Прыжок - Сергей Лукьяненко
Осторожно открыв глаза и проморгавшись, Тедди нашёл заботливо оставленное у кушетки зеркальце и посмотрел на себя. Ну… губы опухшие до сих пор, левое ухо немного оттопырено, но доктор сказал, что это отёк, а когда окончательно прирастёт, то будет незаметно. Во рту, конечно, вместо былого великолепия — какие-то руины.
Тедди горестно вздохнул. Насколько он понимал, сломанные зубы ему вначале вырвут, а уже потом подсадят зачатки новых. Неделю придётся питаться через трубочку жидкими кашицами и киселями.
Он встал, порадовавшись тому, что спятившая Лючия не била его ниже пояса. А то лежал бы сейчас голым, что обидно и постыдно. В штанах как-то увереннее себя чувствуешь.
Тедди вышел из кабинки изолятора. Отлучившийся куда-то Лев («Ваша задача, кадет, отдыхать, а не задавать вопросы!») ещё не вернулся. Тедди подошёл к стеклянной двери реанимационного блока, посмотрел на Гюнтера и Алекса. Оружейник и навигатор лежали неподвижно, но приборы вокруг мерцали оранжевыми, а не красными огоньками, подключенные капельницы что-то вливали в их тела, манипуляторы киберхирурга висели неподвижно. Значит, всё в порядке. Значит, медикаментозный сон.
Тедди давно не верил в Бога, что вполне обычное дело для мальчика, выросшего в крайне религиозной семье, но сейчас непроизвольно прошептал короткую молитву.
Ну просто так, на всякий случай. Кому плохо-то от этого?
Потом системщик осторожно подошёл к кушетке, на которой лежала Лючия.
Да, удар копытом в лицо — это не шутка.
Доктор, конечно, произвёл все необходимые процедуры. И сорванную кожу прилепил на лоб, и нос тоже выправил (хотя у Лючии, пожалуй, останется пикантная горбинка), и восстанавливающий гель щедро наложил. Но… как-то без души он это сделал. Словно через силу.
Разумеется, Лючия тоже была погружена в сон.
— Вот зачем ты так… — прошептал Тедди, почувствовав кисловатый вкус лекарства на губах.
Лючия открыла глаза и посмотрела на него. Тедди вздрогнул и отступил на шаг.
Девушка медленно подняла руки и посмотрела на глубоко въевшуюся в запястья пластиковую стяжку. Прошептала тонко, по-детски:
— Больно…
— Мне тоже, — сказал Тедди.
Лючия вздохнула.
— Ты не снимешь?
Тедди молча покачал головой.
— Я не хотела, — жалобно сказала девушка. — Тедди, я не знаю, что на меня нашло…
— Тебя взломали, — пояснил Тедди. — Как компьютер. И залили программу.
— Но ведь уже всё? — спросила Лючия. — Да? Всё?
Тедди пожал плечами.
— Не знаю. Но если ты надеешься, что я тебя развяжу и отпущу, то зря. Ты чуть не убила Алекса. А Мегер искалечила Гюнтера. И корабль не может выйти из червоточины, понимаешь?
— Не может? — спросила Лючия.
— Нет!
Лючия улыбнулась и твёрдым спокойным голосом произнесла:
— Вот и прекрасно. Значит, вы умрёте.
Тедди вздрогнул. Переход от испуганной девочки к хладнокровной диверсантке был удивительно резким.
— Зачем ты это делаешь? — спросил он. — Лючия? Или ты не Лючия?
— Я Лючия, — ответила она с возмущением. — До одиннадцати лет ты меня знаешь.
— А потом? — помедлив, спросил Тедди.
— Потом меня забрали на Лисс, — сказала Лючия мечтательно. — Это было так неожиданно, я вначале испугалась… Но там так красиво, они так добры… и они рассказали мне всю правду.
— Кто «они»? — спросил Тедди.
