Михаил Михайлов - Повелитель металла

– Ты!.. – зашипела Оливера и всем телом качнулась к парню. Она протянула вперёд руки с растопыренными, как лапы у хищной птицы, пальцами.

– А теперь позвольте откланяться, сударыня, – Костя сделал несколько шагов назад, не рискуя оборачиваться спиною к разъярённой девушке. – Предупреждаю, что завтра утром эту записку отнесу в стражу. Слышал, что графиня очень сурово разбирается с преступниками, мне не хотелось бы, чтобы такая красота увяла в руках палача, истина для меня важнее.

Выскочив на улицу, Костя махнул рукой извозчику, подзывая к себе.

– Куда изволите, господин? – угодливо поинтересовался тот, когда землянин запрыгнул в двуколку.

– К самым красивым и безотказным женщинам в этом городе.

– Простите?

– В бордель, чего тут непонятного? Самый лучший, и поживее.

Как Костя и ожидал, Оливера пришла не одна. Наблюдя с чердака через слуховое окошко за улицей, он увидел, как из остановившейся на конце улочки кареты выскользнула тонкая невысокая фигурка, закутанная с головою в плащ, и двое крепких мужчин. Пару минут постояли вместе, видимо, о чём-то договариваясь, потом женщина направилась на площадь, а мужчины скрылись в тени у стен домов и заборов.

Через пять минут до Кости донёсся перезвон входного звонка. Спустившись вниз, он дошёл до калитки.

– Кто там?

– Кост, я пришла, – послышался нежный голосок Оливеры. – Принесла деньги.

– Вы одни, сударыня?

– Разумеется. Вы что-то хотите сказать своими подозрениями? – с самым искренним возмущением произнесла девушка.

Костя приоткрыл смотровое окошко, забранное частой решёткой из тонкой стальной проволоки. Посмотрел на девушку, хмыкнул и щёлкнул запором. Тут же сделал два шага назад, готовясь к нападению. К его удивлению никто с размаху по калитке бить не стал, чтобы сбить с ног или оглушить, вместо этого преграда медленно приоткрылась наполовину, затем сквозь щель скользнула во двор Оливера.

– Что это значит? – замерла девушка, увидев в руке Кости кинжал.

– Так, гарантия личной безопасности. Всё-таки, вы особа опасная и якшаетесь с бандитами, мало ли что у вас на уме. Закройте замок на калитке и показывайте золото.

– Попрошу следить за своими словами, сударь, – процедила Оливера. Девушка распахнула плащ, отвязала от пояса туго набитый кожаный мешочек, сквозь стенки которого были видны края монет, и бросила под ноги Кости. – Вот здесь золото. А это векселя на оставшуюся сумму.

– Векселя? – переспросил Костя. Он был немного растерян, сбит с толку поведением Оливеры. Не к такому развороту событий он готовился. Да и неизвестная парочка, что прибыла вместе с гостьей, напрягала.

– А вы хотели, чтобы сто золотых монет я принесла в кошельке, сударь? Я хрупкая девушка, а не носильщик.

– А ваши спутники? Кто они?

На миг в глазах Оливеры мелькнула досада.

– Охрана. Мне страшно одной было нести такую сумму.

Костя хмыкнул, но решил промолчать. Проверил векселя, убедившись, что те подлинные. Два векселя по десять золотых. Потом наклонился, поднял мешочек и взвесил на ладони. Тяжеловат, на поясе той ещё гирей должен казаться.

– Странно… странно, у вас не хватило сил донести два десятка монет. С учётом восьмидесяти, которые должны лежать здесь, не так уж и много выиграли в весе.

Оливера сверкнула глазами, но промолчала, сжала губы и вздёрнула подбородок.

– Ладно, сейчас пересчитаю и передам вам записку мужа.

Костя потянул шнурок, обхватывающий горловину мешочка, развязывая узел, перевернул мешочек, собираясь высыпать на ладонь монеты. Вместе с первыми монетами – потёртыми бронзовыми кругляшами, на ладонь полетела странная пыль. Очень много пыли, летучей… и жгучей.

– Мм-м! – замычал Костя, когда пыль попала ему в носоглотку и глаза. Монеты полетели на землю, чистой рукой парень попытался протереть глаза, испачканной в ядовитой смеси рукой выхватил кинжал и быстро замахал по сторонам. Но никто не нападал, зато он услышал, как лязгнул замок калитки.

– Быстрее! – донёсся негромкий голос Оливеры. – Да быстрее же!

– Сука, – прохрипел Костя. – Убью.

Он шагнул вперёд, выставив кинжал, но сильный удар в грудь сбил с ног и заставил закувыркаться по плиткам дорожки. Хорошо, что оружие выронил, а то был риск напороться на острое лезвие во время этих кульбитов.

