Сергей Щепетов - Последний мятеж
– Что же это?! И правда похоже на ноги…
– Да, это похоже на ноги больших птиц. Только без лап, без пуха и перьев.
– А может быть, это части каких-то других животных, у которых ни пуха, ни перьев нет?
– М-м-м… Лягушек? Только очень больших? Трудно представить, но, наверное…
– В любом случае это – еда! Видишь, с них удалено все лишнее!
– Да, похоже: как бы предлагается брать вот за эту косточку и есть. Но почему ноги? Одни ноги?!
Хорь шумно сглотнул слюну:
– Как будто ты не знаешь, для чего едят ноги! Чтобы сила появилась в бедрах, чтобы лучше, быстрее ходить и бегать!
– Это понятно! Но почему ОДНИ ноги?
– Хм… Может быть… А другой еды здесь нет? Хм… Значит… Значит… Надо идти! То есть это место – не место большой стоянки. Пришедший сюда должен обрести новую силу в ногах и двигаться дальше!
– Что ж, никто тут и не собирается оставаться навсегда…
С этими словами Лис отломил от брикета куриную ногу и с хрустом откусил кусок мороженого мяса. Хорь последовал его примеру. Мальчишки стояли в стороне, глотали слюну, но подойти не решались. Лис сам вспомнил о них и не стал до конца обгладывать очередной окорочек. Подобрав и остальные кости, он щедро бросил их детям: «Держите!»
– Уфф! Наверное, много нельзя – как бы брюхо не замерзло!
– Надо подождать, пока оттают. А что за странные камни нашли эти ребята?
Придерживая раздувшееся брюхо, Хорь вновь полез на снежник. Через некоторое время он вернулся, держа в руках два одинаковых предмета. Он поставил их на камни, и Лис стал задумчиво чесать бороду.
– Да-а-а… Интересно… Они и круглые и прямолинейные одновременно. Как те большие пустые камни на площадке… Только эти совсем маленькие, и на них полно всяких знаков. Они удобно ложатся в руку – может быть, их нужно бросать?
– Вряд ли, Лис. В них что-то бултыхается – такое впечатление, что у них внутри жидкость. Может, это такие сосуды?
– Хм… Сосуды? Какой же смысл может быть у сосуда, в который нельзя ничего налить? И из которого нельзя ничего вылить?
– Ну-у, не знаю… Давай попытаемся понять символы на нем. Пока ноги оттаивают.
– Давай. Тут, собственно, мало нового. Мы почти все разгадали раньше. Сначала форма, которая, конечно, выражает общий смысл. Что может означать сочетание прямизны и круга?
– Прямые линии – это совершенство связи Земли и Неба, а круг… Конечно, Солнце! Что же еще всегда бывает круглым?!
– Только ствол дерева, что, по сути, выражает то же самое! Теперь рассмотрим цвет. Та-а-ак… зеленый, черный, блестящий светло-серый… А?
– Да ты и сам уже догадался, Лис! Это же прямое продолжение того, что обозначено формой. Черный цвет – ночь, холод, смерть и… весенняя земля, на которой еще ничего не выросло. Зеленый цвет – возродившаяся трава, жизнь, еда – значит, вот-вот пойдут олени, мамонты и все остальные. А вот серый…
– Он не совсем серый, а почти белый.
– Тогда это снег. Остатки весеннего снега.
– Скорее всего, Хорь. Ты знаешь, мне даже кажется, что можно угадать внутреннее содержание этого предмета. Ты еще не догадался?
– Тут не хватает символа бурной весенней воды, да? Может быть, жидкость внутри – это и есть она?
– Честно говоря, просто не могу придумать ничего другого, Хорь. Но весенняя вода очень сложное понятие. Оно включает в себя собственно воду и ее силу. Я бы обозначил то и другое разными символами.
– Ну, Лис… Это же странное место: здесь все одновременно и просто, и сложно. Все обозначения и символы как бы прорастают друг в друга… Может быть, здесь есть нечто, чем можно сразу обозначить и воду, и ее силу? Мы же не видим, что там внутри, значит, это сокрытый, сокровенный смысл.
– Тогда нужно понять, является ли этот смысл изначально сокрытым, то есть не предназначенным для познания, или нужно совершить какое-то действие, чтобы познать его?
– Если подразумевается действие для познания, то должно быть и указание на него: в форме, в цвете или, может быть, в месте, где лежит предмет. Давай посмотрим сначала на форму.
– Давай, Хорь. М-м-м… вот тут, где прямизна, ничего нет – только цвет.
– Но на прямизне и не должно ничего быть!
– Пожалуй… А вот круги… С этой стороны круглая блестящая вмятина… Нет, она не похожа на указание… А с другой стороны… Смотри, Хорь, здесь какой-то заусенец, причем с круглым отверстием.
– Действительно… Отверстие… Круглое… Но круглое отверстие всегда было обозначением женского места, из которого рождаются дети!
– Само собой… Конечно… Но как это понять? И потом, женское место имеет еще одно предназначение…
– Так, может быть, смысл именно в этом? Нужно туда засунуть…
– Ты смеешься, Хорь?! В такую маленькую дырочку?!
