Сергей Калашников - Лоханка
Словом — без слишком уж сильного кипения идут дела, как раз в меру, на мой вкус. Расхлябанности нет — всё деловито. Куда как лучше всё это выглядит и сильнее обнадёживает. Хотя огорчило меня, что и этот самолёт — остроносый.
* * *Третий проектируемый самолёт как бы и испытан, но не совсем до конца, тем не менее уже показан на первомайском параде, хотя мелких доделок ещё уйма. Но летает уверенно. Основные заботы сейчас в КБ — конструкторы очень озабочены, а в цехе народ перешучивается насчёт полировки наружных поверхностей. Эту машину я увидел собственными глазами, а не на картинке — она стояла в цехе и невыносимо блестела. Опять остроносая. Общее настроение у людей слегка добродушное, словно увидели перед собой конец непростой дороги. Нет встревоженности — одна сплошная уверенность, что дело они до конца доведут. В общем, довольно оптимистичная картина.
* * *А потом меня привезли в какой-то совсем непрезентабельный ангар, где довольно малолюдно, зато стоят два тупоносых ястребка. В курилке никого нет, КБ находится в здании, похожем на барак, но там народ у кульманов вычерчивает другие самолёты, среди которых встречаются и остроносые ястребки и двухмоторные машины, а вот тех, что я приметил в ангаре, в работе нет — будто давно всё готово и дело осталось за малым… Совершенно непонятное у меня впечатление возникло, вернее, вообще никакого. Мы с Веней как раз вернулись к самолётам — один стоит с пустым капотом, а рядом на козлах его двигатель, в котором деловито копается мужик. Я, поскольку одет рабочим, стал ему помогать — то ключ подам, то подержу чего. Двигатели — это мне понятно, но вот только со звездообразными я как-то раньше дела не имел. Хотел поспрашивать про разные непонятные шатуны — они тут вообще не так устроены, как у привычных мне V-образных или оппозитных двигателей, что мы ставим на бранзулетках, а потом прикусил язык и выпучил зенки — мама родная! Это же тоже оппозитный дизель. Только цилиндры в нём расположены не в горизонтальной плоскости, а вертикально поставленным крестом — верный признак двигателя воздушного охлаждения. Ну да! Вот и рёбра снаружи.
— Ну давай уже ключ, — пихнул меня локтем мужик, а я отмер и подал ему инструмент.
— Это что же? Дизель на птичку будете ставить? — спросил я озадаченно. — Оппозитник? Никогда не слыхал ни о чём подобном.
— А куда деваться? — вздохнул мой собеседник. — Полная засада с моторами — не готовы они, вишь какое дело. Ни пермяки, ни запорожцы ничем пока не радуют. Планер сделан, а поставить на него нечего. Ладно хоть вот такой оказался. Ну-ка подай лопасть пропеллера по часовой. Потихоньку, я за кулачками смотреть буду.
Если кто забыл — так понимаю я в моторах. И уже разобрался, как вся эта конструкция взаимодействует. Но зачем кулачки — не понял.
— Так синхронизаторы это для пушек, чтобы они винт не поранили, — объяснил словоохотливый мужичок.
— Слушай, — говорю, — а чего у вас фюзеляж фанерный? Ведь из дюраля легче бы вышло.
— Вестимо. Но ныне крылатого металла не допросишься — ладно, хоть на крылья выбили, да на хвостовое оперение. Большим самолётам он шибче нужен. Слыхал, небось, про цельнометаллические монопланы?
Кто же не слыхал?! Это визитная карточка Туполева — как про какую его машину не напишут, так всегда это словосочетание применяют. А на истребители, выходит, недостаёт крылатого металла — это я про себя подумал.
Тут подошли рабочие и давай мотор к самолёту прилаживать. Он ведь тяжелый, мотор-то. Где тали, где домкрат, где чурбак подставят. Так помаленьку довели до места и давай крепить. Вижу — дружная команда, сработавшаяся, хоть и небольшая. Нас с Веней гоняли не стесняясь. Ну а как тяжелая атлетика кончилась, да пошли подключения — тут нам с ним, кроме как инструмент подать, ничего не доверяли — много это работы, поставить двигатель.
Я чего столько про этот самолёт рассказываю — тот, который стоит с капотом — вылитый Ла-5, как я его помню. И, по всему выходит, что с испытаниями он от всех остальных истребителей отстал. То есть — их даже не начинали, когда три других хоть как-то, но летают. Причём два — явно неплохо.
Потом, гляжу, ещё народ подтягивается, не иначе — из КБ, потому что не в спецовках. Начались всякие проверки, запахло авралом — не поймёшь, кто чего делает. На этом мы ушли.
