Бандито - Андрей Горин
— А я что, на армянина не похож? — продолжал стебаться Сипаев, тем временем внимательно контролирую обстановку вокруг и оценивая ситуацию.
— Шутишь, значит, да? — нехорошо прищурился Тимур. — Мне, вообще-то, по херу, кто ты такой. Давай по делу, говорить.
— Можно и по делу, — покладисто согласился майор. — Вам уже сказали наши условия. Вы занимаетесь своим делом, мы своим. Никто никому не мешает. Все живы-здоровы и при деньгах.
— А мне вот это всё по-другому видится, — медленно закипая, повысил тон кавказец. — Мы тебя сейчас вместе с этим пацаном замочим, и на этом все ваши дела и закончатся.
— Ну это вряд ли, — спокойно возразил Сипаев.
— Ну всё, бараны, вы нарвались! — прошипел Тимур и выкрикнул какую-то команду на осетинском, по которой оба автоматчика вскинули Калаши, приготовившись дать очередь.
Скорее всего, они собирались стрелять для острастки, поверх голов. Так это было или нет, никто не узнал. Потому что стоило им только поднять стволы автоматов, как оба бандита завалились назад, получив по пуле в голову от невидимых снайперов. Это уже была война, а воевать бывшие афганцы, в отличие от бандитов Тимура, умели.
К такому исходу дела бандиты явно не были готовы, и потянулись к заткнутым за пояс стволам с явным опозданием. А вот майору этой заминки вполне хватило, чтобы выхватить Стечкин и, шагнув вперёд, приставить ствол ко лбу опешившего Тимура.
— Не дёргайся! Мозги вышибу! — рявкнул майор.
В это же самое время Пётр успел достать свой ТТ и направить его на Седого. Стоявший слева от майора афганец в это время взял на прицел третьего бандита.
В отличие от майора, Пётр приближаться вплотную к обдолбанному наркотиком Седому, не стал, и контролировал его с расстояния в пару шагов. Промахнуться с такой дистанции было невозможно, но при этом гарантировало, что бандит не сможет, неожиданно бросившись на Петра, выбить у него ствол.
Все остальные бандиты, приехавшие с Тимуром, тоже выхватили стволы, но застыли, не зная, что предпринять. Основная ударная сила в лице двух автоматчиков валялись на земле с простреленными бошками, и все понимали, что каждый из них может находиться на прицеле у снайпера.
Сам Тимур стоял с приставленным к башке стволом и боялся пошевелиться. Один только Седой, будучи под кайфом, не совсем адекватно воспринимал происходящее и стоял, покачиваясь, с блуждающей на лице дебильной улыбкой.
Майор судорожно соображал, что предпринять. И дело вполне могло бы закончиться малой кровью, но вмешался его величество случай. В голове у Седого что-то перемкнуло, и он очнулся, сфокусировав взгляд на Пете.
— Что пялишься, щенок? Ты ведь не выстрелишь. Думаешь, это так просто, в первый раз убить человека. Ты ведь раньше не убивал. А я десятки человек на тот свет отправил. И тебя сейчас пристрелю, — кровожадно улыбаясь, прохрипел полоумный ублюдок.
Седой был прав. Обычному обывателю убить человека сложно. Особенно вот так. Лицом к лицу, глядя в глаза. Когда тот, кого надо убить, стоит почти вплотную, на расстоянии вытянутой руки. Человечность не позволяет, убить себе подобного.
Майор скосил глаза на говорившего. Слишком велика была вероятность, что молодой парень не решится стрелять. И тогда майору придётся перевести прицел на Седого, что было чревато потерей контроля за Тимуром.
Седой скалился, вглядываясь в лицо противника. А Пётр молчал. И Седой, неверно истолковал это молчание, приняв за робость, и дёрнулся, выхватывая из-за пояса ствол.
А Пётр трижды нажал на спуск. Нажал спокойно и методично, как учили инструкторы в спецлагере Конторы, целясь в область сердца, и пистолет выплюнул смертельные гостинцы. Потому что две недели, которые Пётр провёл на курсах Конторы, вроде бы и небольшой срок. Но за эти две недели опытные инструкторы сумели выбить из Пети эту самую человечность, которая мешала спустить курок.
Стрелять пришлось трижды. В отличие от ПМ, 9-ти миллиметровые пули которого обладали большой останавливающей способностью и способны были даже отбросить тело нападающего назад, пули ТТ прошивали тело человека насквозь. Да, на таком близком расстоянии, они почти любой бронежилет пробивали. А стрелять несколько раз приходилось ещё и потому, что человек — тварь живучая, и не факт, что после одной пули, даже уже подыхая, Седой не успел бы вскинуть свой ствол и выстрелить.
Седой упал. Майор заорал страшным голосом:
— Всем стоять! Не двигаться!
Он больше всего опасался, что начнётся беспорядочная стрельба. Но вроде пронесло, остальные бандиты, ошеломлённые произошедшим, не решились открыть огонь.
— Скажи своим, чтобы бросили оружие, — надавив стволом на лобешник Тимура, потребовал майор.
Тому не оставалось ничего другого, как подчиниться. После его команды бандиты сложили оружие. Казалось, что они были даже рады выполнить команду главаря, так как понимали, что если перестрелка начнётся при сложившемся раскладе, то шансов у них немного.
— Забери стволы у этих, — велел майор стоявшему рядом афганцу, кивнув на Тимура и бандита с рязанской мордой. Те стояли смирно и не сопротивлялись.
— Значит, так. Мы хотели по-хорошему договориться, но вы быковать вздумали. Так что трупы на вас. Ваш косяк, — холодным тоном произнёс майор. — Наши условия я вам сказал. Ещё раз сунетесь, замочим. Забирайте ваших двухсотых и валите отсюда.
Бандиты не нашлись что ответить и двинулись было прочь, но Пётр окликнул главаря:
— Тимур. Помни. Пока вы соблюдаете договорённости, я молчу про племянницу Азамата. Иначе сам понимаешь.
Кинув на Петра злобный взгляд, бандит двинулся прочь, что-то бормоча себе под нос на своём языке. Может быть, извинялся или восхищался Петиной крутостью. Хотя это вряд ли.
Глава 13
Продовольственная Программа
Кажись, всё же не всю человечность выбили из Пети инструкторы Конторы. На стрелке он отработал, как натаскивали. Чётко и без соплей. Но вот потом, малость сомлел, как выразился майор Сипаев. Непросто всё же первый раз убивать.
