Василий Звягинцев - Не бойся друзей. Том 2. Третий джокер
– Распределяемся, – сказал Фёст, подкидывая на ладони ключи. – Ты давай сюда за руль, – указал он Мятлеву на «Лексус». – Тебе как раз по чину. Доверенности ни к чему, своей ксивой отмажешься. С тобой Секонд, Анатолий, Герта. Езжайте и желательно не напрямик, сначала по Минскому шоссе и со стороны области хоть грунтовками подъедете. Есть там по лесам вполне проходимые дорожки. Километров за пять от дачи с морпехами встреться, – это уже Секонду, – осмотрись, расставь засады, по телефону с «шефом» созвонитесь. Мы – за вами. Можем на час-другой задержаться, так вы не переживайте. Люда с Гертой по своим блокам на связи будут. Двоих морпехов с собой на дачу возьмёте. Остальные нас подождут. Приедете – начинайте Президента в курс дела вводить. Мягко, но максимально доходчиво. Вот вроде и всё. По машинам!
Посмотрел на Вяземскую.
– Так. Стоп! – задержал он её за руку – Сумку с автоматом и прочим Герте отдай. При себе оставь только американский паспорт, деньги, блок-универсал. Камуфляж бы лучше снять. У тебя в багаже что-нибудь попроще есть?
Ему только что пришла в голову яркая идея.
– Шорты, босоножки, купальник. Так, на всякий случай, – ответила Людмила, не понимая, что Вадим вдруг придумал. – Майку эту можно оставить.
– Годится. Возьми.
Людмила порылась в своём рюкзаке и, кроме одежды, не удержавшись, прихватила ещё и пистолет.
– Не бойся, – предупредила она возражение Фёста. – У меня на него американское разрешение есть. Глядишь, и здесь сойдёт. Это как бы травматик, а что бой, как у «ТТ», никто не догадается.
– Смотри сама, – не стал спорить Вадим. – В общем, счастливого пути, – махнул он пассажирам «Лексуса», открывая самые простые двустворчатые железные ворота. Джип мягко выкатился из гаража, оставив лёгкий запах дизельного выхлопа.
Людмила начала переодеваться, а сам он, выйдя на порог, как бы скучающе осматривал заросший кустами сирени и жасмина дворик, каких, наверное, совсем немного осталось в центре. Там, куда никакими силами не воткнёшь «точечную застройку», или владельцы участка в состоянии послать куда подальше самого Лужкова с его благоверной. Здесь жили именно такие люди, и сила их была не только в деньгах. И на всесильного мэра имелась своя управа.
Людмила переоблачилась, стала рядом, положила руку Ляхову на плечо.
– Так что ты задумал?
Фёст со вздохом на неё посмотрел. Опять двадцать пять. Всякие «звёзды» берут за фотосессии сотни тысяч долларов, в остальное время окружают себя и свои виллы бодигардами и электронной защитой от папарацци. А тут такое чудо демонстрирует свои прелести всем подряд, и совершенно бесплатно. Но ничего, сегодня ему как раз это и нужно. «Мисс Вселенная» в нерабочей остановке. И если даже сейчас её утренние фотографии, наверняка отснятые с десятка точек, уже растиражированы, розданы на руки всем ППСникам и иным «заинтересованным лицам», развешаны на стендах, к этой девушке они не имеют никакого отношения.
– Ничего особенно. Сейчас мы навестим одного человека, возможно, возьмём его с собой. Он может здорово пригодиться. Ты продолжаешь играть в русскую американку. Никаких игривых взглядов, казарменных шуточек и прочего. Наоборот, демонстрируй хорошо скрываемую настороженность. Это у тебя в подкорке сидит – здешним русским доверять опасно, они или перекрасившиеся коммунисты, или просто хамы и грубияны. Тяжкое психологическое наследие времён «холодной войны» плюс воспитание дедушки – непримиримого белогвардейца. Сумеешь?
Людмила фыркнула и немедленно сделала такое лицо и даже глаза, что самому Фёсту стало неприятно. Вся красота вроде и при ней, но флиртовать с подобной девицей – увольте.
Нынешняя езда за рулём по Москве раздражала Фёста до крайности. Отчего он её по возможности избегал. На самом деле не то что на метро, а даже пешком по центру перемещаться выходило быстрее и спокойнее, чем на машине. Чтобы слишком не раздражаться, переползая в тесном потоке от светофора до светофора, начал рассказывать Людмиле, что после «воссоединения» специально потребует на какое-то время должность «смотрящего» над московским мэром и за месяц наведёт порядок с уличным движением. Как в Сингапуре или императорской Москве. Возьмёт и вообще запретит использование личных автомобилей внутри Бульварного кольца и по многим улицам в пределах Садового. Пусть москвичи, как все цивилизованные люди, на такси и общественном транспорте ездят. В том числе и ВИП-персоны. Ничего с ними не сделается, вон король Швеции на велосипеде катается, не умаляя собственного величия.
