Санек 2 - Василий Седой
Параллельно с отъездом жандарма, вернее, сразу после этого отъезда, ко мне примчался один из бойцов ЧВК с весточкой от полковника. Один из наблюдавших за ранчо недоброжелателей зачем-то решил залезть в сарай и нарвался сразу на нескольких бойцов, которые не растерялись и смогли его по-тихому спеленать. Пришлось полковнику увозить эту добычу подальше от места дислокации и в тихом месте задавать этому пленнику вопросы. Если говорить коротко, помимо ФБР, за нами параллельно наблюдают ещё и наемники из агентства Пинкертона. Перед ними поставили конкретные задачи — выяснить все об имеющихся у нас возможностях к сопротивлению в случае силового противостояния.
Эта информация меняет все. Раз уж эти чудо-бизнесмены задумались о подобных вещах, значит, и мне в таком случае не стоит миндальничать. Похоже, что пора местным дельцам узнать, что они тоже смертны. Благо, список противостоящих мне предпринимателей есть.
События начали развиваться настолько стремительно, что я реально перестал успевать все осмысливать, не то, что на них адекватно реагировать.
Одновременно с нескольких предприятий пришли сведения о нездоровых шевелениях в среде рабочих. Там активно начали мутить воду лидеры профсоюзов. До забастовок пока дело не дошло, но идут уже активные разговоры о необходимости их проведения среди рабочих. Один из управляющих проявил инициативу и обратился в агентство Пинкертона, с целью предварительно договориться о привлечении их сотрудников для поддержания порядка в случае, если забастовка всё-таки случится. Ему там отказали, аргументировав это отсутствием свободных людей. При наличии тридцати тысяч человек, работающих на эту организацию, сослаться на занятость всех сотрудников даже не смешно. Это навевает на определённые невеселые мысли. Похоже, что к чему-то подобному эти промышленники готовились давно или может у них настолько все отработано, что сейчас им и напрягаться сильно не приходится. Не могу этого знать, но то, что это противостояние, только начинающееся, ничем хорошим для меня не закончится, это, похоже, точно. Сейчас ситуация сложилась таким образом, что, когда противники дадут команду своим людям к началу действий, противопоставить мне им будет нечего. Я, судя по всему, уже проиграл эту войну и теперь речь можно вести только о том, смогу ли я, хоть что-нибудь сохранить. По большому счету, сейчас надо ждать предложения о продаже активов, от которого, по мнению противников, я не смогу отказаться. С их стороны все рассчитано верно, за исключением одной маленькой, но важной детали. Нельзя загонять крысу в угол, она по любому начнёт кусаться. Я себя сейчас в полной мере ощутил этой самой загнанной в угол крысой и решил — раз не судьба мне воплотить задуманное в жизнь, то хоть повеселюсь напоследок.
Следующие три дня относительного затишья, которое я организовал для себя сам, перестав реагировать на внешние раздражители, потратил с пользой. Роджер-младший срочно уехал к своему деду, с конкретной задачей достать нужное количество винтовок. Хвост, который за ним увязался, мы обрубили жестко. Обошлись без смертоубийства, но конкретно покалечили двух человек, задействованых в слежке. Так же обошлись с агентами ФБР и сотрудниками конторы Паркинсона, следящими за интернатами и ЧВК, не делая между ними разницы. Все мои люди, находящиеся на этих объектах, в одночасье исчезли. Им были выданы деньги, достаточные для съема жилья, и они рассосались по всему Нью-Йорку. Но перед описанными событиями с многими из них я побеседовал и отобрал два десятка человек, которых подбил на сверхрискованное дело.
Раздумывая, каким образом можно исправить положение, в которое я угодил, вспомнил когда-то прочитанную книгу интересного писателя Марио Пьюзо «Крестный отец». Вернее, не саму книгу, а одну фразу, сказанную главным героем о том, что ожидание смерти, хуже самой смерти. Я и подумал, а почему бы мне не проверить на прочность характер этих потерявших берега бизнесменов. Нисколько не сомневаюсь, что эти товарищи, работая в Америке, научились себя защищать, и яйца у них должны быть стальными. Однако, есть один небольшой нюанс. Здесь пока не принято вести подобные войны до полного уничтожения противников. Разных владельцев бизнеса здесь хоронят часто, но семьи этих самых владельцев никто никогда не трогает. Смысла в этом нет. Отжали деньги, компанию, завод или что там у человека было, и дело с концом. При этом отжиматели понимают, что могут нарваться на месть. Но эта месть всегда прилетит тому, кто это затеял. О семьях речи и идти не может. Мне, как я уже говорил, терять нечего. Поэтому для меня сейчас не существует вопроса каких-либо моральных принципов. Если нужно будет выбирать между гипотетической возможностью сохранения в результате моей деятельности какого-то количества жизней советских людей и семьями этих бизнесменов, вырежу эти семьи до последнего человека, и рука ни разу не дрогнет.
Отобранные два десятка человек не должны кого-либо убивать. Буду брать грех на душу сам в случае, если, конечно, выживу. Отобранные люди должны напугать бизнесменов, сделать так, чтобы они и их родственники боялись своей тени. Все, как в книге Марио Пьюзо. Наверное, человек был в теме, когда писал свой труд. Вот и мои бойцы будут «промахиваться» изо дня в день, стреляя из винтовок с дальнего расстояния по этим хозяевам жизни и их близким. А чтобы у них сразу появилось понимание, откуда ветер дует, каждому из этих двенадцати человек нанятые курьеры повезли письма без подписи с коротким текстом, отпечатанные на машинке со
