…
Ладно, нет худа без добра. Таксист запомнит еврея, значит – полицейские ориентировки изначально будут с грубейшей ошибкой. И у меня будет немного времени… а потом все это не будет иметь никакого значения…
Мы выехали на Садовое, до Николаевского было совсем немного – и тут я понял, что совершаю немалую ошибку. Есть куда более лучший способ совершить путешествие из Петербурга в Москву, чем поездом, на который надо покупать билет, да и на входе на вокзал – автоматические камеры. Зададут поиск с распознаванием и… приехали.
– Что-то я передумал, братец…
– Передумали, господин хороший?
– А отвези-ка ты меня туда, где машину можно купить. Хорошую и недорого. Знаешь такие места?
– Как не знать, господин хороший. Этим и живем.
– Вот и поехали. А подскажешь, к кому обратиться – еще хуцпу малую получишь. Только езжай не торопясь.
Обращусь я, конечно, совсем к другому, не к тому, что скажет шофер. Но если шофера задержат и он расскажет про меня – он расскажет и про то, кого он мне рекомендовал. Задержат его, начнут допрашивать, а люди, торгующие хорошими машинами незадорого – не имеют обыкновения откровенничать с полицией. Полицейские подумают, что означенный господин врет и начнут выбивать из него правду… и потратят немало времени, прежде чем поймут, что это ложный след. А я отыграю еще немного времени. День – два. Но счет наверняка идет на дни, если не на часы…
Российская Империя
Дорога Санкт-Петербург – Москва
Ночь на 29 мая 2017 года
Дорогу Санкт-Петербург – Москва – дорогу между двумя столицами страны – воспел еще А.Н. Радищев, за свое сочинение, профинансированное британцами приговоренный к смертной казни – но потом помилованный, а при англофиле Александре Первом даже снова призванном ко власти. Уже по железной дороге, первой железной дороге в России любил кататься и Николай Некрасов, еще один поэт и радетель за благо народное, по совместительству карточный шулер и почти миллионщик. Была у Николая Александровича такая страстишка – в карты поиграть, да несомненно с прибылью. Всякие страстишки бывают у людей…
Сейчас дорога – Санкт-Петербург Москва представляла собой десятиполосную бетонную трассу, по пять отличных полос в каждую сторону. Дорога была забита транспортом, хотя на крайней полосе разрешалось гнать на всю железку, то есть без ограничения скорости. Приземистые суперкары – со свистом проскакивали мимо, обходя нас как стоячих и исчезали на горизонте. А мы так нем поедем. Мы аккуратненько поедем. По дороге подумаем. Человек – существо мыслящее. Я дополню: ЖИВОЙ человек – существо мыслящее.
Прикинем, что к чему.
Кордава покончил с собой. Покончил с собой совершенно диким способом, бросившись в шахту лифта. Почему он это сделал?
Нет, не так.
Почему Кордава в это ввязался. На чем они его взяли?
Нет, снова не так.
Когда все это началось и с чего?
И еще вопрос. Какое отношение, по мнению Кордавы – к этому имел я. Спросить нельзя – он уже мертв. А понять – надо.
Ответ на крайний вопрос – из трех – прост. Что-то началось в Тегеране. Возможно, до меня. Возможно, еще при мне. Тогда все шили на живую нитку, хватали людей, которые могли работать и бросали в работу, которые могли воевать – и бросали в бой. Самая главная битва, которую мы вели – битва со временем, нам все не хватало – двадцати четырех часов. Я тогда вполне что-то мог пропустить, и подпустить к делам кого-то, кого не стоило подпускать. Тогда – любой адекватный, вменяемый русский человек был нужен, и директором завода можно было стать, просто сказав "да, согласен" – при этом понимая, что тебя запросто могут убить. Веселые тогда были деньки, веселые…
Второй вопрос из трех. Как они к нему подкатились. На чем взяли?
Чем больше я это обдумываю, тем больше мне приходит в голову очень неприятная схема вербовки. Работа под чужим флагом.
