Александр Маркьянов - Сожженые мосты ч.4

Александр В. Маркьянов

Сожженные мосты

Часть 4

В здании министерства я появился рано — в семь утра. На Востоке рабочий день вообще начинается в шесть, как я говорил и заканчивается в час дня — из-за жары. Кстати, в Тегеране так работали далеко не все, все таки здесь было не так жарко как, к примеру в Адене, почти что конечной точке нашего влияния в регионе. Но все равно… штаб уже работал, а вот Скворца — пташки певчей — на месте не было.

Решил его дождаться в присутствии[1] — знаете, когда человек изначально чувствует за собой вину — это хорошая почва для плодотворного разговора. А поговорить было о чем.

Проснувшись в три часа ночи, я включил компьютер и вышел в интернет, чтобы понять, с чем мы имеем дело. Интернет — это вообще величайшее изобретение двадцатого века, с его помощью рухнули все границы. Теперь уже невозможно скрыть что-то, все тайное почти сразу становится явным. Во многом утратила смысл профессия разведчика — те девяносто процентов информации, которые раньше получали за счет чтения книг и газет в стране пребывания — теперь получают "не отходя от кассы", как говорится. В МВД есть специальный отдел — они подписаны больше чем на тысячу новостных рассылок на всех языках мира и на несколько тысяч журналов и газет. Все это обилие информации сначала прогоняется через суперкомпьютер в поисках ключевых слов и смыслов[2], потом отобранное электронным мозгом прочитывали уже люди. Все это делалось в тихом городе на великой русской реке Волге, где был сверхскоростной интернет, хорошие факультеты языков в университете и недорогая рабочая сила. Точно так же просто, с помощью интернета можно было найти друзей, создать рабочую группу, прочитать нужную книгу и вообще получить нужную информацию. Мне она как раз и нужна была от интернета со спутниковым подключением, никем не контролируемым.

Информация.

Примерно к утру я понял, с чем имею дело. Это были технологии двойного назначения, ограниченные к обороту. Те центрифуги, которые поставлялись в качестве оборудования для цементного завода — на самом деле были центрифугами для чего-то иного — исходный материал для цемента не является агрессивной средой, для цементного производства не нужна центрифуга со скоростью вращения около трех тысяч оборотов в минуту, и жаропрочные трубы повышенного класса точности изготовления тоже были не нужны. Это было что-то иное, не гражданское производство. От того то и беспокоились немцы.

Прождав в присутствии больше часа, я уже начал раздражаться, когда дверь шумно открылась, буквально пинком и в присутствие ворвался настоящий ураган…

— Захия… милая моя, это тебе

Сидевшей в приемной молодой даме, весь вид которой наводил на недобрые мысли относительно генерала Скворца и возможности организации "медовой ловушки" местной контрразведкой был бесцеремонно вручен огромный букет оранжерейных цветов, которые дама с благосклонностью приняла.

— Павел Иванович на месте

— Никак нет, задерживаются… — секретарь показала глазами на меня, Олег Дмитриевич Пескарев, управляющий филиала Атомстроя в Персии повернулся ко мне на каблуках, как истинный юнкер

— Господин посол… на ловца и зверь, как говорится. Мы вас искали… про вас такие слухи ходили… мои соболезнования

— Пока не с чем.

— Говорили, что вас убили в перестрелке на юге.

— Слухи о моей смерти сильно преувеличены. Видимо, жить долго буду. А позвольте полюбопытствовать, кто это распускает обо мне столь нелепые слухи?

— О, я был в Багдаде вчера и услышал о том, что вы или серьезно ранены или даже убиты. Собственно, именно это я и хотел обсудить с Павлом Ивановичем. Но если уж вы здесь… позвольте пригласить вас в отстроенный нами город Екатеринбург на Карахчае.

— Простите?

— Екатеринбург на Карахчае. Там рядом протекает река Карах-чай, но мы расположены дальше, там где было соленое озеро. Просто удивительное место… раньше там было всего лишь соленое озеро, там теперь целый город. Все таки, цивилизаторская роль России в этих местах очень велика, кто бы что не говорил. Не так давно у меня гостил князь Абашидзе, он остался от тех мест в совершеннейшем восторге.

— Простите?