Больше мне Веня ничего показывать не стал — всё, говорит, кончились группы разрабатывающие истребители тут в Москве.
* * *По этому маршруту, посещая четыре организации, сделали мы ещё три обхода — меня интересовал процесс в динамике. Я по-прежнему нарочно не заглядывал в записи своего поводыря, чтобы не знать ни названия проекта, ни имени конструктора. Иначе ведь могу повестись просто на магию имени и потеряю объективность. То есть называл машины по номерам, а уж меня к ним проводили. Так вот — последний, с оппозитником, таки взлетел и пошли его испытания. Понятное дело — мне надо было прислушаться к настроению людей. Да ничего так, пессимизма и в помине нет. Выявляют недостатки, подмарафечивают что-то, сдвигают, переносят. Такая же картина на второй машине и на третьей. Но чую — на третьей больше проблем, хотя она уже пролетела над Красной Площадью во время Первомайских торжеств и блестит невыносимо.
Словом — разобрался я в вопросе за пару недель. Хе-хе. Вы что думаете, я шибко много в авиации понимаю, чтобы самому делать квалифицированные технические заключения? Или сумею совершить это, прочитав какие-то толстые книжки? Да люди всю жизнь своему делу учились, и то ошибаются. Поэтому, кроме как по реакции самих специалистов на собственные успехи или неудачи, у меня вывода о состоянии дел никак не получится. Но уж тут я уверен, что не ошибусь.
Теперь настал черёд разбираться с формальными характеристиками. Веня по моей просьбе принёс техпроекты и протоколы испытаний — большего количества информации мне не переварить, да и ту, что есть, не знаю ещё, как осилю. Ну, что сказать — многие цифры похожи между собой. Одного порядка все параметры. Скорость там, площадь крыла, масса машины. Даже названия состоят из буквы «И», и цифр после неё. То есть, наподобие того же самого И-16. Значит — истребители. Сразу видно, что все, как один, стремятся к скорости в шестьсот километров в час, но получается это всегда с трудом и только на определённых высотах. Да и не совсем пока. Про последний, например, в который вставляли оппозитник, и это непонятно. Самолёт только начал летать и не все измерения проведены. В общем — надо немного подождать.
Ещё меня позабавило вот что. Судя по описаниям, у второго для меня номера под шифром И-200 дюралевый фюзеляж и деревянные крылья. А у четвёртого, тупоносого И-185 — наоборот: фюзеляж выклеен из фанеры, а крылья цельнометаллические. Но отчего И-185 получился настолько легче? Не вдвое, но очень заметно. Это уже нужно у кого-нибудь спрашивать — тут требуется эксперт.
И-301, тот, блестящий, что под третьим номером, вообще цельнофанерный — выклеенный на деревянном каркасе. Зато первый — И-26 — полное смешение стилей. Стальная рама, дюралевый нос, а хвост и крылья деревянные, обтянутые полотном. Причем последняя из упомянутых машин и произвела на меня самое тревожное впечатление — имею ввиду заметную нервозность в коллективе. Кроме того, она дольше всех испытывается — верный признак, что как-то дела идут не так.
Перечень выявленных недочётов и замечаний лётчиков я изучал долго. Для И-26 отмечается удобство пилотажа, доступность машины для освоения. Но проблемы с планером, чего нет у других машин. С двигателями проблемы у всех, кроме И-185. Это и понятно — тупоносый не нуждается в водяном охлаждении — целой системе, которую нужно вписать в фюзеляж. Но тут более всего проблем у И-301 — жарко в кабине. К тому же этот аппарат уличён в заметной тяжеловесности — маневренность у него неважная и разгоняется он медленно.
Что к этому добавить? Вообще-то тот факт, что в стране дела с двигателями обстоят непросто — это я знаю по собственному опыту. Маломощные более-менее доступны, средней мощности — с грехом пополам. А уж как нужен посильнее — совсем зарез. Наверняка и в авиастроении дела сложились похоже. Но, опять же ничего предугадать я не смогу.
На этом я остановился и принялся ждать новых результатов испытаний. Меня привозили на лётные поля и я смотрел за взлётами и посадками, ничего, по существу не понимая в происходящем. Только обратил внимание на один момент — испытания И-185, отстающего, идут скорее. Бывает и два полёта в день. И три, и четыре. Авторы явно торопятся нагнать конкурентов.
Вот и результаты измерения его скорости появились — хорошие цифры. Кстати, испытания в какой-то мере выявляют и эксплуатационную надёжность машины, и тут мои симпатии явно на стороне тупоносого. Пора докладывать — ничего я больше не пойму в этих самолётах.
