Александр Маркьянов - Сожженые мосты ч.4

— Аллах свидетель, сам Даджал[64] со своим воинством посетил нас, наш забытый Аллахом город — нам в наказание. Много людей перебили!

— А еще кого убили?

— Говорят, что убили того кто держал большую чайхану.

Гульбеддин! Проклятый Гульбеддин! И эти дети, которых он посмел сюда привезти! Значит, русские уже добрались до него. Русские не любили, когда кто-то воровал их детей — и ишак Гульбеддин привез в город беду.

— Да хранит вас Аллах! — неожиданно оборвал разговор Керим, повернулся и начал протискиваться из толпы, твердо решив не только закрыть дукан, но и уехать на какое-то время за товаром, чтобы не искушать судьбу. Но было уже поздно — для Керима, для Али-бая, для гвардейцев, для всех кто собрался толпой у базара. Кто-то из них творил харам сам, кто-то смотрел на этот харам и не возвысил голос против. Все они торговали здесь героином, опийным молочком на переработку, возили кислоту и прочие прекурсоры, торговали людьми, насиловали купленных рабынь, детей. Не было здесь невиновных — и теперь им всем предстояло расплатиться за содеянное.

Достигнув цели, первая ракета распались на несколько частей — и боевые блоки, кувыркаясь, полетели к земле, накрывая ее ковром. У самой земли открылись клапаны, выпуская горючий, тяжелый, идущий к земле и заползающий во все щели газ. А когда боевые блоки коснулись земли — сработали детонаторы и весь базар, все люди кто были на нем и около него оказались в сплошной полосе ревущего пламени с температурой две тысячи двести градусов по Цельсию. Вспышка эта длилась миллисекунды — но успела сжечь все, что было на базаре и моментально убить всех находящихся там людей. Выгоревший в момент вспышки воздух на мгновение образовал огромную вакуумную воронку, которая, согласно законам физики должна была немедленно заполниться. Воздух с ревом колыхнулся в сторону вспышки, и движение это было настолько сильным, что у многих из тех, кто находился вне зоны непосредственного поражения пламенем, воздух высосало из легких. Это была неминуемая смерть от отека легких — только более мучительная.

— Уходим!

Неверный Джон моментально все понял. Сделав шаг вперед, он бесцеремонно схватил раиса за руку и потащил его к входу в подземное убежище под дворцом — такая же "комната безопасности" какую рекомендуют делать во всех богатых домах консультанты по безопасности — только на десятиметровой глубине и со стенами трехметровой толщины. До коридора, ведущего туда, нужно было пробежать всего три десятка шагов — но времени на это им уже отпущено не было.

Первая бомба с ювелирной точностью врезалась в крышу особняка, пробив ее, и разорвалась, когда неверный Джон уже стащил раиса вниз, на лужайку, и они почти подбежали к спасительной, никогда не запирающейся снаружи двери. От взрыва тонны высокоэффективной взрывчатки здание содрогнулось — но устояло, устояло ровно до тех пор, пока не взорвалась вторая бомба. Взрыватель второй бомбы была установлен на воздушный взрыв — и еще одна тонна взрывчатки грохнула на высоте восемь метров над землей, снося ударной волной все, что уцелело при первом взрыве. Во многих местах не уцелел, рухнул забор, отделяющий одни безраздельные владения раиса Джелалабада от других. Что уж говорить о тех, кто оказался на открытой местности в десятке метров от эпицентра взрыва…

Так умер брат афганского монарха Гази-шаха, принц Акмаль, так прервался его жизненный путь, полный харама и всяческих злодеяний. А уже к вечеру в полуразрушенный, замерший в ужасе Джелалабад вошли исламские экстремисты и боевые отряды племени Африди с присоединившимися к ним малишами Шинвари. Они были в обиде за долгие годы притеснений и горели желанием рассчитаться по счетам. Ибо принцип "тура" — принцип обязательности кровной мести — един для всех, даже для принца королевской крови.

