StEll Ir - История Любви. Предварительно-опережающие исследования
Неподдельный интерес внимательно разглядывающих всех тренера был замечен лишь Галиной Бланчек, новенькой нападающей, которая первая замерла на своём месте, едва прикрыв грудки снятыми трусиками, и слегка толкнула под бок копавшуюся в углу Кати Лель, шепнув чуть слышно ей: «Кэт, Атила!..». На её шёпот обернулись в сторону Алексей Анатольевича и Леночка Зайцева с Ирой Летных; а через минуту уже почти все девичьи взгляды были устремлены на сосредоточенно созерцающего своё окружение тренера. Только Людочка Борц по-прежнему, не замечая ничего, продолжала спокойно копаться в спортивной сумке. Полотенце само соскользнуло с её плеча на скамейку, и Люда наклонилась за ним так глубоко, что на тренера крайне весело из-под млечно-белых вытянутых бёдер зыркнул зрак розовогубой пизды в обрамлении светлых кудряшек. Алексей Анатольевич громко оповестил капитана команды о своём здесь присутствии:
– Кгг… Ггэммм! Борц, чуть попозже помоемся!
Полотенце у Людочки упало вторично, а Леночка Зайцева внятным для всех полушёпотом произнесла: «…пропиздон…».
Плановый, но довольно энергичный разбор занятий происходил в течение ближайших пятнадцати минут и, как всегда, обернулся яростным спором между капитаном команды и рассерженным тренером.
– …Гончар сегодня два часа играла в пионербол! Я выгоню её из команды!..
– …Не выгоните! Она лучший разводящий под меня!..
– …Под тебя? Этот «лучший» спит на площадке! И сейчас, между прочим! Посмотри…
– …Олеська, не зевай!.. Ну и что, Алексей Анатольевич!! Может у неё ночь трудная была! Она отличница, ей знаете сколько всего задают!..
– …С твоими отличниками, Люда, и с такой распасовкой на нас достаточно будет одного какого-нибудь злоебучего судьи на спартакиаде, и полные штаны медалей нам обеспечены!..
– …Вот и поговорили бы с учителями, Алексей Анатольевич, чтоб они Олеську в покое оставили!..
В таком духе диалог двух разновозрастных, но одинаково пылких сердец мог продолжаться часами. Было замерший процесс раздевания-переодевания постепенно вновь возобновился, и некоторые уже начинали переминаться переобутыми в сланцы ногами, нетерпеливо поглядывая в сторону заветно-охладительного душа, когда Анни Гатис неожиданно впоймала в словах тренера суть:
– На какой спартакиаде, Алексей Анатольевич?
– На спортивно-юношеской! «Какой»… – Алексей Анатольевич, пребывая в пылу полемических сражений, вытирал взмокший лоб сложенным цветным платочком, подсунутым ему Ирочкой Мальцевой. – Едем в Крым, в Севастополь…
– Когда? – вторично всеобщее внимание в раздевалке мгновенно было привлечено к тренеру, и он подробно стал пояснять, что остаются считанные дни, что команда, как всегда, не готова, и что он не простит ни им, ни себе любого, кроме первого, места на соревнованиях.
Эйфория, накрывшая весь состав одновременно, отразилась крайне живописно на их уже почти повсеместно обнажённых телах. У кого-то в такт прыжкам подпрыгивали упругие белые мячики грудок, у кого-то от радости сводило вместе коленки, а Ирочка Мальцева даже чмокнула Алексей Анатольевича в жёсткую щёку, отчего ему нестерпимо захотелось потрогать её за покрытую редким ещё пушком влажную щель, скакавшую перед ним на расстоянии вытянутой руки.
…Всё это время стоял. Стоял так, что приятно удивлён был его поведением и сам Атила. Всё-таки обычно, поторчав с несколько минут, предмет успокаивался и складывался в пах. Сейчас же вздымался буквально из кожи вон, невзирая на все окружающие перипетии чисто служебных волнений и споров. В конце концов, достоялся до того, что заметила маленькая Олеся Гончар. Сон с вежд её словно мановением сдуло, и расширившиеся глаза девочки весело заблестели, уставившись под край сползшего с колен тренерского журнала.
– Ой, Алексей Анатольевич! Вы сегодня странный такой! – вообще-то Олесю Гончар от «неуда» по поведению всегда спасали одни только её круглые пятёрки по предметам.
Он поспешно произвёл рекогносцировку, поправив папку-журнал, и свирепо нахмурился в Олесины тёмны очи, торопливо парировав под нарастающее в раздевалке хихиканье:
– Ладно ржать, Гончар! Вырастем, ещё не того насмотримся! Привыкай! Всё, успокоились! Разбор окончен, все свободны. По очереди подходим на оформление в поездку. И по возможности оперативно – меня жена дома ждёт!