— Князь Абашидзе. Генерал-губернатор Междуречья. Именно у него я кстати вчера гостил, просто потрясающий человек. Каждого гостя он угощает вином домашней выделки, и хоть он и грузин — но он всегда называл себя русским человеком. Все-таки русская нация — великая нация, если представители других наций называют себя русскими.

Вот дьявол и явился за товаром.

— Уместно ли это будет? Я жду аудиенции генерала Скворца.

Пескарев подмигнул

— Если Скворец не появился на работе до сих пор — он не появится и до обеда. Уж поверьте мне. А мне будет приятно… старый Юрьевский частенько бывал в самом русском из городов на персидской земле, а вы — ни разу.

И в самом деле — что это я…

Екатеринбург-300 или Екатеринбург на Карахчае находился между Кумом и Тегераном, намного ближе к Куму и чуть в стороне. С его строительством Кум[3], до этого один из самых больших и бедных городов Персии заметно приподнялся: обслуживать строительство и работу такого центра как Екатеринбург-300 стоило немало денег и требовало немалого количества персонала. Дорога до Екатеринбурга была проложена от Кума — бетонная, стоящая на опорах и не касающаяся земли. Сам город не был окружен забором, как можно было подумать — но голову даю на отсечение, охрана тут была и периметр контролировался жестко.

Сам город состоял только из центра и промышленной зоны. Центр — был достоин даже крупного индустриального города — целый квартал небоскребов, разной этажности — но не меньше двадцати шести этажей. Все здания облицованы на единый манер — зеркальными блоками, отчего днем они так светятся, что больно осмотреть. Все остальное — это промышленная зона, состоящая из различных зданий одинакового белого цвета, дороги между ними заасфальтированы, между полосами — лужайки из аккуратной, высоко подстриженной зеленой травы. Она зеленая, не поддается никакому солнцу — значит, тут проложено капельное орошение, чертовски дорогая штука. Чуть в стороне от города — самый настоящий аэропорт с бетонной, трехкилометровой полосой. В отношении аэропорта Пескарев похвастался, когда мы еще ехали к городу

— Мы его аттестовали по всем правилам ИКАО и теперь имеем право принимать международные рейсы.

— И много таких?

— Достаточно. У нас есть три собственных грузовых самолета и один пассажирский, мы вербуем людей посменно, в основном в Сибири и Центральной России и доставляем вахтами прямо сюда, собственным самолетом и на собственный аэродром.

— Богато…

— Здесь у нас лучший заказчик. Только в прошлом году Атомстрой положил в казну больше девятисот миллионов[4]…

— И какую роль играет местное отделение?

— Огромную! Мы приносим треть от всех поступлений. Его Светлость в каком то смысле даже опережает нас в вопросах использования атомной энергии. Его страна богата нефтью и газом — но он поставил цель к десятому году не сжигать ни единого галлона нефти топливом!

— А как же автомобили?

— Сделаем электро! Здесь — настоящий рай по части возобновляемых источников энергии. Вы знаете о том, что Его Светлость заказал нам строительство четырех атомных опреснителей на два реактора каждый?

— Нет. А почему это не прошло через посольство?

Перскарев снова улыбнулся, он вообще в этом смысле был похож на американца, те улыбаются без конца

— Мы имеем собственные возможности в канцелярии его Светлости. Только не делитесь этим с фон Тибольтом, он умрет от язвы.

— Расстроится… согласился и я

— Германцы пользуются дешевой атомной энергией благодаря каскадам АЭС в Африке, у них дешевое исходное сырье, но технология не самая лучшая. Мы же разработали реактор, который может работать на исходном желтом кеке, без обогащения. Представляете, что это такое? Теперь можно будет торговать атомными технологиями как и любыми другими, безо всяких дурацких ограничений, которые только мешают!

Похоже, ты этим и занимаешься…

Я специалистом в атомной отрасли не был — поэтому вежливо спросил

— А чем хорош этот реактор?

— Тем, что исключается процесс обогащения топлива — из него только формируются стержни для активной зоны. Все боятся, что обогащенный уран будет использован для ядерных зарядов — какая глупость! Сейчас те, кто хочет иметь атомную бомбу — те имеют ее. Но никогда не применят. Потому что смысла в этом нет, атомное оружие сохраняет мир, а не разрушает его. А атомные технологии позволяют получать энергию дешевле, чем любые другие за исключением гидротехнологий. Откровенно говоря, господин посол, мне не нравится энергетическая стратегия Империи.