Муджахеддины тоже бывают разными…

Бывают фанатики, радикалы, которые не примут нусру[65] от неверных, более того — от англизов. Такие обречены всю жизнь скрываться, менять паспорта, имена, квартиры верных людей — чтобы в один прекрасный день все же быть схваченным и закончить свою жизнь на виселице. Если кому-то из них повезет — они примут шахаду, подорвавшись на улице или в автобусе и забрав с собой нескольких неверных. Но британская служба безопасности не дремлет, а солдаты САС имеют обыкновение стрелять много и без промаха. И даже несмотря на то, что шахидом считается всякий, погибший на Священной войне, даже если он не успел принести Аллаху ни одного неверного — все равно, погибнуть под градом пуль, не имея возможности защититься — это все не то…

Но есть и другие муджахеддины…

Лагерь Охри, восстановленный после ракетного удара русских в прошлом году занимал территорию больше двадцати квадрантных километров и теперь охранялся расчетами ПВО, дабы не повторилось имевшей место трагедии. Здесь, в этом лагере, больше всего похожем на военную часть какой-то неведомой на земле армии с черным флагом — проходили подготовку совсем другие муджахеддины. Те, которые должны были выступить в поход и отвоевать у русских святую землю Мекки и Медины, землю — по которой ступал сам Пророк (саллаЛлаху `аляйхи ва саллям[66]). Этих — британцы не вешали, этих они упорно и вдумчиво готовили.

Вот как раз сейчас группа юных муджахеддинов собралась в одной из классных комнат, где не было ни парт, ни доски, а где были только коврики для сидения, и большой экран телевизора, на который транслировалась специально разработанная программа. Программа эта имела встроенный так называемый "двадцать пятый кадр", который первоначально был разработан для использования в рекламе, но потом был повсеместно запрещен. Здесь же действовал только один закон — все что эффективно — должно применяться.

Еще в помещении был мулла. Он не был муллой, он был хорошо подготовленным сотрудником Чаттам-Хауса, одного из подразделений Секретной разведывательной службы, отвечающим за психологическую войну. Он даже был местным, хотя и относительно — родившийся в семье британского колониального чиновника в Равалпинди, он с детства умел говорить на диалектах этой страны и даже знал, как совершается намаз. Именно за это его привлекли к особой группе в Чатам-Хаусе, которая изучала Коран и шариат для оправдания террористической войны — джихада. Ими же, этими людьми создавалась новая глобальная террористическая сеть — Иттихад-е-ислам, государство ислама. Центром Иттихад-е-ислам должен быть стать труднодоступный район Горного Бадахшана, убежище, о котором знали немногие. А идеи Иттихад-е-ислам обкатывались здесь, на курсантах лагеря Охри.

— Ас-салам-алейкум! — поздоровался с курсантами преподаватель

— Ва-алейкум-ас-асалам! — ответили бойцы!

Новая структура, в отличие от Аль-Каиды, создававшейся по образцу тайных обществ Востока была более вестернизирована, более похожа на армии. За прообраз взяли боевые группы большевиков в России начала века и боевые отряды Ирландской республиканской армии века нынешнего. В лагере Охри все курсанты передвигались в масках, и все делали в масках — принимали пищу, совершали намаз, выполняли физические упражнения. Это было сделано — с одной стороны для обеспечения массовости обучения, а с другой — чтобы ни один и тех кто прошел этот лагерь потом даже случайно не мог выдать другого курсанта.

— Хвала Аллаху, единому Господу нашему и Творцу миров, мы начинаем это занятие. Сегодня мы продолжим наш разговор о том, почему убивать русских является фард-айн[67] для каждого правоверного и почему тот, кто убивает русских на Джихаде угоден Аллаху и попадет в рай.

Проповеди сего "муллы" были более чем примитивны, они не шли ни в какое сравнение с проповедями опытных богословов, закончивших исламские университеты и имеющих опыт проповеднической работы. Однако, тут и не требовалось искусной проповеди, проповедь должна быть как можно более простой, такой, чтобы она воспринималась сознанием, а не подсознанием. И чтобы ее можно было внедрять в подсознание, используя некоторые технические наработки доброго доктора, того самого что в эту самую минуту сгорел дотла в своем центре в Кабуле.

— Одним из последних заветов Пророка, который он произнес в присутствии множества верующих, было требование изгнать многобожников с Аравийского полуострова. Русские и есть те самые многобожники, они оскверняют ислам изменяя его в свою пользу. Среди русских есть татары, они считают себя правоверными, но они извратили веру и сделались рабами русских, тот кто убьет татарина — убьет трех русских. Все они — русские, татары, осетины являются преступниками и осквернителями святых мест, их надо…