Совершенно серьёзное со стороны Алексей Анатольевича упоминание о жене напоследок вызвало ещё один лёгкий смешок: супруга Атилы – Светка Пламенева – была раза в полтора младше его и ещё несколько лет назад была старшей школьной подругой у некоторых из членов команды, что предоставляло повод для самого разного рода девичьих обсуждений и для появления в головах будоражащих воображение сцен… Что, впрочем, совершенно не мешало Светке быть беременной от Атилы уже по третьему кругу. Под эти смешки команда затеснилась вокруг Атилы и возле входа в душевую.
***Пока шло рутинное оформление личных данных участниц будущих соревнований, он несколько раз отрывался-воспарял созерцанием над склонившимся к журналу тренером и любовался солнечно-оранжевым ярким закатом бьющим в узкое окно раздевалки и совершающими пленительный обряд омовения и переодевания юными спортсменками.
...Бреющая свой ещё незаметный почти пух под мышками Кати Лель. Тщательно исследующее всё остальное тело на предмет постороннего пуха внимание, внезапно вдруг задержавшееся на округлостях маленьких мячиков: пушинок на груди обнаружено не было, но розово-смуглые от нечаянного возбужденья соски оказались наощупь настолько приятными, что Катенька чуть не позабыла вымыть попку на выходе...
…Прыгающая на одной ножке, вытряхивающая воду из уха после душа Леночка Зайцева одетая в одни расшнурованные кеды. Смешно потряхивающиеся сильно вздутые розовые окружности сосков ещё почти отсутствующих грудей и свитые в единственный мокрый завиток тёмно-рыжие кудряшки чуть выпуклого лобка…
...Усердно намыливающая гладкую спинку прогнувшейся новенькой Гали Олеся Гончар. ("Олесь, я сама там...", "Балда! Ты чё думаешь - я хочу потрогать тебя за пизду?!! Ну конечно хочу...", "Леська!..", "А?..", "Х.. на! Я сама... Ах, не щекотись!..", "Не буду. А так? Приятно?", "Балда...").
…Тщательно вытирающаяся, стараясь всё время оказаться перед самым Атилой, Ирочка Мальцева. Ещё немного угловатые черты зреющего подростка явно обещающие обернуться восхитительными пропорциями сногсшибательной темноволосой красавицы…
...Людмила Борц упорно стоящая раком под струями душа в попытках отмыть каждый миллиметр на каждом своём ноготке. Он осторожно и очень легко дул-дотрагивался до выпяченных розовых её лепестков нежным дуновением тепло-горячего ветерка своего дыхания, и длинные вздутые малые губки трепетали и вздрагивали краешками, обильно примешивая к брызгам душа росистую влагу млеющих в затаённом счастье недр...
…Почёсывающая пизду на скамейке, задумчиво глядя на потолок, Анни Гатис. Наброшенная на крепкий торс уже кофточка вполне компенсируется задранной на скамейку правой ногой – Анни пофиг всё вокруг, и пальцы её на автопилоте чуть шевеляться, путаясь, в обильных зарослях не в меру мохнатого входа влагалища…
...Ирочка Летных "уложившаяся" в полминуты намыливания своей кудряво-юной очаровашки. Согнувшаяся "в три погибели" небольшим колесом спинка в подрагивающих от напряженья скрываемых судорогах; быстро скользящая по прощелку пизды узкая ладошка; отлетающие на кафель стен и тут же смываемые потоками вод пушистые мыльные хлопья... Умело застигнутый горлом и оставшийся немым сладостный "Ах..." из опрокинутого под себя раскрытого ротика...
Девочки постепенно исчезали из раздевалки, а Атила всё возился с оформлением, решив не демонстрировать совсем по всему рехнувшийся хуй свой бойким на язык и морально непроверенным воспитанницам ещё один раз. Наконец, проходы между двумя рядами скамеек совсем опустели, и он окончательно вернулся в Атилу. Алексей Анатолевич поднял глаза от захлопнутого журнала и упёрся взглядом в неспешно растирающую махровым полотенцем вьющиеся тёмно-каштановые волоски под мышкой голую Ирочку Мальцеву. «Бля…», Алексей Анатольевич ласково выматерился про себя, вынужденно хлопнув глазами от этой млечно-сиятельной красоты в тёплом свете отжигающего вовсю за окном солнца.
– Мальцева, тренировка окончена! Все расходимся по домам! – напомнил Атила, вставая и вкладывая («А ну вас всех!..») журнал под мышку.
Но в раздевалке, помимо Ирочки, крутилась ещё её бессменная подружка Олеся Гончар и «по домам» у Алексей Анатольевича несколько отложилось.
– Алексей Анатольевич, я вот всё хотела спросить! – уже одетая в топик и мини-юбку маленькая Олеся, поигрывая сумочкой на плече, преграждала путь Атиле из раздевалки основательней Китайской стены. – Почему это вы к нам в раздевалку всё время заходите так свободно? Вы же мужчина!