Лючия не ответила. Лежала, глядя в потолок, и улыбалась. Потом скосила глаза на Тедди:
— Если бы ты побывал там, если бы знал, как на самом деле всё устроено, каков мир… Ты бы помог мне уничтожить корабль. Ему и так конец, но для гарантии… Может быть, ты поможешь? Станешь героем! Я тебе всё объясню.
У Тедди заныло под ложечкой. Голос Лючии был таким убедительным, таким уверенным…
— Что за чушь, Лючия! — воскликнул он. — Кто тебя забрал? Мы вместе учились! Я всё помню! С кем ты дружила, с кем в комнате жила…
— А это была не я, — сказала Лючия убеждённо. — Вместо меня оставили копию, биомеханизм. Потом в нужный момент поменяли обратно, чтобы я за вами приглядывала.
— Ты с ума сошла. — Тедди замотал головой.
— Это вы сумасшедшие! Все вы, все! Люди и ваши игрушки!
— Какие игрушки?
— Живые! — будто выплюнула Лючия. — Кошки, лошадки, вся прочая дрянь, которой вы дали разум и выпустили в космос! Мрази, мрази, мрази!
Она снова вскинула руки и напряглась. Из-под затянувшихся стяжек проступили капли крови.
— Извини, Тедди, но придётся прервать разговор, — раздался с потолка голос Марка.
Откуда-то из-за кушетки выскользнул крошечный многоногий бот и всадил в шею Лючии иглу. Девушка обмякла, её руки бессильно упали.
— Очень интересно, очень познавательно, — сказал Марк. — Но возникла опасность, что она растянет пластик и сможет высвободить руки. Боюсь, ей достаточно было двух-трёх секунд, чтобы освободиться и убить тебя.
— Не убила же раньше… — пробормотал Тедди.
— Я склонен считать, что в тот момент остатки её настоящей личности сопротивлялись, — сказал Марк.
Тедди кивнул. Он помнил, как Лючия молотила его, а он так и не решился ударить в ответ. И даже в те секунды с недоумением понимал, что его избивают, а не пытаются убить.
— Хорошо было бы послушать её подольше, — вздохнул Марк. — Но и так достаточно интересно, верно?
— Это действительно возможно? — спросил Тедди. — Что её не было на Земле, а вместо неё был биомеханизм?
— Не знаю, — ответил Марк. — Сомневаюсь, но не знаю. Однако Лючия была уверена в том, что говорила.
Тедди кивнул.
— А сейчас возьми скотч, приятель, — попросил Марк. — Понимаю, что тебе трудно, но руки ведь уже поджили? У доктора в ящике стола есть рулончик. Плотно привяжи Лючию к кушетке, я не хотел бы держать её всё время под наркозом.
— Где доктор? — спросил Тедди, роясь в столе.
— Возле шлюзовой, — сказал Марк. — Командир с Криди пытаются починить антенны. Доктор с Яном, они кое-что затеяли.
— Как ремонт? — Тедди нашёл скотч и теперь пытался отлепить кончик ленты. В перчатках, полных геля, это было нетривиальной задачей.
— Всё сложно, — уклончиво ответил Марк. — Но они стараются.
Мир вокруг становился всё необычнее и необычнее.
Горчаков с любопытством следил за тем, как исчезает и белый цвет. Теперь он стоял в чёрной тьме, но тьма эта была наполнена оттенками, позволяющими видеть всё неожиданно чётко и контрастно, как в технике рисования гризайль.
«Откуда я знаю про гризайль?» — подумал Валентин с интересом. Кот уже скрылся за уцелевшей антенной, тянувшийся за ним фал уходил за борт корабля. Тот фал, которым был пристёгнут Горчаков, почему-то дёргался, натягивался, тащил его в люк. Пришлось упереться ногами, даже чуть откинуться, чтобы устоять на месте. Фал подёргался и ослаб.
Оставалось только ждать. «Гризайль… Я любил рисовать в детстве, я ходил в художественную школу, но это было давно… я всё забыл…»
