Сергей Сидорский - Осознание ненависти

Часть I

СТАРЫЙ ДОМ

Глава I

При свете молний

Качнувшись из стороны в сторону, машина медленно съехала с автострады на поросшую травой грунтовую дорогу. Далеко впереди чернел лес. Водитель сощурил глаза, словно просчитывая расстояние, которое ему еще предстояло преодолеть, затем с тревогой посмотрел на небо. Огромные грозовые тучи, подгоняемые порывами ветра, мчались с севера на юг. Быстро темнело. От духоты перехватывало дыхание. Мужчина расстегнул воротник рубашки, носовым платком вытер лоб и прибавил газу. Лес приближался стремительно, водитель уже различал контуры деревьев.

Внезапно все потонуло во мгле. Мелькнула молния, после чего раздался оглушительный раскат грома.

Александр Холмов, молодой, уверенный в себе мужчина лет двадцати семи, сбросил скорость и, включив фары, повернулся к своей спутнице.

— Не беспокойся, Женя, скоро приедем. Если верить карте, мы в семи-восьми километрах от этого дома.

Женя Никонова, молоденькая женщина с приятными чертами лица и длинными белокурыми волосами, сжалась в комок.

— Мне страшно. Уже почти девять часов, сейчас начнется гроза. Зачем ты послушался Маркина и поехал сюда? Что такого особенного в этом доме? Ты даже не знаешь, где он находится! А вдруг мы сбились с пути? Куда, по-твоему, ведет эта дорога?

— Маркин — знаток этих мест. Он уверял меня, что в этом старом доме можно хорошо отдохнуть, побыть вдали от людей. Он сам отдыхал здесь в прошлом году и остался очень доволен. Впрочем, если дом тебе не понравится, мы сможем остановиться в гостинице, она совсем рядом, в трех километрах от того места.

— Я не знаю понравится мне дом или нет. Но ты-то почему его выбрал?

— Дом очень старый, уединенный и таинственный, со всех сторон окружен лесом. К западу от него — горы, и до моря рукой подать. Мы будем ездить туда на машине когда захотим.

— Ну что ж, может быть, и в самом деле мы проведем там две чудесные недели. В конце-то концов все зависит от нас! Во всяком случае, появятся новые впечатления. По утрам будем ходить в лес, днем развлекаться, а вечерами… Я захватила с собой два новых платья. Ты их еще не видел, надеюсь, тебе понра… — Женя замолчала на полуслове, но, очевидно, сама не заметила этого, погрузившись в мечтания. Лицо ее в эту минуту светилось счастьем. — Я так хочу, чтоб ты подольше был со мной! — неожиданно продолжила она. — Особенно в этом старом доме. Пусть все считают, что мы…

Холмов многозначительно хмыкнул.

— Да, да. Чтобы не было кривотолков, я всем буду говорить, что мы муж и жена. — И, протянув руку, он включил радиоприемник.

Кровь отлила от лица Жени, но она попыталась улыбнуться.

— Я считала, что после поездки мы действительно…

Холмов убавил звук.

— Ты что-то сказала?

— Да. Почему ты назвал таинственным этот дом? — произнесла она упавшим голосом.

— Не знаю. Маркин сказал, что третий этаж дома давно пустует и его почему-то не обустраивают. Может быть, у хозяев нет денег, или же…

— …там обитает привидение, — закончила за него Женя. — Признайся, ты выбрал этот дом по этой причине?

— Не нагнетай, прошу тебя, — очень серьезно произнес Холмов и перевел взгляд на дорогу. — Во всяком случае, пока.

Женя недоуменно посмотрела на него, затем отвернулась, нервно закусив губу. Ей стало совсем не по себе.

Сверкали молнии. Усилился ветер. На лобовое стекло упали первые капли дождя.

Наконец машина въехала в лес, в непроглядную тьму. Деревья, выстроившиеся вдоль дороги, раскачивались из стороны в сторону и в тусклом свете фар отбрасывали на землю неровные тени. Ветер усилился, с жутким воем в окна машины полетели сухие листья, пучки травы, ветки деревьев. И вдруг хлынул ливень.

Женя вздрогнула и схватила Холмова за руку. Тот мягко погладил ее ладонь, притормозил и включил «дворники»

— Ну что ты, что ты, все хорошо! Не бойся! Я рядом.

