Моя чужая новая жизнь - Anestezya
— Помогите! — вдруг заголосила Катя. — Меня обокрали! Украли все деньги!
Я прищурилась. Тихая улыбчивая девочка может так орать? Полицай недоумённо оглянулся и отступил. Зато к ней поспешили другие.
— Ты чего разоралась? Приди в себя, дура!
— Не трогайте меня! — взвизгнула Катя, яростно оттолкнув одного из них.
— Да кто тебя трогает, полоумная? — вконец разозлился мужик.
— Хозяйка меня просто убьет, я должна купить продукты! — вполне натурально разрыдалась девушка.
— Ты бы лучше беспокоилась за свою шкуру, — проворчал мужик. — Сейчас отведём тебя в комендатуру, мало не покажется.
Вот теперь я убедилась, что она всё-таки что-то мутит. Деньги у неё никто не крал. Скорее всего, они должны были встретиться, но она отчего-то передумала. На её подельника мне плевать, но вот девчонку жалко. Могу только представить, как поиздеваются над ней Шварц или Вайс. Чёрт с ним, ладно. Полицаи — не солдаты, попробую вмешаться. Но это точно последний раз.
— Что здесь происходит? — я на ходу достала военник.
Полицай едва заглянув, вытянулся по струнке.
— Да вот эта полоумная подняла крик, что её обокрали. Мы сейчас же отвезём её в комендатуру, пусть накажут за нарушение спокойствия.
— Безобразие! Вам доверили поддерживать порядок, а вы проморгали, что на рынке орудуют воры, — всё-таки общение с вояками пошло мне на пользу, при случае могу отчитать не хуже Вилли. — Девушка-то как раз не совершила никакого преступления, так что немедленно отпустите её и займитесь своими обязанностями.
— Какие-то проблемы, Эрин? — да что ж ты будешь делать, этот чёртов майор вечно умудряется оказаться где не надо.
— Никаких, — улыбнулась я. — Кроме того, что ваши полицаи выполняют свои обязанности, спустя рукава. Мою домработницу обокрали, а они же ещё её собрались везти в комендатуру.
— Девка подняла такой крик, накинулась на нас, — вяло стал оправдываться полицай.
— Отпустите, — майор благодушно махнул рукой. — Видите, Эрин, я во всём стараюсь вам угодить.
— Поверьте, я очень это ценю, — я постаралась выдавить дружескую улыбку.
Действительно пытается ко мне подмазаться или что-то задумал?
— Миленькое платье, — насмешливо заметил он, глядя, как Катя торопливо пошла по улице. — Вы её балуете.
— Ничего не могу с собой поделать, — беспечно улыбнулась я. — Терпеть не могу, когда кто-то рядом со мной ходит в заношенном тряпье.
Ох, не нравится мне эта его улыбочка. И то, что он некстати оказался здесь — тоже.
Мои опасения подтвердились. На следующий день подойдя к двери кабинета, я услышала приглушённый разговор.
— В чём конкретно заключаются ваши подозрения?
— Пока ни в чём конкретно, но тем не менее идет утечка информации, — неужели Шварц осмелился озвучивать свою паранойю генералу?
— Ну хорошо, а почему вы считаете, что это именно домработница фрау Винтер?
— Ну, она же русская.
— А у вас работает кто? Арийка? — разозлился генерал.
— Нет, но…
— О чём речь, господа? — я решительно распахнула дверь.
— Майор Шварц намекает, что вы слишком дружны с вашей домработницей, — раздражённо ответил Штауффернберг.
— Ну, меня так учили — обращаться по-человечески даже с прислугой, — скучающим тоном сказала я. — Кроме того, неужели вы полагаете, что я обсуждаю с ней военные стратегии за чашечкой чая?
— Нет, но вы неоднократно за неё заступались, — напомнил Шварц.
— Я привыкла к этой девушке и меня устраивает, как она работает. Что в этом удивительного?
— То есть, если она окажется замешана в подпольной деятельности, вы без раздумий выдадите её? — вмешался до этого молчавший Вайс.
— Разумеется. А вы сомневаетесь?
— Разумеется нет, — улыбнулся он.
Как бы мне не вышло боком моё геройство. Ну и что теперь делать? Пойти и стукануть, мол девка какая-то мутная, заберите её в гестапо? Нет. Я не буду ни во что вмешиваться, но и стучать ни на кого не собираюсь. Надо срочно отвлечься от этих мыслей, а то неизвестно до чего я ещё додумаюсь. После обеда я разыскала Фридхельма.
— Есть планы на вечер?
— Это ты мне скажи, — улыбнулся он.
— Тогда идём в ресторан.
Он здесь правда, по-моему, всего один, но хоть что-то. Помню, как мы вечно торчали в деревне, дурея от невозможности хоть немного развеяться. Я смылась пораньше, чтобы привести себя в порядок. Всё-таки мы, бабы, креативные создания! Я давно уже засунула куда подальше сожаления о шикарной косметичке и научилась пользоваться тем, что есть. Волосы вымыть и накрутить на ленточки, на лицо — масочка из домашней сметанки. Брови выщипать и подвести, глаза подвести карандашом, ресницы накрасить, правда в три слоя. Я достала новое платье и довольно покрутилась у зеркала.
* * *
В то утро я сидела, продолжая раздумывать, как лучше поступить. Катька, скорее всего, подпольщица. Нетрудно сложить два плюс два, чтобы догадаться, что загадочный радист выходит на связь как раз по совпадению в те дни, когда «Красная шапочка» навещает больную бабушку. И рано или поздно она попадётся в лапы серому волку, то есть майору. Вот только стоит ли рисковать из-за чужой мне девицы? Сколько раз я уже убеждалась, что помощь партизанам выходит боком. Пожалею её — а они устроят очередной взрыв. Как я буду себя чувствовать, если пострадает Фридхельм или Вилли? А что это у нас с утра пораньше так шумно? Никак в гости кто-то пожаловал?
— Господа, хочу представить вам журналистку, которая сделает вас доблестными героями в своем очерке, — пафосно сказал генерал, указывая на миловидную девушку. — Ирма Бреннер.
— Надеюсь, герр генерал, вы будете во всём оказывать мне содействие, — слащаво пропищала она. — У меня есть распоряжение министра пропаганды.
Всё ясно — очередная закоренелая наци. Я прищурилась, разглядывая её. Пожалуй, я поторопилась, называя её миловидной. Типичная немка из тех, которые с характерным шнобелем, тяжёлой челюстью и блеклыми голубыми глазами. Губы тонкие, волосёнки уложены в какой-то жуткий начёс. Одета дорого-богато — дорожный элегантный костюм, шляпка с вуалью. Правда, как по мне, чучело лисы на её плечах по такой жаре явно лишнее.
— Фридхельм! Какая приятная неожиданность!
Эм-м, они что знакомы? И насколько близко, раз она прыгает ему на шею с горячими объятиями.
— Я тоже рад тебя видеть, — сдержанно улыбнулся Фридхельм, отстраняясь. — Давай я
