Моя Оборона! Лихие 90-е. Том 6 - Артём Март
Кулымово настроение, которое и так было не очень, после слов Кесояна испортилось окончательно. Кулым уже давно, много лет назад, перешагнул тот возраст, в котором считал себя должным доказывать что-то кому бы то ни было.
Авторитет четко знал, что в его положении подобное неверие со стороны человека Дедушки — проявление настоящего недоверия. Причем недоверия оскорбительного. Правда, оскорбляться было слишком рискованно, а Кулым уже давно вышел из того возраста, в котором мог позволить себе риск.
— Свою преданность воровским законам, понятиям, традициям. Самому нашему сообществу, — проговорил Кесоян.
Кулыму хотелось спросить, о чем же идет речь, однако авторитет не стал рисковать и тут. Он справедливо рассудил, что лишние расспросы будут восприняты Мамиконом как сомнения. Кулым не хотел показывать этому человеку сомнений.
— Нужно больше сведений о том, кого надо убрать, — вместо этого сказал Кулым.
Только Кесоян открыл рот, чтобы ответить, как молоденькая официанточка подоспела к их с Кулымом столу. Она поставила перед толстым бандитом блюдце с внушительным куском торта «Наполеон» и крохотную чашечку кофе.
Молодая белокурая девица явно чувствовала себя неуютно рядом с огромным бандитом. Кулым видел это по ее лицу. Девушка старательно прятала глаза, стараясь не смотреть на толстого авторитета.
— Спасибо, красавица, — Мамикон улыбнулся шире.
На фоне его крупного лица зубы выглядели неестественно маленькими. Ощерившийся ими, теперь Кесоян показался Кулыму похожим на большую хищную акулу, усаженную в кресло.
— Приятного аппетита, — пискнула девушка.
Она хотела было уйти, но Мамикон схватил ее за тоненькую ручку.
— Ну куда же ты бежишь, такая красивая?
Официантка аж побледнела, когда жирная ладонь сомкнулась на ее запястье. Правда, она не подала виду, что боится. По крайней мере, не выдала этого голосом.
— Вы хотите заказать еще что-нибудь? Может, принести меню? — Добродушно прощебетала девушка.
— Да нет, что ты, я просто хочу полюбоваться твоей чудесной красотой, — еще шире разулыбался Мамикон. — Знаешь, таким красавицам не место в ресторанах. Хочешь, я из тебя знаменитую певицу сделаю?
— Спасибо, — ответила спустя пару мгновений растерявшаяся девушка. — Но я и петь-то не умею.
— А зачем тебе, такой красавице, петь, а? Ты только скажи, сладка. Завтра же я увезу тебя с собой в Сочи. Познакомлю с московским продюсером. Он из тебя сделает, как это сейчас говорят, звезду.
— Леночка, можно тебя, — решил вмешаться Кулым. — Сердце пошаливает. Накапай мне Корвалолу, пожалуйста.
— Конечно, Марат Игоревич, — поспешила ответить девушка, деликатно выбравшись из хватки толстяка.
Когда официантка уходила, она обернулась, благодарно взглянула на Кулыма.
— Я ей понравился, — снова заулыбался Мамикон, бесстыже рассматривая попу девушки. — Вон как смотрит.
Кулым только натянуто улыбнулся.
— Ну так кого убирать будем? — Спросил он, чтобы перевести тему.
— Ах, ну да, — Кесоян уставился на торт. Неуклюже стал ковырять его ложкой, стараясь захватить кусок побольше. — Мы тут немножко навели справки. Нашего наглеца зовут Виктор Летов. Он начальник местной охранной организации под названием «Моя Оборона». Его и будем убирать.
* * *
— Ты знаешь, дорогой, что будет, если не явишься по повестке, — проговорил следователь Мкртичан на том конце провода.
— Я не говорю, что не явлюсь, — ответил я. — Я лишь прошу перенести допрос. Можно провести его прямо сейчас. Можно на завтра в любое время.
— Э-э не. Так у меня никак не получается. Думаешь, ты тут у меня один такой? Думаешь, я сижу только над одним твои делом, Летов? У меня тут стол ломится от этих папок, — сказал Мкртичан и добавил еще что-то на армянском. — Так что извиняй. Тебя могу только на сегодня поставить.
Степаныч с Женей переглянулись. Шнепперсон, подставивший ухо едва не к трубке, чтобы тоже услышать наш разговор, сделал недовольное лицо. Хмуро заглянул мне в глаза.
— Вы должны были предупредить меня заблаговременно, — воспользовался я советом Шнепперосна. — А не за несколько часов до встречи. Нарушены правила уведомления.
— Слушай, Летов. Я тут один сижу и…
— Давайте я напишу подписку о невыезде, — перебил я сладка. — Прямо сейчас приеду к вам в отделение и напишу. Взамен вы перенесете допрос.
— Не получится, Летов. Я уезжаю на вызов. Твои дружки с мясухи постреляли армян в центре. Снова у вас там чепуха какая-то творится.
— Они не мои дружки.
— Да мне все равно. Ты вечно возле бандитов крутишься. Откуда я знаю, кто там у тебя дружки, а кто нет? Я…
— Значит, не перенесете? — Перебив его снова, строго спросил я.
— Извиняй, не перенесу.
— Ладно. До свидания, — сказал я и тут же положил трубку.
— Этот следователь, извините Шнепперсона за прямоту, обнаглел, — Всплеснул руками юрист.
— Горит на работе, — сидя за своим столом, кривовато пожал плечом Степаныч.
Женя встал, открыл форточку, закурил.
— Елки зеленые, Жека, — недовольно уставился на него Степаныч, — ну просил же, не открывать окно! Продует меня!
— Жара на улице, — заметил Женя равнодушно.
— Тем более. Я вспотел, а тут сквозняк, — ворчливо заметил старик.
— Ладно, хорош вам, — встал я со стула перед степанычевым столом. — Надо думать, как решать проблему.
— Было бы больше времени, — начал Шнепперсон. — Шнепперсон мог бы напечатать жалобу. Тут налицо нарушение по срокам уведомления.
— Напиши, — я кивнул юристу. — Раз уж Мкртичан вредничает, мы тоже повредничаем.
Юрист кивнул и убежал в свой кабинет.
— И все? Жалоба? — Спросил Женя, выдувая сигаретный дым к форточке.
— Не все, — я покачал головой. — У Кулыма есть подвязки в милиции. Попрошу его через начальника отдела поставить Мкртичана на место.
— Так значит, сегодня едем на стрелку? — Спросил Степаныч угрюмо.
— Едем, — кивнул я.
Вернувшись в свой кабинет, я набрал Кулыму на сотовый. К моему удивлению, звонок сбросили с той стороны. Последующие несколько попыток позвонить закончились тем же.
— Что за черт? — Прошептал я.
Старик никогда так не поступал. Я звонил ему редко, но даже в те моменты, когда Кулым был занят, он все равно отвечал и обещал перезвонить. Зерно беспокойства взашло у меня в душе, однако я не стал делать поспешных выводов и решил съездить к Кулыму, чтобы встретиться лично. Проблему с Мкртичаном надо было решать
