Тренировочный день 2 - Виталий Хонихоев
Виктор вздыхает. Где ж такую найти? Современные девушки не такие. Вот если бы они с Альбиной женаты были — его бы еще вчера пилить начали. Двадцать четыре на семь, без перерыва на выходные и праздничные дни.
Он встает, удивленно осознает что спал в спортивных штанах и футболке, вставляет ноги в тапочки модели «ни шагу назад» и плетется в коридор.
— Тра-та-та-та-та! — мимо проносится конопатое чудо на ходу расстреливая его из пулемета. Виктор хватается за голову. Конопатое чудо исчезает за поворотом, хлопает входная дверь.
— Катька! — вслед чуду несется крик из кухни: — а кто книги читать будет? Опять на речку свинтила, горе ты мое луковое⁈
— Виктор Борисович. — раскланивается с ним сосед-пенсионер с козлиной бородкой, окидывая его внимательным взглядом: — вижу, что приобщение к коммуне местных болельщиков и обряд инициации как в туземном племени аборигенов с Папуа Новой Гвинеи — прошел как надо. Никак победу отмечали?
— Доброе утро, Леопольд Велемирович. Если оно конечно доброе, в чем я лично сомневаюсь. — Виктор цитирует Винни Пуха из советского мультфильма: — наши проиграли вчера. До последнего шли ноздря в ноздрю, но Синицына из «сырников» нашим мячи вколачивала словно молотом. Да и Кондаршева тоже не отставала…
— О, я вижу, что вы уже и говорить стали совсем как эти папуасы. — сосед трясет своей козлиной бородкой: — имейте в виду, Виктор Борисович, стать одним из аборигенов Негритянки можно довольно быстро. Но обратного пути оттуда нет. Негритянка засасывает своих людей как бездонное торфяное болото в романе Артура Конан Дойля про крупный экземпляр Canis lupus familiaris, плацентарное млекопитающее отряда хищных, семейства псовых. Таки вам, голубчик нужно срочно поднимать общий уровень интеллектуального развития и беседовать с представителями интеллигенции, а не папуасов, которые за местные команды болеют. Я еще вчера заметил что общий уровень развития у молодых людей, которые вас привели домой — едва ли на уровне приходского училища в дореволюционной России.
— Да вроде нормальные они… извините. — Виктор протиснулся мимо соседа в умывальную. Сегодня тут было пусто, ну да не удивительно, время одиннадцать часов. Он умылся холодной водой, чувствуя, как его понемногу отпускает. Решительно открыл кран и сунул голову прямо под струю. Холодная вода сжала череп тысячью иголок и пульсирующая головная боль стала отступать. Вынув голову из-под крана, он стал вытираться белым, вафельным полотенцем.
— Ого! — раздался чей-то голос, и он отнял полотенце от лица и огляделся. В дверях умывальной стояла Светлана из малярной бригады. Она скрестила руки на груди, оперлась спиной на дверной косяк и смотрела на него насмешливым взглядом.
— Погулял вчера с Негритянскими? — она кривит губу, сдерживая улыбку.
— И тебе тоже доброго утра. — вздыхает он: — хотя я уже сказал что сомневаюсь в его доброте и прочих душевных качествах. У вас тоже выходной? Вы же посменно работаете…
— Да, выходная смена выпала на субботу и воскресенье. — кивает девушка: — но ты разговор не переводи, Полищук. Скажи-ка мне, что за девушка тебя в прошлый раз до дома провожала? Что у вас с ней и как давно? И готовить ли нам с Маринкой платья на твою свадьбу? И еще — ты как с ней целуешься вообще? Табуретку подставляешь или подпрыгиваешь?
— Девушка? А, ты про Айгулю. Да мы с ней вместе в спортзале занимаемся. В атлетическом зале спорткомплекса Комбината. — отвечает Виктор, продолжая вытирать свои мокрые волосы: — она, кстати, в команде Комбината играет, номер четырнадцать. На подборке и пасующая.
— Спортсменка значит. — кивает Светлана: — вот почему такая дылда. Но красивая, одобряю. У вас дети будут высокие. И красивые. Если, конечно, в нее пойдут. А если в тебя — то будут маленькие и некрасивые карлики. Голова болит?
— Угу. — Виктор старается не кивнуть в ответ, если кивать, то голова станет болеть еще больше.
— Ясно. Лилька кстати — тоже спортсменка. Помнишь, на танцах в центре отплясывала? Но она маленькая.
— А я знаю уже. Видел ее на площадке. Лилия Бергштейн, она за либеро играет, там рост не так критичен. — отвечает Виктор: — а вы с Мариной чего сегодня решили делать? В выходные смены?
— Дел полно. Стираться, убираться, а после обеда пойдем на ГТС, Маринка переговоры с домашними заказала. А потом… не знаю. По парку прогуляться, наверное. Вечером на танцы. Пойдешь с нами? Маринка со своим упырем рассталась, теперь свободная женщина Востока. Сможешь к ней подкатить…
— Я бы лучше к тебе подкатил. — отвечает Виктор: — вот скажи мне Света, ты же деревенская девушка? Знаешь, что мужчине с похмелья нужно?
— Ой, нет, Полищук, даже не уговаривай… — машет рукой девушка: — ты с такими подкатами вон к Лильке иди, ей такое нравится, когда парень наглый.
— Да что я такого сказал? — разводит руками Виктор: — рассол нужен же. И бульончик говяжий.
— Хм. Ну тогда ладно. А то мне Марат из бригады все ужи прожужжал как у него «шишка дымится» с похмелья. Уж извините, но ваши «шишки» гасить я не собираюсь.
— Жалко. — грустит Виктор: — придется самому гасить пожар страсти.
— У тебя вокруг полно девиц сомнительного поведения. — указывает Светлана, снова складывая руки на груди: — коллега твоя, шалашовка городского масштаба. Спортсменка какая-то. И в тот раз какая-то мелкая в плаще с тобой шарилась ночью.
— Вот что значит маленький город. — поражается Виктор: — все про всех все знают. Вот как тут адюльтеры заводить?
— Совсем ты наглый стал, Полищук. — качает головой Светлана: — уже у меня спрашиваешь, как тебе с девицами мутить. Лучше скажи, как там Лилька Бергштейн отыгралась?
— Да нормально. Нет, — он прекращает вытирать волосы и вещает полотенце на шею: — хорошо. Вот просто очень хорошо. Слушай, она такая быстрая! Как молния!
— Мы с ней подруги со школьной скамьи. — говорит Светлана: — представляешь? Вот как судьба повернулась. Она с Кёника и я
