Алексей Лукьянов - Спаситель Петрограда
Володя пристально посмотрел на нее, обнял, и увел в номер.
Он знал, что завтра ничего не закончится.
VI
…Гена внимательно разглядывал мавзолей. Не то, чтобы его так интересовала работа архитектора Щусева, просто он уже третий день находился в Москве и, чтобы как-то убить время, знакомился с достопримечательностями.
Например, все тридцатое апреля он убил на зоопарк и Третьяковскую галерею, а первое мая провел в компании членов компартии, шатаясь по центральным улицам и распевая забывшиеся уже песни своего пионерского детства. Взвейтесь, как говорится, кострами… Завершился праздник в гостях какого-то ветерана, который затащил к себе Гену, накормил, напоил до бесчувствия, показывал фотографии и приглашал заходить к нему даже просто так, не по партийным вопросам.
Второго он отмокал после первого и практически не покидал квартиру, но на жизнь в обиде не был, потому что, если посмотреть правде в глаза, жизнь все-таки продолжала улыбаться Гене. Улыбка, конечно, не сверкала зубами в количестве, кратном двум, четырем, восьми и шестнадцати, однако уголки губ были ласково приподняты вверх, а это, согласитесь, тоже греет душу.
А ведь еще двадцать девятого апреля, покинув квартиру Валерьянки, Гена был в полной уверенности, что счастья в жизни нет и быть не может. Он стоял под холодным утренним дождем, ежился и с тоской думал, что сейчас ему придется совершить последнюю в своей жизни ошибку — продать душу.
И ничего. Сделка прошла успешно, Гена получил такой кредит, что не смог бы его прогулять за всю свою жизнь, Авессалом посадил его на поезд и отправил в Москву.
— А оружие? — вспомнил Гена уже на вокзале.
— О боже, — воскликнул Авессалом. — Неужели я хоть раз не выполнил данных мною обязательств?
Гена пристыженно умолк, хотя подозрения не рассеялись, а даже наоборот — удесятерились. Впрочем, с такой суммой он мог бы нанять взвод отъявленных головорезов, вооружить их по последнему слову боевой техники и завоевать Европу и всю Южную Америку, так что вопрос вооружения сейчас так остро не стоял.
Прибыв в Москву, Гена, уже совсем успокоившись, хотел было пойти в какой-нибудь ресторан, дабы разогнать тоску, и даже добрался до «Будапешта», как вдруг понял, что у него нет денег. Гена тщательно обыскал себя в поисках хотя бы жеваной десятки, нашел только жетон на десять поездок в метро — и расстроился.
Подземка неожиданно вынесла его на станцию «Баррикадная», и уж как-то само собой вышло, что он выбрался из-под земли и направился к зоопарку.
Вообще-то он не собирался смотреть на животных, тем более что ни копейки у него не было, поэтому, потоптавшись с минуту у ворот зверинца, Гена на всякий случай еще раз обыскал карманы, ничего не нашел и побрел прочь, и вот тогда какой-то мальчик лет семи-восьми, вырвав свою руку из маминой, подбежал к Геннадию и сказал:
— Молодой человек, у вас что-то выпало из кармана.
— Авессалом, — прикрикнула на сына молодая и очень симпатичная мама. — Зачем ты пристаешь к человеку? Извините его, пожалуйста.
Гена, обомлев, проводил взглядом маму и мальчика Авессалома, посмотрел под ноги и узрел у мыска левого полуботинка билет.
Точно также, не потратив ни цента, Гена приобщился к великой русской культуре в Третьяковской галерее, правда, одолел он ее к самому закрытию, и вышел из дверей музея шатаясь из стороны в сторону: неокрепший организм столько прекрасного за один присест переварить не смог, и в себя Гена пришел только тогда, когда от переполнявших его чувств мочился на стену в какой-то подворотне.
Стало значительно легче.
Однако за этим противоправным действием Гену прихватил милицейский патруль. Милиционер в погонах старшего прапорщика мрачно попросил предъявить удостоверение личности.
Гена запаниковал, поскольку точно знал, что паспорт его остался у Валерьянки. Да и тот был старого образца. Он в отчаянии стал хлопать себя по карманам, отчего стал похож на уголовника, отплясывающего «цыганочку». Милиционеры плотоядно переглянулись.
И тут рука Гены скорей интуитивно, чем тактильно, ощутила, что во внутреннем кармане пиджака что-то есть. Надеясь, что это пачка долларов, и сейчас все проблемы разрешатся с помощью изобретателя громоотвода, изображенного на зеленоватой банкноте, Гена углубился в недра пиджака и вытащил на свет…
Правильно, свой паспорт.