Представьте себе, господа – сидите вы в Берлине, в кафе на Унтер-ден-линден, флиртуете с очаровательными немецкими фроляйн и не замечаете, как флирт заходит слишком далеко. Слишком далеко – учитывая например, тот факт, что вы генеральный конструктор нового поколения истребителей и ударных беспилотников. А наутро – неприметный господин показываем вам непристойные фото и угрожает, что завтра вся страна сможет смотреть ваши подвиги в Интернете. И говорит, что фирма Мессершмидт-Бельков-Блом была бы рада ознакомиться с русскими наработками по последним моделям радаров с АФАР (активной фазовой адаптивной решеткой). Или двигателями тягой по восемнадцать тонн с поворотными соплами. В конце концов – это всего лишь бизнес, верно? А русские слишком много хотят за лицензию, мы лучше вам заплатим. В конце концов, это чисто коммерческое дело, неужели вы думаете, уважаемый, что Россия и Германия будут когда-либо воевать? Вы тоже украли у нас наработки по закритическим профилям, надо и честь знать. А если вы будете нам полезны – мы вас на работу в Германию пригласим. И вот – бедняга инженер – принимает деньги и выдает информацию, успокаивая себя тем, что все-таки продает технологии дружественной стране и в чисто коммерческих целях. А потом выясняется, что в качестве непотребных дев – использовались парижские проститутки и использовал их – агент британской разведки высокого класса. Который забыл представиться. И получается, что это уже не чисто коммерческое дело – а сотрудничество с Главным противником. Примерно поняли, что есть "работа под чужим флагом"?
В данном случае могло быть так: кто-то подошел к Кордаве в Тегеране и сказал, что есть некая работа. И представился – как человек, говорящий от моего имени. И сказал, что эта работа – совершенно секретного характера, насколько секретного, что я, как человек облеченный публичной властью не могу отдавать такие приказы и даже вынужден буду их отрицать, дойди дело до огласки. Но эта работа – важна, и должна быть сделана, потому что делается во имя и во интересах России. Как говорят англичане – только джентльмены способны делать такую грязную работу.
Поверит этому генерал контрразведки, прошедший Висленский край, где много всякого было? Еще бы не поверить, вот как раз он то и поверит. Согласится ли? Ну, судя по всему, согласился.
Что было потом? Понял ли он о том, что его завербовали под чужим флагом? Наверное, понял, иначе я слишком хорошо думал о Несторе Пантелеймонвиче. Но к этому времени – наверняка его солидно втянули в это дело и он не мог из него выйти. Либо судебное преследование, либо и вовсе – вперед ногами. В Персии это просто, и объяснение имеется железное – террористы. Кто еще может убить начальника контрразведки, как не террористы?
Что еще? Наверняка, в какой-то момент – ему сказали, что я тоже действую не от своего имени. И назвали имя Ксении Александровны. Правильно, я же договорился с Николаем, испортил себе карьеру и в опале отъехал в Штаты? Рано или поздно у такого человека как Кордава должен был появиться вопрос – а что теперь? И кто – теперь? Простым ответом – генерала контрразведки было не удовлетворить. Тогда к нему подвели Толстого, который и объяснил – все в порядке, князь Воронцов теперь работает на другом направлении, не надо переживать. Теперь ответственным за все будет другой человек, вот этот.
Кто?
Толстой – ключ ко всему. Его имя назвал сам Кордава, и больше – он вряд ли бы поверил кому-то. Толстой до сих пор жив, здоров и что-то знает. Надо выяснить все до конца.
Еще вопрос. Насколько во все это замешана Ксения?
Дурак – поставил бы Ксению во главе всего. Конечно – кому еще интриговать, как не сестре Его Величества, в определенной среде имеющей бешеную популярность, а в другой – ставшей целью для лютой ненависти. Я уже понял, в чем дело, что в целом происходит…заговор Черной Гвардии. Осталось только понять – участвует ли в нем Ксения. Или граф Николай Толстой – человек с двойным дном… что очень даже может быть. Из слов Кордавы следовало, что с Ксенией Александровной он не виделся лично ни разу, контактировал с ним всегда Толстой и он же – похоже отдавал приказы на совершение противозаконных, содержащих в себе измену присяге и Престолу действий.
Как я пойму, говорит ли Толстой правду или нагло врет? Интуиция, судари мои любезные, интуиция. Ваш покорный слуга не становится моложе, но становится хитрее и проницательнее, подобно змию… я уже и не помню, каким я был в двадцать лет, когда занялся всем этим. А что будет, если Толстой обвинит Ксению, и если я пойму, что он не лжет?