– Вяжите его и в дом. Скорее, пока нас никто не увидел и не услышал. И рот ему первым делом заткните, чтобы не шумел.

Косте сноровисто засунули в рот какую-то тряпку, завернули руки за спину и стянули верёвкой в локтях, потом спеленали ноги. Он бы и рад был сопротивляться, но после того, как вдохнул ядовитой пыли, мышцы стали ватные, накатила тошнота, мысли путались.

Костя услышал, как щёлкнула защёлка на двери в дом, потом увидел яркую вспышку, осветившую двор.

– Что это? Магия? – заполошно воскликнул кто-то рядом мужским голосом.

– Тащи его в дом, кретин, – рявкнула на него Оливера. – Рагс, дорогой, ну что за неженок ты подбираешь в свои помощники?

Ответить ей никто не успел: с улицы донёсся топот десятка ног, металлический лязг доспехов и оружия. Через несколько секунд в калитку с силой ударили, затем некто властным и злым голосом приказал:

– Именем графини Чемтэр приказываю открыть дверь!

– Стража! – по-бабьи заскулил помощник некоего Рагса. – Нам конец.

– Заткнис…

Рык главаря заглушил грохот боевого заклинания, запахло горелым деревом, что-то тяжёлое рухнуло на дорожку. Зазвенела сталь, щёлкнул дважды арбалеты, завизжала Оливера. Через минуту всё было кончено.

Костю подняли с земли, разрезали путы, верёвку он вытащил сам.

– Как вы, господин Кост? – поинтересовался старших отряда стражи, с раннего вечера, сидевшего поблизости в засаде.

– Жить буду. Спасибо тебе, Жеркар.

– Не за что, работа наша такая – всякую мразь хватать да честных людей от лиходеев спасать.

Стражники ушли, погрузив в тюремную карету труп бандита, раненого главаря и Оливеру. На утро Косте предписывалось навестить городскую ратушу и всё обстоятельно рассказать дознавателю.

Помост был оцеплен десятком стражи. В руках у каждого воина в кольчуге и остроконечном шишаке была зажата алебарда. Сейчас острые лезвия смотрели в небо, но ни для кого не было тайной, что стоит злоумышленникам напасть и освободить осужденных, как смертоносная сталь в руках стражников с радостью изголодавшихся хищников вопьётся в мягкую плоть.

На огромном помосте длиною больше десяти метров и шириною около четырёх, были расставлены несколько станков – дыба, "железный бык", виселица с двумя петлями, косой крест, плаха-тумба, стул с петлёй и винтом для медленного удушения – гаррота, рабская колодка с большим отверстием в центре для головы и более мелкими под руки по бокам.

Народу набралось на площади под сотню человек. Судя по одежде – все они из чуть ниже среднего класса. Очень много женщин и мужчин преклонного возраста, чуть меньше подростков и крепких мужиков.

За помостом, под охраной троих стражников и голема-пса размером с телёнка, стояла большая повозка с металлической клеткой. Глядя на неё, у Кости скулы сводило от злости. В клетке стояли люди – мужчины и женщины всех возрастов. Сейчас места стало больше, а вот полтора часа назад клетка напоминала банку шпрот, настолько плотно были набиты в неё люди. Заключённые.

За полчаса палач и его подручный успели принести в исполнение почти дюжину приговоров. На виселице болтались два тела, в корзине у плахи лежала воскового цвета голова, ещё одного успели задушить в кресле и освободить место для следующего преступника, в "быке" – двух выгнутых железных пластинах над огромной жаровней с углями, зажимаемые тело человека, как черепаху панцирь, хрипел, бился и грыз деревянный кляп разбойник, получивший приговор одним из самых первых. Парочку унесли с помоста и положили на землю у клетки – эти получили порцию плетей в колодке, превратившие их спины в кровавое месиво. Ещё один лежал на кресте с раздроблёнными руками и ногами – его ждало колесо у дороги в город. Все, за исключением, обезглавленного, были простыми людьми. Голову же отрубили благородному, судя по зачитанному приговору, наёмнику, решившему пополнить своё кошелёк монетами из чужих карманов. Прирезал ночью пятерых, а на шестом оплошал – не добил, а тот опознал и сдал странникам.

Костя выбрал себе место за спинами зевак. Зрелище вызывало у него отвращение, но уйти он не мог. У его ног в чехле из толстого сукна лежал внушительный обломок доски со следами крови Алонса Вермара, сам призрак, практически неотличимый от живого, стоял рядом. Благодаря дорогим компонентам и полулегальному ритуалу, призраку удалось проявиться днём и даже покинуть свой бывший дом.

– Рагс из сервов, разбойник, вор и убийца! Приговаривается к вырыванию ноздрей, выжигания глаз, лишению пальцев рук и медленному удушению!