Она благодарно улыбнулась, отпустила его руку и, откинувшись на спинку сиденья, закрыла глаза. Но через секунду опять вздрогнула — невдалеке ударила молния, и оглушительный раскат грома так напугал Женю, что она невольно вскрикнула. Холмов привлек ее к себе и обнял за плечи. Так они и просидели несколько минут, пока ливень не стал затихать. Тогда Холмов снова завел мотор и очень медленно тронул машину с места. Нервозность Жени, казалось, прошла. Она сидела, облокотившись на дверцу, и внимательно следила за дорогой. Холмов ехал очень осторожно, но если бы не его первоклассное умение водить машину, наверняка застряли бы в размытой дождем глинистой почве. И все же вскоре он вынужден был остановиться — дорога раздваивалась. Холмов включил в салоне свет и, разложив на коленях карту, попытался определить, в каком направлении следует двигаться дальше. Развилка не была обозначена на карте, и Холмову пришлось самому просчитывать маршрут.

Женя какое-то время наблюдала за ним, затем опустила боковое стекло и выглянула наружу.

Дождь почти прекратился, хотя молнии по-прежнему сверкали одна за другой.

Неожиданно ее внимание привлекло странное видение: среди деревьев мелькнула сгорбленная, укутанная в плащ фигура с огромным капюшоном на голове. А может, ей это лишь показалось? Что делать человеку в лесу, далеко от жилища, да еще в такую жуткую погоду? Женя решила, что фигура в плаще ей просто привиделась, видимо, от страха; она зажмурила глаза, затем потихоньку приоткрыла их. Видение не исчезало. Человек в плаще быстро приближался к машине.

Женя хотела закричать, но с ее губ не сорвалось ни звука. Она до боли сжала пальцами ручку дверцы, а когда различила в руках незнакомца ружье, чуть не лишилась сознания.

Холмов, склонившись над картой, не замечал, что происходит с его спутницей. Закончив свои расчеты, он неспешно сложил карту и поднял голову. И только тогда увидел мертвенно-бледное лицо Жени и ее глаза, в которых застыл ужас.

— Женя! — воскликнул он, поняв, что что-то произошло. — О Боже! Что с тобой?! Да ответь же!

— Там, — она указала рукой себе за спину.

Холмов придвинулся к ней ближе, чтобы выглянуть наружу, и чуть ли не лоб в лоб столкнулся с человеком в плаще, заглядывавшим в машину.

В облике незнакомца, в его взгляде было что-то таинственное, почти нереальное. Холмов непроизвольно отпрянул назад.

Незнакомец же, сбросив с головы капюшон, встал в свете фар, чтобы сидевшие в машине могли его рассмотреть.

Ему было лет шестьдесят, роста высокого, широкоплечий, со смуглым лицом, большим прямым носом и пышными усами. «Видение» с трудом отдышалось и заговорило.

— Простите, если я напугал вас. Меня зовут Дмитрий Павлович Можаев, полковник Можаев. Сегодня днем я решил посмотреть, можно ли в этих местах поохотиться. Взял ружье и пошел в лес. Вообще-то я неплохо ориентируюсь на местности, но стемнело так быстро, а лес мне плохо знаком, вот и заблудился. Я уже приготовился заночевать под открытым небом, но, к счастью, услышал, как гудит мотор, а затем увидел свет фар. Может быть, вы подвезете меня? Я живу в доме Григория Дворского.

Холмов и Женя переглянулись.

— Мы впервые в этих местах. Это имя нам ни о чем не говорит.

Можаев снова набросил капюшон.

— Очень жаль. Тогда могу я узнать, куда вы едете? Вдруг нам по пути? Хотя, кроме дома Дворского, поблизости нет никакого жилья.

Поколебавшись немного, Холмов открыл заднюю дверцу.

— Садитесь в машину, господин Можаев. Мы подвезем вас.

Полковник Можаев поблагодарил, быстро снял плащ, стряхнул его и устроился на заднем сиденье. Плащ и ружье он положил к себе на колени.

— Ужасная гроза, — недовольно пробурчал он. — Даже плащ не помог, я промок до нитки. Кстати, вы так и не ответили, куда направляетесь.

Холмов обернулся.

— Мы разыскиваем старый дом. По всей видимости, он находится километрах в пяти отсюда, неподалеку от гостиницы «Ветряная мельница». Мы хотим там остановиться.

— Скорее всего вы имеете в виду замок Дворского — его иногда так называют. Правда, замком в истинном смысле этого слова его назвать нельзя, но строение, безусловно, примечательное. Хотя бы потому, что о нем ходят довольно странные слухи. Говорят, например, что никто из приезжих не отваживается подняться ночью на третий этаж.

— Но почему? — спросила Женя, боязливо посматривающая на полковника.

— Почему? — Можаев вытащил из кармана портсигар, выбрал сигарету и, не спрашивая позволения, закурил. — Возможно, потому, что в доме обычно никто не живет… Из людей, — уточнил он после короткой паузы.

Женя побледнела, но в глазах ее вспыхнуло любопытство.

— Что вы хотите этим сказать?

— Утверждают, будто там поселилось привидение — дух мертвой женщины, когда-то жившей в доме и убитой собственным мужем. Насколько это соответствует истине, судить не берусь.