– Народных волнений не боишься?
– Их боится только слабая власть, сильная умеет доходчиво объяснять, что такое хорошо и что такое плохо… А пока бог не дал свинье рог, я, пожалуй, слегка выбьюсь из общего трафика.
И начал вести себя как персонаж шпионского боевика, уходящий от погони. Москву он знал, сворачивал в неизвестные большинству переулки, проезжал по внутриквартальным дорожкам, выискивал такие щели, что моментами казалось, будто они заехали в глухой тупик и обратной дороги нет. Однако проскальзывали на очередную магистраль, как-то её форсировали и снова исчезали во всевозможных Кисельных, Ащеуловых, Уланских, Кривоколенных и Харитоньевских переулках. Был среди них даже носивший название Огородная слобода, наверное, века с XV, если не раньше. Не зря Вадим не один год подряд ежедневно рассматривал и запоминал по квадратам трёхмерную компьютерную схему Москвы в аксонометрической проекции.
Неподалёку от Красных Ворот Фёста в известном месте должен был ждать Миша Волович, звезда московской жёлто-либеральной журналистики, очень грамотно избравший себе эту нишу. За счёт желтизны и демонстративно-ёрнического, под Салтыкова-Щедрина, тона его статей власти Воловича всерьёз не воспринимали, и никаким «цензурным» гонениям он не подвергался, о чём моментами сожалел. От «кровавого режима» хотелось пострадать, но не сильно, в диапазоне между произнесённым на всю страну начальственным «ужо тебе!» и максимум десятью сутками отсидки. Лимоновские два года или, упаси бог, семь, как Синявскому и Даниэлю[49], его категорически не устраивали. Зато либералы европейской и проамериканской ориентации, с советских времён обучившиеся читать любые публикации исключительно между строк (даже вообще не напечатанных), принимали творения Миши с явно преувеличенным восторгом.
Фёст с ним приятельствовал с давних лет, к роду его занятий относился терпимо, хотя и с нескрываемой иронией, переходящей временами в сарказм. Отношений это не портило, наоборот, Волович, чувствуя за Вадимом какую-то непонятную, но серьёзную силу, сносил все издёвки стоически, что даже прибавляло ему азарта за клавиатурой компьютера. Он словно бы непрерывно полемизировал именно с Ляховым, стараясь оттачивать формулировки и выдавать парадоксы, рано или поздно обещавшие доказать именно его правоту.
Некоторое время назад Вадим предупредил Воловича о намеченной им самим (но под маркой «Чёрной метки») акции против предателя-чекиста и его подельников из сферы бизнеса, а также и преступного мира. Предупредил с той целью, чтобы посмотреть, действительно ли репортёр имеет выходы на те и другие сферы. По каким там уж каналам – неизвестно, но информация через Михаила дошла до адресатов и весьма способствовала успеху акции. Свои деньги от Ляхова Волович получил, но сам ничего заслуживающего внимания не сотворил, хотя материала хватало и на противоправительственную громовую статью, и на текст прямо противоположный, пригодный для публикации в «Завтра» или «Голосе русича».
Пока ехали, Людмила связалась с Гертой, узнать, нет ли каких помех и задержек в пути, вообще новостей. Из-за отсутствия спецсигналов их машина, хоть и сидели в ней два весьма высокопоставленных лица, до сих пор не выбралась из города на оперативный простор, стояла в пробке на пересечении с МКАД. Секонда, по словам Герты, так и подмывало применить какой-нибудь нестандартный приём, чтобы оказаться, наконец, на свободной трассе. Например, телепортировать или себя, куда надо, или все чужие машины, сколько их есть в поле зрения, лет на тридцать назад. Вот был бы хроноклазм!
Шутки шутками, но вот слова включившегося в разговор Мятлева Фёста слегка озадачили. Леонид, чтобы не терять зря времени, из машины сделал несколько звонков по зарегистрированной на совершенно постороннего человека сим-карте. И на президентской даче, и в кабинетах МГБ внешне было тихо. Насколько об этом могли судить его личные информаторы. Это было странно. Даже если предположить, что верхушка министерства действительно ни при чём, через полдня после столь громкого эксцесса в самом центре Москвы и сигналы должны были поступить, со многих направлений сразу, и реакция на них обозначиться. Уж как минимум на этаже, занимаемом третьим спецуправлением. Нет, тишь да гладь. И может это означать только одно – Центр всей паутины там и находится. Прав и возможностей у начальника спецуправления, генерала Сулимы, и его замов достаточно, чтобы обрубить все ниточки в самом начале, на уровне непосредственных исполнителей и милицейской префектуры Центрального округа. Представить и оформить всё как банальную хулиганскую разборку, без трупов и тяжких телесных повреждений. Кто-то кинул на улице дымовую шашку, кто-то не слишком адекватно среагировал, вот и всё. Меры приняты на соответствующем уровне.