– Тьфу, Лис! Это же совсем просто! Как ты не понимаешь?! Это ОБОЗНАЧЕНИЕ женского места. Значит пихать туда нужно ОБОЗНАЧЕНИЕ мужского члена! А что у нас символизирует член?
– Палец, конечно… Но туда и палец не влезет…
– Тогда поддень ногтем!
Раздалось шипение, и Лис выронил предмет. Шипение усилилось, наружу полезла белая пена. Хорь довольно ухмыльнулся:
– Ну вот, а ты не знал, как обозначить весеннюю воду одним символом!
– Да, и вода, и сила одновременно…
– Конечно! Будем принимать внутрь? Сила-то нам ох как нужна! Нельзя упускать возможность…
– Давай попробуем. Там много таких предметов?
– Есть еще…
Они стояли у входа в вагончик и поддерживали друг друга. Языки их заплетались:
– Т-ты меня ув-важаешь, Лис?
– Аб-би-зательно, Хорь!
– А з-зачем тогда т-ты разрешил им есть пт… тп… птичьи ноги? Они же все р-разбегутся!
– Не р-разбегутся: я н-не велел р-разбегаться! Я в-вождь… или где?! Ик!! Лучше скажи (ик!), из чего может быть с-с… сделан этот (ик!) н-напиток? Надо еще… Ик!
– Пер-рестань (ик!) икать, Лис! А то я (ик!) из-за тебя (ик!) тоже икаю…
– Я н-не (ик!) икаю! Эт-то ты (ик!) икаешь!
– И я (ик!) не икаю! Понял? Напиток… Это не напиток… Это – с-символ! Я п-понял! Он – н-настойка!
– Н-на чем на-астойка?
– На с-сердцах и я-языках всяких вождей!
– Эт-то почему?!
– Потому ч-что я от нее – ик!
– Ик-каешь?
– Не-ее, ты не пр-рав, Лис! Я от нее (ик!) пр-рекрасно говорю! Зам-мечательно пр-росто, да? И ничего не б-боюсь! Сов-вершенно! Да мне сейчас (ик!) две р-руки раггов! Четыр-ре руки раггов!! Все-ех р-разнесу!!! Всех, п-понял?
– П-понял! С-спать нада… У-у меня го-олова не стоит.
– По-ойдем спа-ать в могилу, Лис! Мы пр-роснемся завтра… тра… мерт-твыми ж-живыми!
– Или ж-живыми мертвыми! И пой… и пойдем вниз! З-завтра!
Хорь зачем-то встал на четвереньки и пополз внутрь вагончика. Лис последовал за ним тем же способом. В проходе из тамбура в жилой отсек Хорь задержался, и Лис ткнулся головой ему в зад.
– Т-ты что?!
– Я д-думаю!
– Оп-пять? Ты же у-уже думал! Д-два раза!
– Л-лис, а Лис! Ты чувств… ств… вуешь пр-рилив сил? В членах?
– Ч-чувствую! Да… В ч-члене особенно… Но идти н-не могу. Дав-вай ползти б-быстрее!
– П-ползу, Лис, ползу…
Хорь все-таки умудрился взгромоздиться на топчан, а Лис так и уснул на истоптанных грязных досках пола.
Что ж, наверное, их можно понять: они простые охотники на мамонтов, а в «Бочкареве крепком» восемь процентов алкоголя. Правда, Николай Васильевич Турин, когда заначивал свои банки, имел в виду совсем не это…
* * *Это было похоже на какое-то колдовское действо и к тому же наверняка тайное. Никто нигде не любит, когда за ним подсматривают и подслушивают, а он, Николай, именно этим и занимается. Это с одной стороны, а с другой – никаких воинов с топорами, копьями или автоматами поблизости не видно, никаких постов охраны он не обходил и, вообще, не крался, а просто шел – спускался со своей горы. Случайно наткнулся на это и теперь смотрит. Отдыхает, можно сказать, душой.
Перед расставанием они договорились, что Вар-ка «нырнет» в ближайшую параллельную реальность и, если там окажется не слишком опасно, будет ожидать напарника. Условный знак – стрелку на камне Николай нашел почти без мук именно там, где и ожидал. Без колебаний и страха он двинулся вниз и оказался здесь. Первое впечатление было благоприятным, хотя после «советского» мира Мертвых земель любой другой мог бы показаться раем.
Первое, что бросилось в глаза, когда он вышел из белесого марева, – это река. Точнее, речная долина, противоположного борта которой почти не видно вдали. Где тут основное русло, непонятно – сплошные мелкие протоки и заросли. Это, конечно, не средняя полоса, а, наверное, тропики или субтропики. Тут скорее утро, чем вечер, но температура явно больше двадцати градусов. Внизу растут деревья, а здесь на склоне в основном кусты с колючками и жесткими кожистыми листьями. Да и внизу древесная растительность не сплошная – заросли жмутся к воде, а между ними довольно обширные пространства, где растет только трава. Они довольно резко выделяются по цвету – наверное, тут сейчас засушливый период и трава высохла.
