Николай I Освободитель // Книга 10 - Андрей Николаевич Савинков
На их место с заранее отправленной на встречу купленным кораблям шхуны перешли набранные для этого лояльные матросы, что делало крейсера — с учетом того, что находящиеся на контракте русские поголовно выразили желание временно перейти на новое место службы — относительно боеспособными уже сейчас. Вообще-то первоначальным планом предусматривался вариант, при котором два вымпела должны были выйти на охоту сразу, не заходя в Чарльстон для пополнения углем и экипажем. Считалось, что в такой момент коммуникации северян будут наиболее уязвимыми и можно будет серьезно их пощипать.
Однако реакция центрального правительства в Вашингтоне оказалась совсем не столь резкой, как южане изначально планировали. Вместо того чтобы сразу объявить южные штаты мятежниками и начать боевые действия, там стали тянуть резину и ждать чего-то никому неизвестного, ну а сами отколовшиеся штаты начинать войну банально не горели желанием, была у некоторых южных политиков призрачная надежда на то, что «развод» удастся устроить мирно, без лишнего кровопролития.
С другой стороны, чего ждут в Вашингтоне, было вполне понятно. Большая часть стапятидесятитысячной армии союза в момент раскола находилась на юге прикрывая мексиканскую границу и гоняя индейцев по Великим Равнинам. Первым же делом мятежные штаты переподчинили расквартированные на их территории части себе, что, учитывая в основном южное происхождение офицерского корпуса США, сделать оказалось совсем не сложно. Поэтому на первом этапе юг имел определенное превосходство над севером в силах и, если бы будущие конфедераты не упустили момент и сразу двинули свои силы на противника, полноценная гражданская война могла бы и вовсе не случиться.
Однако, как уже говорилось, существенная часть южан все еще надеялась решить вопрос миром, и момент был упущен. Впрочем, все это было делом еще достаточно отдаленного будущего, а пока два купленных в России крейсера, покончив с организационными моментами, вновь двинули на запад, слегка подправив курс так, чтобы выйти к побережью Северной Америки на пятьсот километров южнее, благо запас угля после бункеровки в Малаге был более чем достаточный.
Возвращение в Чарльстон, состоявшееся через два дня после Рождества, выдалось по-настоящему триумфальным. Если южные штаты традиционно были поставщиком кадров для армии, то северные в свою очередь «отвечали» за флот, поэтому к моменту описываемых событий большая часть кораблей союза, оставшихся верными центральному правительству, уже ушли из ставши недружественными портов. У южан осталось всего несколько десятков мелких посудин мало пригодных для полноценного боя. Приход же двух купленных у русских крейсеров менял ситуацию на сто восемьдесят градусов. Пусть «Вирджиния» и «Мериленд» для полноценного эскадренного боя были приспособлены плохо, против полноценных броненосцев — которых, впрочем, во флоте США фактически и не было, — сделать они не моги примерно ничего, но вот для прорыва возможной блокады они подходили просто идеально.
Крейсера встречали, казалось, всем городом, а моряков чествовали как национальных героев. Бьюкеннен прямо на пристани из рук губернатора Южной Каролины получил погоны адмирала, став, таким образом, самым старшим морским офицером среди южан. Сильно не факт, что Роберт Олстон вообще имел полномочия на присвоение новых званий, однако неразбериха в отделившихся штатах в эти дни была столь сильна, что оспорить данное решение никто даже и не подумал. А потом и вовсе не до того стало.
Ну а для дополнительного эффекта «Мериленд» тут же в порту перекрестили на «Алабаму», демонстрируя всем желающим максимально твердую позицию по поводу разделения на «своих» и «чужих».
Пропагандистский эффект от перехода кораблей на сторону мятежников был столь силен, что депутаты ранее колеблющегося штата Кентукки в итоге проголосовали за сецессию, а уже в конце января нового 1857 года о вхождении в только что объявленную Конфедерацию, заявили представители Техаса.
По условиям договора от 1839 года Техасу было запрещено присоединяться к США, но вот насчет КША в нем естественно никаких оговорок не было, что и позволило тамошним конгрессменам совершить данный дипломатический маневр. Таким образом Техас стал двенадцатым штатом Конфедерации, в составе США при этом осталось девятнадцать штатов включая два колеблющихся — Делавэр и Миссури. Плюс северяне продолжали контролировать обширные территории в центре континента, которые формально еще ни к одному штату не относились.
Глава 12
Как это часто бывает, несмотря на то что к американской гражданской войне мы готовились еще с середины 1830-х годов, она, тем не менее, все равно началась неожиданно. На четыре года раньше, чем в известной мне истории. Скорее всего основной причиной были именно наши действия, ведь за прошедшее десятилетие в радикализацию юга и выталкивание наверх самых непримиримых политиков был вложен не один миллион полновесных золотых рублей. Демократия в этом смысле прекрасный способ правления, позволяет чувствовать себя на чужом поле как дома.
Историю гражданской войны в Америке я помнил более чем смутно. Помнил, что началась она со взятия форта Самтер, закрывающего вход в Чарльстонскую бухту, и именно это действие стало тем триггером, за которым последовали всем известные события. Фактически там никто к боевым действиям не готовился, рассчитывая, что оно все как-то само рассосется. Сказал бы, что «очень по-русски», но реально такой чушью люди страдают по всему миру, «положиться на Авось» — отнюдь не чисто наше изобретение.
Тут подготовка южан к войне была осуществлена гораздо более тщательно. Собственно, еще в середине 1840-х годов партия Свободы, которая финансировалась большей частью из моего кармана, начала декларировать в своих предвыборных лозунгах необходимость гражданского развода. Север отдельно, юг отдельно.
Молодая агрессивно настроенная и не имеющая проблем с финансированием политическая сила быстро стала набирать популярность и уже на промежуточных выборах в конгресс 1850 эта политическая партия получила 28 мандатов в нижней палате парламента США. На выборах 1852 года число свободовцев там достигло 41, а после раскола демократической парти в 1853 году на южную и северную фракции первая чуть ли не всей своей массой вошла в состав моей «карманной партии». На выборах 1856 года партия Свободы смогла получить 87 мандатов, что теоретически делало ее второй силой в США после оставшейся в строю северной половины демократической партии. Впрочем, это было уже не важно, поскольку данному составу конгресса уже не суждено было собраться в том виде, в котором он избирался изначально.
Ради справедливости нужно сказать, что партия Свободы к этому времени была моей с большой натяжкой. Да, я, сидя за океаном, мог, некоторым образом, через третьи руки влиять на ее политическую