В результате выяснилось, что, судя по вышеупомянутому документу, Гена неведомым образом оказался не только гражданином России, но еще и прописанным в самом центре Москвы.
Старший патруля откозырял, забыв почему-то о противоправном действии, и вскоре Гена был дома.
Сегодня Гена чуть ли не с самого раннего утра путешествовал по Красной площади, слушал куранты, глядел на развод, постоял у Лобного места, обошел пару раз вокруг Василия Блаженного, и снова встал у мавзолея в томительном ожидании.
Позади кто-то деликатно откашлялся.
Утро выдалось туманное и сырое. Таня открыла глаза и увидела нос. Нос то раздувался, то принимал исходные размеры, и только минуту спустя она поняла, что нос принадлежит Володе. Сама Таня тесно прижималась к Володиному торсу, потому что в окно всю ночь жутко сифонило, и теперь изо рта шел пар.
Сначала Тане захотелось встать и торопливо, пока Володя спит, одеться. Потом ей показалось, что этого мало, и надо по крайней мере убежать. А потом Володя проснулся, и Таня поняла, что в голову ей до сих пор приходили одни только глупости.
Часа через полтора они оделись, по очереди сходили в душ и отправились куда-нибудь позавтракать.
— Так зачем тебе базука? — спросил Володя.
— Стрелять буду, — ответила Таня, отпивая горячий кофе из пластикового стаканчика.
Они сидели в пиццерии, расположенной в «Гостином дворе», ели пиццу с грибами и запивали растворимым кофе.
— Понятно, что не рыбу ловить, — легко согласился Володя. — А куда стрелять будешь?
— В зятя.
В голосе Тани что-то зубокрошительно проскрежетало, давая понять, что дальнейший разговор на эту тему не принесет ничего хорошего, кроме плохого. Однако Володя этого как бы не заметил и продолжил:
— А зачем?
Таня поставила стаканчик на стол и четко разделяя слова ответила:
— Потому что я ему это обещала. А я слов на ветер не бросаю.
— И что, до смерти застрелишь? — сочувственно покачал головой Володя.
— Да. Да. Да, — закричала Таня. — Ну что ты из меня жилы тянешь?
Володя замахал руками.
— Я? Ни за что. Тебе секундант нужен?
Лицо Тани красноречиво говорило о том, что она не только удивлена подобным предложением, но и уверена в том, что оно содержит в себе издевательский подтекст.
— Не, я серьезно, — продолжал между тем Володя. — Это ведь будет убийство, если ты его убьешь.
Логика была прямо таки смертоносной. Убийственной.
— А если ты вызовешь его на дуэль… думаю, это будет справедливо.
— Ты в своем уме? — Таня чуть не перевернула стол. — Какая дуэль, какие секунданты? Я его просто порву, как кильку.
— Ну, его еще надо найти… — мягко заметил Володя.
— У меня времени навалом, — отрезала Таня. — Ты со мной?
— Не стоило так резко ставить вопрос, чтобы услышать положительный ответ, — Володя подался вперед и жарко прошептал. — Я даже рвать его помогу, только чтобы вместе с тобой.
Таня вздернула брови. Володя несколько раз бодро кивнул с самым преданным видом.
Так началась охота на Гену. До пятнадцати оставалось четыре часа без малого.
С малым — еще сорок две минуты.
Первым делом они зашли в ближайшее отделение милиции, где Володя вежливо поинтересовался у дежурного:
— Здравствуйте. Мы хотели бы найти человека.
— Когда пропал? — поскучнел лейтенант по ту сторону стеклянной перегородки.
— Хм…
В бой вступила Таня. Она нежно оттерла Володю от окошечка и сказала:
— Дело в том, что это мой зять. Он месяц назад уехал в Питер… ну, к вам… и пропал.
— Дело практически глухое, — посетовал лейтенант. — Морги, больницы, тюрьмы проверяли?..
— Даже по два раза, — заверила, не моргнув глазом, Таня. Володя тактично промолчал.
Тяжело вздохнув, лейтенант выложил пред очи безутешной тещи бланк формата А4 на четыре полосы, дабы она заполнила его на предмет установления фамилии, имени и отчества пропавшего без вести, его особых примет, обстоятельств исчезновения… Узрев этот лист, Таня отчетливо поняла, что с помощью милиции она Гену не найдет. Но так как первый шаг уже был сделан, и отступить так, чтобы не вызвать подозрений у стража порядка, никак не получалось, Тане пришлось заняться заполнением документа.
— Вы координаты свои на всякий случай оставьте, — попросил лейтенант, пока Таня аккуратным бухгалтерским почерком вписывала в графы примет внешний вид подлого зятя. — Мало ли что…
