Партиец [СИ] - Никита Васильевич Семин
— Тогда полагаю, тебе будет интересно съездить в Воронеж, — повернулся ко мне Баранов.
— А что там?
Ехать никуда не хотелось, но отказываться сразу я не стал.
— Планируется первый групповой прыжок с парашютами.
— И когда?
— Второго числа. Успеешь, — улыбнулся Петр Ионович.
И тут как вспышка пришло воспоминание, что второго августа в моей прошлой жизни праздновали день ВДВ! Так вот откуда это пошло! Посмотреть на истоки нового вида войск было заманчиво, и я тут же согласился. После чего Баранов перекинулся парой фраз с Яковом Ивановичем и покинул кабинет.
Алкснис тут же достал из ящика стола несколько папок и положил перед собой.
— Вот, посмотри. Здесь основные проекты по новым самолетам. Я знаю, как тебя нагрузил товарищ Сталин, поэтому и не стал дергать на посещение различных КБ. Но если хочешь… — сделал он паузу.
Вообще выглядело это странно. Чтобы заместитель начальника ВВС так разговаривал со студентом? Лишь спустя несколько мгновений до меня дошло, что просто «студентом» я уже давно в глазах знающих людей не являюсь. За моей спиной невидимой тенью маячит фигура товарища Сталина. Тут хочешь — не хочешь, а будешь относиться к молодому парню со всей серьезностью.
Поблагодарив Алксниса за широкий жест (без шуток, он мне кучу времени сэкономил), я решил сначала ознакомиться с содержимым папок, а уже после дать ответ — поеду я в КБ, где эти самолеты делают, или нет.
Проектов было не мало. Тут нашлись материалы и по новому истребителю Поликарпа. Там я ничего изменять или как-то комментировать не стал. Самолет получался хороший и вполне конкурентный для нынешнего времени. С интересом пролистал задумки Андрея Николаевича. Туполев со свойственным ему размахом готовил сразу несколько самолетов. Тяжелый штурмовик. Тут он решил последовать примеру Поликарпова и сделал его в виде биплана. Не знаю, насколько это оправдано, но как по мне — с количеством брони такому штурмовику не маневренность биплана нужна, а скорость моноплана. Сделал пометку просчитать этот вариант и сделать их сравнительную характеристику. Просто посчитать, без создания макета или тем более полноразмерного самолета. Кроме этого Андрей Николаевич трудился над пассажирским монопланом и даже накидал проект летающей лодки! Вот многостаночник, блин.
Гидросамолет также параллельно с Туполевым проектировал некто Бериев. И если у Андрея Николаевича его самолет планировался двухмоторным с экипажем из пяти человек, то Бериев свою «лодку» спроектировал одномоторной с тремя членами экипажа. Она во всем была более компактной, а скорость и потолок по расчетным данным ожидались гораздо выше, чем у Туполева.
— И для чего эти лодки планируется использовать?
— Морское патрулирование, разведка, бой над морем, — пожал плечами Алкснис.
— У них не плохая грузоподъемность, — заметил я. — Для тушения пожаров не думали их применить?
Мой вопрос удивил Якова Ивановича. Похоже про такое использование гидросамолетов здесь еще не додумались. Но идею он записал.
Просмотрев оставшиеся папки, я высказал еще пару пришедших мыслей, на основе использования самолетов в будущем и их конструкций, после чего попрощался с Алкснисом. Ехать в КБ я не видел смысла. Вряд ли я сейчас смогу им что-то подсказать, а мои идеи и сам Яков Иванович передать сможет.
После этого я вернулся домой и нашел воткнутое в косяк двери письмо. Подписано оно было просто «Говорин И. Р.» И что это понадобилось папе Люды интересно?
Глава 17
Август 1930 года
«Сергей, здравствуй. Рад, что у тебя все хорошо. У меня есть к тебе деловое предложение, которое может помочь тебе снова проявить себя в глазах И. В. Возможно ты считаешь, что тебе это не нужно и у тебя и так все отлично. Не буду спорить. Но по моему опыту, чем больше в человеке нуждаются и считают ценным специалистом, тем ниже риск, что от такого человека захотят избавиться. Партия — место не для слабых. Надеюсь, ты хотя бы выслушаешь меня. С уважением, Илья Романович».
Дочитав письмо, я отложил его на стол и задумался. Что хочет отец Люды? Раньше от него ни слуху, ни духу не было. А тут — «деловое предложение» нарисовалось. Понятно, что про меня в газетах писали. Мимо них он пройти не мог. Считает, что моя новая должность позволит и ему как-то «приподняться»? А этот его намек на то, что моя слава и взлет — явление временное. Что это? Попытка набить себе цену? Привлечь мое внимание и заставить отнестись к его письму со всей серьезностью? Или и правда переживает за меня?
— Не, вряд ли, — отмел я последний вариант. — Раньше не переживал, с чего сейчас начал?
И вот еще один вопрос — идти мне к нему или не стоит? Чувствую, интерес у Ильи Романовича ко мне сугубо меркантильный. Не верю я в искренние порывы его души. Хоть человек он вроде и не плохой и мне ничего дурного не делал. Именно поэтому был смысл все же сходить, хотя бы узнать, что он хочет мне предложить. Соглашаться или нет — уже выбор за мной. А так может, что интересное скажет.
Так как сейчас Ян Эрнестович проверял мой черновой вариант работы (может и не сам, я уточнять не стал), а до поездки в Воронеж был еще один день, то откладывать свой визит к Говориным я не стал. Если что не понравится, а рвать отношения резко и навсегда я не захочу, будет повод уйти — «к поездке готовлюсь».
Илья Романович был дома и не один. Все Говорины в квартире собрались. Что и не удивительно — вечер все-таки, Люда уже отработала. Да и у театра, где ее мама выступает, сейчас период подготовки к новому сезону. То есть — в основном репетиции, да заучивание нового материала. Это можно и «рабочим порядком», как на каком-нибудь заводе, организовать. Строго по часам то есть, что видно и было реализовано. Все-таки законодательство страны, в том числе и моими силами, стремительно укреплялось и оставляло все меньше лазеек для начальников оставить подчиненных на час-другой задержаться. И театра это тоже касалось, хоть и в меньшей пока что степени.
— Сергей, рад, что ты пришел, — с улыбкой встретил меня мужчина.
Из коридора выглянула Люда
