Бандито - Андрей Горин
Столь странный вопрос возник у Петра не случайно. Сразу, как только Пётр протрезвел после попойки с первым майором, за него взялся второй. Майор Савельев решил, что для того, чтобы парень окончательно пришёл в себя после боевого крещения, надо его загрузить делами.
Тем более что у них давно было намечено заняться работой с пациентами Алтынки, в поисках жемчужин знаний, способных их обогатить, в Авгиевых конюшнях мусора, собранного в головах психов, мнящих себя попаданцами из будущего. Хотя среди них были и попаданцы из прошлого, но они, как сами понимаете, были компаньонам без надобности.
Охранялась Палата № 6, а на самом деле целое крыло в одном из корпусов психушки, как полноценный военный объект. Даже скорее как тюрьма усиленного режима, которой, по сути, и являлась. Потому что обитающие здесь пациенты были опасны и представляли угрозу для государства.
И не то чтобы они были какими-то монстрами. Вполне себе милые и вроде безобидные люди. Но знания, которыми они обладали, были разрушительными.
Нет не те знания о технологиях, машинах, современном оружии будущего. Это всё было фигня. Но вот сведения или бредни, о том, что Компартию запретят, СССР распадётся и прочее. Это было для существующего строя почище атомной бомбы.
И потому для этих людей было только два места. Психушка или тюрьма. Тут уж без вариантов. Либо они психи, либо государственные преступники, по статье — измена Родине, с соответствующими оргвыводами.
Так что объект был режимный. И если бы ранее майор не оформил официально Петра агентом Конторы, то провести его в это местечко было бы весьма сложно.
Точнее, провести бы майор смог, так как он здесь был фактически царь и бог. Но вот выдать для ознакомления истории болезни странных пациентов, с красующимся на них грифом особой секретности: «Перед прочтением, сжечь», это вряд ли.
А многочисленные паки надо было не просто просмотреть, а изучать со всей тщательностью. Только на предварительное изучение материалов ушёл целый день. Даже пожрать выйти не получилось. Хорошо хоть майор организовал бутерброды и кофе.
Так что с самого утра Петя сидел и мирно себе дремал. Это не означало, что работа стояла. Просто Петя ни хрена в этом не понимал, и поэтому бразды правления взял на себя Аркаша, который горнопроходческим комбайном вгрызался в золотоносную породу наваленной перед ним горы историй болезней.
Майор первое время сидел рядом и пытался понять логику, которой руководствовался напарник, сортируя пыльные папки. Он сам в своё время изучил большинство дел и не нашёл там ничего достойного внимания.
Но у Аркаши была своя методика. Он безжалостно отбрасывал всё, что не вписывалось в существующую инфраструктуру нынешнего времени. Всякие там суперкомпьютеры, мобильные телефоны, электромобили. Нужно было то, что можно реализовать здесь и сейчас, быстро и желательно с небольшими затратами. Аркашу даже не интересовало реальные это попаданцы или психи, важно, чтобы идеи были денежными.
После первой сортировки для дальнейшего рассмотрения осталось только десяток папок. Аркаша понимал, что мало того, чтобы идея была реальной, оставался ещё вопрос её реализации. Поэтому он искал истории болезни, где пациенты знали о процессе не понаслышке, а были реальными специалистами в рассматриваемой области и могли возглавить реализацию проекта.
Поэтому после второго отсева в качестве пилотных проектов были выбраны всего два. И они сильно удивили майора, так как сам бы он даже не обратил на них внимания.
— Ну и на хрена, нам это дерьмо? — не выдержал Александр.
Первым отобранным кандидатом был Василий Петрович, который в 21 веке работал директором по производству большого тепличного хозяйства. Прошёл всё с самых низов и не понаслышке знал, как организовать такое производство даже в условиях России середины 80-х.
— У нас в городе один из крупнейших в стране стекольных заводов. С твоими связями можно будет стекло на теплицы взять по дешёвке. Металл возьмём на одном из заводов ВПК, их здесь как грязи, — начал Аркаша, устами Петра.
— Да я не про это, — раздосадованно махнул рукой майор. — Возни много, а денег мало. Что можно заработать на сельском хозяйстве? У нас не Америка. Да и там эти фермеры что-то в богатеях не ходят.
— С чего ты взял? — удивился Аркаша. — Ты не путай хер с пальцем. Между прочим, в Польше те, кто занимался выращиванием, например, ранней клубники, все поголовно стали миллионерами. Да и в России на огурцах и помидорах такие бабки в будущем делать станут, мама не горюй.
— Свежо преданьеце, да верится с трудом, — скривился майор.
— Огурцы и помидоры весной на рынке дороже трёх рублей. Себестоимость производства, копейки, — продолжал настаивать Аркаша. — да вот тебе пример. Корейцы на ранней редиске и луке миллионы зарабатывают, правда, в рублях, а не долларах, но и у нас пока не Америка.
Надо сказать, что на другом берегу Волги, сразу за мостом, расположился город-спутник Ленинск, с населением под триста тысяч человек. В его окрестностях обосновалась большая община корейцев, которые арендовали у местных совхозов поля под выращивание этой самой редиски и лука. Главным достоинством этих полей, было то, что на левом берегу реки было развито орошаемое земледелие, так что урожаи у трудолюбивых корейцев, были зашибись.
— Слушай, у тебя же контакты среди ментов хорошие, пробей через ОБХСС, какие бабки у корейцев крутятся, — предложил Аркаша.
Майор не стал откладывать дело в долгий ящик и сразу же сделал пару звонков нужным людям. Выслушав ответы, он серьёзно задумался. Бизнес с ранними овощами был полукриминальным, реализация товара шла в основном за наличку. Поэтому корейцы вынуждены были спонсировать ОБХСС, и менты довольно точно знали объёмы доходов.
Суммы майора впечатлили, и он согласился, что вариант стоящий, но его надо как следует проработать.
Второй проект, выбранный Аркашей, показался майору ещё более экзотическим. Потому что следующий попаданец, Афанасий Семёнович, был основателем и собственником ферм по производству шампиньонов и вешенок. Сам по образованию агроном, процесс он знал в совершенстве, и в своём времени достиг больших успехов, став миллионером, причёи, менно долларовым.
— Погоди. Шампиньоны,
